Тест-драйв бессмертия - Николай Собинин

— Я дам вам ровно минуту, чтобы обсудить этот вопрос между собой. Потом хочу услышать, что вы думаете, от лидеров ваших отрядов.

Люди разбились на группы и взволнованно загомонили, переваривая свежие новости. Дикарь, манипулируя настроением толпы, преследовал несколько целей. Для начала он хотел понаблюдать за реакцией стронгов и взаимоотношениями между отрядами. Столпившиеся вокруг него люди не были монолитной группой; это было несколько самостоятельных отрядов, оказавшихся здесь по счастливому стечению обстоятельств, со своими устоявшимися лидерами и системой взаимодействий и взаимоотношений между ними. А учитывая, какую именно роль они играли в его планах, Дикарю сейчас крайне важно было понять, что из себя представляют все эти люди и их лидеры. Ему жизненно необходима была информация. И ее сбором он сейчас и занимался. Любопытным фактом стало то, что его истинные мотивы, похоже, были довольно легко просчитаны нимфой — несмотря на то, что она с абсолютно незаинтересованным видом продолжала ковыряться вилкой в своих ананасах, чуткий слух Дикаря уловил, как девушка пробубнила себе под нос «вот ведь жук». Он сделал вид, что ничего не услышал, но пометку в памяти на этот счет себе сделал. Время для разговора с этой дамочкой еще не пришло.

Первым голос подал Кавказ. Он поднял руку в знак того, что готов говорить. Дикарь сделал приглашающий жест, и лидер отряда, со встречи с которым и началась вся сегодняшняя заваруха, поправил ремень автомата, висевшего через плечо, и откашлялся, прочищая горло.

— Если это возможно, нам нужно его уничтожить, и как можно быстрее. Пока тут есть этот портал, нам не стоит и мечтать о каком-то покое или стабильности вокруг. Наши «полосатые» друзья этого не позволят.

Окружающие его два десятка серьезно выглядевших бойцов одобрительно загудели в поддержку своего лидера. Дикарь кивнул в знак того, что он услышал их позицию.

Следующим заговорил невысокий, но крепко сбитый якут с широким простодушным лицом, свесивший руки через «Винторез» на своей груди. Лидер второго отряда по прозвищу Башмак уже продолжительное время испытующе смотрел на Дикаря, практически не отводя от него взгляд своих миндалевидных глаз. Несмотря на не впечатляющие габариты и довольно заурядный рост, он, похоже, пользовался очень высоким авторитетом у стронгов вообще и особенно у бойцов его отряда. Это было заметно по невербальным сигналам и общему поведению людей — как они реагировали на его присутствие и как себя вели рядом с ним.

— Я и мои люди согласны с Кавказом. Мы должны с этим разобраться. И чем скорее, тем лучше.

Последним слово взял крайне мрачного вида чернявый стронг, лицо которого заросло недельной щетиной. Если Дикарь правильно услышал, этот лидер отряда отзывался на имя «Хвост».

— Народ, не тупите! К нам в кои-то веки в руки попало что-то настолько важное, а вы хотите просто это просрать?! Вы, мать вашу, серьезно?

Дикарь, слушая Хвоста, про себя отметил одну интересную особенность. Его люди старались держаться плотно и несколько отстраненно от всех остальных. И то же самое было заметно по отношению к людям Башмака и Кавказа — они подсознательно держались поближе друг к другу и при этом сохраняли дистанцию с группой Хвоста. Несмотря на показательно нейтральную атмосферу, царившую между отрядами, такие сигналы давали определенную пищу для размышлений.

— И что ты предлагаешь?

— Как что? Отправить туда отряд из самых четких стронгов, покрошить охрану их гребаной базы, взять ее под контроль и разнести там все к чертовой матери. Чтобы больше ни один урод оттуда к нам никогда не сунулся.

Дикарь, стараясь сохранять спокойное, беспристрастное выражение на лице, задал ему встречный вопрос:

— Ты же понимаешь, что наше появление там принесет туда заразу Улья, которая уничтожит их мир под ноль без каких-либо шансов? Их планета превратится в один огромный стабильный кластер.

Лицо стронга стало жестким и хищным, как у окрысившегося бешеного пса.

— Это война на выживание, пацан! Либо они, либо мы!

Дикарь тяжело вздохнул и устало потер двумя пальцами переносицу. Картина вырисовывалась неприятная. Он слегка повысил голос, чтобы все присутствующие его услышали.

— Я надеюсь, все присутствующие знают, кто такой Гитлер? Так вот, лидер и идеолог фашизма, развязавший самую кровопролитную войну современности, и в подметки не годится тому, что предлагает сделать Хвост. Не знаю, как насчет остальных присутствующих, а я не подписывался на геноцид нескольких миллиардов человек. Я не воюю с детьми, женщинами и стариками.

Взгляд Хвоста стал острым, словно лезвие бритвы, а сам он весь подобрался, как хищник перед прыжком. Даже тональность его голоса заметно изменилась — стала ниже, грубее и звучал он теперь угрожающе.

— А не дохрена ли на себя берет этот желторотый? Явился хер с бугра и думает, что может нам указывать, что делать? Елду тебе на воротник, понял, школьник!

Над толпой повисла могильная тишина. И в этой тишине отчетливо хрустнули позвонки на шее Дикаря — тот показательно спокойно сделал несколько разминочных движений, после чего уставился в упор на своего оппонента. Хвост его провоцировал, это было ясно как божий день. Но, к несчастью для самого Хвоста, Дикарь его совершенно не боялся.

— Да, возможно я слишком много на себя беру. И я не против, если ты хочешь этот факт оспорить. У меня как раз был сложный день, я с удовольствием спущу пар.

Стронг скрипнул зубами и набычился, явно приготовившись броситься в бой. Но тут раздался голос нимфы, которая окончательно сбросила с себя безучастный вид и поднялась на ноги.

— Хвост, пока ты не наделал глупостей, я тебе напомню, что ты наехал на человека, который лично заломал Тритона, а сегодня вообще в одиночку разгромил целую базу внешников. Уверен, что лезешь в свою весовую категорию?

Отмороженный стронг, мозг которого, судя по всему, уже включил боевой режим, переключился на новую цель.

— Ты бы, шоболда, вообще молчала в тряпочку. Целый год стелилась под своего Тритона, а теперь лезешь к нам со своими указами? Отсоси, мразота.

Над поляной нависло практически осязаемое напряжение, грозившее вот-вот перерасти в настоящую бурю. Дикарь увидел, как на переносице девушки сошлись стрелки бровей, делая ее лицо жестким и неприятным на вид. Но предпринять она ничего не успела — ее опередил Кавказ. Тот тоже набычился и уже с нескрываемой неприязнью смотрел на Хвоста.

— Ты, отморозок, язык бы прикусил, а? Аврора делала наше общее дело еще задолго до тебя или меня. К тому же Тритон держал на крючке множество других стронгов, большинство из которых могло с легкостью дать фору любому из нас. И они почти все полегли на Складах в день его смерти. Не уважаешь ее — не уважаешь каждого из них. А значит и всех нас вообще! Дикарь прав, я воюю против солдат, а не против гражданских.

Фразы, сказанные Кавказом, падали на землю, словно булыжники. Вокруг него одобрительно загудели другие стронги, выражая свою поддержку. А вот на Хвоста эти слова произвели обратный эффект. Он окончательно утратил самообладание и схватился за оружие. Над толпой пронеслась череда щелчков предохранителей. Но начаться стрельбе не позволили. Весь мир на долю секунды превратился в негатив, на плечи каждого из присутствующих легла неподъемная тяжесть. Пока секунду назад готовые открыть перекрестную стрельбу стронги приходили в себя, голос снова подала нимфа. И в этот раз он звучал так, словно кто-то настойчиво тер кусок пенопласта о стекло — хотелось зажать себе уши и бежать без оглядки.