Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки - Ирина Чеснова

А взаимодействие с мастерами? Это ж отдельный пласт в моем «прорабстве»! Все возникавшие у них вопросы и предложения («А тут как?», «А там что?», «А здесь так не получится, можно так и вот так») сыпались прямиком на мою голову. Там они фильтровались, что-то решалось сразу, что-то приходилось выносить на семейный совет. В общем, скучать, а тем более впадать в «беременную» хандру было решительно некогда.

И откуда у беременных столько сил и энергии? Не иначе как «синдром гнездования» проявляется. Природа! Против нее не попрешь. Мой «синдром» вырос на благодатной почве – надо было обустроить целый дом! Продумать все до мельчайших деталей – от цвета стен до «калиточки» на втором этаже перед лестницей, чтобы младшее неразумное дите не покатилось кубарем вниз.

Кстати, о дите. Вернее, о том, кем оно родится – мальчиком или девочкой. Этот вопрос нас серьезно волновал. И в данном случае не из праздного любопытства, а исходя из сугубо прагматичных соображений. Дело в том, что по проекту на втором этаже нашего дома предусматривались три маленькие спальни и холл-гостиная. Одна спальня – моим родителям, другая – нам с Димой, а третья светелка – для Даши. Вопрос: куда селить «младшенького»? Если это девочка, тогда вопрос снимается – просто мы отдадим дочкам самую большую комнату (целых 13 кв.м.), куда первоначально планировали селить моих родителей, а дедушку с бабушкой «запихнем» в комнатушку, предназначавшуюся Даше.

А если это мальчик?

Мое твердое убеждение такое – разнополые дети должны жить в разных комнатах. И хотя Дима уговаривал меня, что ничего страшного в совместном проживании брата и сестры нет (они же с сестрой долгое время делили одну комнату и ничего – выросли), сам же потом и признавался, что лет с 10 мальчику и девочке надо жить отдельно.

То-то и оно! И если для улучшения наших городских жилищных условий у нас еще есть время и поле для маневра, то с домом-то как быть? Дом мы строим «на века», и ответ на вопрос, нужна ли нам четвертая спальня (которую можно получить, обнеся гипсокартоновыми перегородками холл второго этажа), надо знать здесь и сейчас – до начала внутренней отделки!

Какое счастье, что именно в это время моя беременность подобралась к экватору, и можно было делать очередное УЗИ с надеждой узнать пол малыша. То памятное УЗИ в коммерческом центре, куда я в отличие от других беременных пришла одна (без мужа), я уже упоминала. А теперь подробности.

Конечно, от любопытства мы с Димой просто сгорали. Кто на этот раз? Конечно, оба хотели мальчика. Муж по-прежнему мечтал о наследнике, а я мечтала, наконец-то, «подарить» его Диме, и на этом вопрос с потомством ЗАКРЫТЬ. Раз и навсегда. Потому что мой благоверный любил шутить, что будем «рожать до последнего», т.е. пока не родится сын. В каждой шутке есть доля шутки. А есть – доля ПРАВДЫ! И перспектива превратиться в родильную машину меня совсем не прельщала.

Но... Меня терзали смутные сомнения. Мне почему-то казалось, что раз уж мы так сильно хотим мальчика, по закону подлости сейчас мы его не получим. Такой подарок судьбы надо выстрадать, вымолить. К тому же меня не покидала внутренняя уверенность, что мой Дима, такой добрый, мягкий, спокойный, просто ОБРЕЧЕН всю жизнь «маяться» с бабами. Ну, судьба у него такая – быть окруженным любимыми женщинами, выполнять их прихоти и капризы.

Я видела, как он хотел этого избежать. Как мечтал о некоем «мужском братстве» внутри нашей маленькой семьи. Законченность мечте о мальчике придавал глупейший комплекс, который, как мне казалось, сидел в Диминой голове: мол, не может мужик быть «крутым», если в семье у него – бабье царство. У «настоящего мужика» должен быть сын – наследник, продолжатель рода, опора, тот с кем можно отвести душу и поговорить «по-мужски».

Я, смеясь, приводила примеры, что дочки никак не портят «имидж» супермена.

– Вот, Дим, смотри, твой начальник – кремень! А у него две девочки. Да что там твой босс! Бери выше! Кто самый крутой мужик в нашей стране, а? Президент! Владимир Владимирович. Мужественный, целеустремленный, честный. И тоже дочек родил! И у Ельцина две дочки. Может, президентами как раз и становятся те, у кого нет сыновей! А ты ведь главой государства тоже мечтаешь быть, а? Так что две девочки – это как раз твой формат.

Смех смехом, а на УЗИ я шла с замиранием сердца. «Повезет» нам в этот раз или нет? Надежда умирает последней, но внутренний голос подсказывал мне, что в этой жизни легко ничего не достается. И наследники тоже.

...Доктор оказался очень приятным мужчиной средних лет. И та-а-аким веселым! Не успела я лечь на кушетку под его датчик, как он тут же меня «вычислил»:

– Это не первая ваша беременность, так?

– Да, вторая...

– И первый у вас кто родился?

– Девочка.

– А теперь будет...

Он выждал театральную паузу.

– ...мальчик!

Не может быть! У меня перехватило дыхание. Да-а-а, практика показывает, что и интуиция у меня ни к черту, и внутренний голос «фальшивит».

– Вы знаете, доктор, – отдышавшись, вспомнила я свой предыдущий «опыт», – мне в прошлую беременность тоже сначала мальчика обещали...

– Я не обещаю, я ГАРАНТИРУЮ, – глядя мне прямо в глаза, парировал врач.

Мне полегчало. Значит, сюрпризов быть не должно. Тем временем, доктор приступил к более детальному исследованию.

– Так, правая ножка, – монотонно перечислял он, как будто разговаривал сам с собой. – Пальцев раз, два, три, четыре, пять. Все на месте.

Я прыснула.

– Ну что вы меня смешите?

– Левая ножка, – не обращая на меня внимания, продолжал он, – смотри-ка, тоже пять пальцев, ну надо же! Да вы сами сосчитайте!

И он повернул ко мне монитор. От увиденного на глаза навернулись слезы. С экрана на меня «смотрела» несколько раз увеличенная детская ступня. Такая была у Даши, когда она родилась. Боже мой, да в этой ножке от силы сантиметра два, а она уже такая... настоящая!

Из кабинета я вышла восторженной и потрясенной, прижимая к груди первую фотографию моего второго малыша. Уж сколько времени прошло, а у меня до сих пор стоит перед глазами его крохотная ножка.

Муж был о-о-очень доволен, когда узнал о мальчике. Тут же стали придумывать имя. От варианта с Данилой мы к тому моменту уже отказались, потому что выяснилось, что так теперь называют каждого второго мальчугана. Я как представила, что мой сын будет четвертым Данькой в классе, так сразу и решила поискать нечто менее расхожее. Хотелось невозможного, чтобы имя было и необычное, и неизбитое. Моя подруга Ольга «лоббировала» имя Степа. Я кривилась:

– Какое-то оно, Оль, простецкое. Степка! Фу-у-у.

Я даже не помню, как мне пришло в голову имя Гриша. Григорий. Григорий Дмитриевич. Чем больше я о нем думала, тем больше оно мне нравилось.

Уломать Диму на «Гришу» было непросто. Он каждое имя ассоциирует со знакомым ему человеком. Григорием звали одного из его коллег, поэтому муж невольно проводил параллели и думал, что его сын вырастет таким же – большим, неуклюжим, нерасторопным. Но у того Гриши были и положительные качества – основательность, спокойствие, доброжелательность, так что никаких негативных эмоций он у Димы не вызывал. Наверное, поэтому муж в итоге и дал на «Гришу» добро. Я была счастлива.