Родить, чтобы воспитать - Петр Люленов

Старик говорил и смотрел на молодых. Взгляд у него был такой, как будто все зависело от мнения больной жены и от его желания. Однако на этот раз он свой ультиматум высказал, не повышая голоса. Но все же в конце разговора голос у него вновь задрожал. Чувствовалось, что он опять готов заплакать. Алексей это понял и стал убеждать старого человека, что плачем горю не поможешь. Да и плакать незачем, потому что бабушка Домникия обязательно поправится, и они еще поживут вместе. А для этого ее надо лечить. Старик начал успокаиваться. А в это время Саша подошла к бабушке Домникии, взяла ее за руку и сказала: «Я поддерживаю дедушку Никодима. Прошу вас, больше не надо вести никаких разговоров о смерти. Нечего туда торопиться. Ваша встреча с Богом еще не настала. Лучше будет, если мы вас вылечим. Сейчас Алексей сходит за сельским врачом. Он вас послушает, обследует, вы ему расскажете, где и что у вас болит. Он вам назначит лечение и выпишет лекарство. Вы начнете принимать таблетки, сделают вам необходимые уколы. За неделю поправитесь, а затем и вовсе выздоровеете». Убеждая больную, что надо лечиться, Саша смотрела ей в глаза. Видела, что они потускнели, и решила развеселить старушку, спросив: «А как же будет с празднованием золотого юбилея? Вы же помните, что я уже приглашена на вашу золотую свадьбу?! Учтите, что не только дедушка Никодим не разрешает вам даже думать о смерти, но и мы с Алексеем запрещаем вам это делать. Вы такая добрая женщина! Столько доброго дела сделали для нас! Мы вас никуда не отпускаем. Будем вас лечить». Саша перевела взгляд на дедушку Никодима. По его взгляду поняла, что он с нею согласен и продолжила: «Вы много сделали, чтобы мы с Алексеем сегодня были вместе. Мы вас благодарим за это и никогда этого добра не забудем. Спасибо и дедушке Никодиму за то, что он первый оценил меня положительно и похвалил Алеше. А вы, бабушка Домникия, замолвили за меня перед матерью Алексея и этим здорово нам помогли. Ему уже было проще убедить маму в том, что горожанки тоже могут быть хорошими снохами. Вот поэтому мы и зашли к вам сегодня, чтобы узнать, почему эти добрые люди не были на нашей свадьбе. А заодно поблагодарить вас обоих за все то доброе, что вы для нас сделали!»

Старики улыбнулись. Дед Никодим хотел ответить, что не все было так просто, и объяснить, почему возникли трудности. Но в это время в дверь постучали. Не дожидаясь ответа на стук, в комнату вошла мать Алексея ― Ольга Чернова. Она несла в руках какой-то сверток. Остановилась возле двери и разглядела присутствующих. Удивилась, что молодожены тоже здесь, только после этого поздоровалась. Затем положила свой сверток на стол и подошла к кровати, где лежала ее больная тетя. И тревожно спросила: «Что с тобой, тетя Домна? Ты, оказывается, болеешь, а я ничего об этом не знаю? Спросила твою дочку Дашу: почему тетя Домникия не была на свадьбе? Она и сказала мне, что ты болеешь. Что с тобой, тетя? С тех пор, как умерла моя мама, я почитаю тебя за маму. Надеюсь, ты не забыла, что в моих жилах течет кровь твоей родной сестры? Чем тебе помочь? Мы должны вылечить тебя, потому что ты еще всем нужна».

Бабушка Домникия слушала племянницу, мило ей улыбалась, только хотела спросить: «Потому ли ты в свое время выпроводила меня из своего дома, что считаешь за свою вторую маму?» Видимо, Ольга догадалась, что последует такой вопрос и опять заговорила: «Боже, если бы ты, тетя Домна, знала, как я переживала, когда мы с тобой поругались! Я три дня себе места не находила! И все думала, за что я отругала мою любимую тетю? Ведь эта добрая женщина никогда и ничего плохого мне не желала! И в тот день, когда мы поссорились, ты зашла ко мне с добрым намерением. А я почему-то раскричалась на тебя».

Ольга повернулась к своей невестке и стала пояснять: «Чтобы ты знала, Сашенька, что вот эта женщина первая тебя похвалила! Во многом она меня убедила, что ты хорошая девушка! Но я так боялась горожанок, что даже и слышать о них не хотела! Из-за этого и отругала свою родную тетю, когда она позволила себе тебя хвалить.

Вы об этом уже знаете, потому что я призналась в своем грехе еще в день вашего сватанья. Сегодня решила зайти к тете и попросить у нее прощения».

Мама Алексея перевела свой взгляд на тетю Домну и потребовала: «И ты должна меня простить, тетя Домна! Потому что если я не совсем правильно воспитана и нетерпелива, то в этом есть и твоя вина. Помнишь, как в детстве я тебя любила? Неделями гостила у вас и домой не хотела уходить. Гостила до тех пор, пока моя мама не приходила за мной. Помню, как она меня стыдила, говоря, что гостье пора и честь знать! И уводила меня домой, держа за руку и приговаривая: «Тоже мне гостья! Ждет, чтобы ее прогнали. Нет бы самой догадаться, что пора идти домой!»

Племянница подошла близко к тете Домникии, наклонилась над ней, еще раз попросила прощения за тогдашнюю свою горячность и поцеловала больную в обе щеки. Бабушка Домникия не стала комментировать длинную речь племянницы. Только сказала, что не держит на нее обиды, потому что они родственницы по крови. А кровь не вода. Перекрестилась и вслух поблагодарила Бога за то, что помог племяннице разобраться в истине. Мать Алексея была довольна ответом родной тети и в очередной раз призналась, что тогда ошибалась. И этим еще раз подтвердила свой первоначальный грех, за совершение которого просила прощения. Глянула на сноху, улыбнулась ей и этим выразила надежду, что плохое осталось позади. Затем еще раз поцеловала тетю и произнесла: «Благодарю Бога и тебя, тетя Домна, что уразумели меня! Иначе совершила бы ошибку! Живи долго тетя. Добрее тебя человека я не встречала. И не только я. Все село знает тебя как умную и добрую женщину. Все бегают к тебе за советами. Все знают ― если бабушка Домникия посоветовала ― значит так будет правильно! И так надо делать! Вот поэтому мы тебя вылечим, и ты будешь жить долго, потому что всем нужна. Когда я шла к вам, то все, кто меня встречал, в один голос спрашивали: почему бабушка Домникия не была на вашей свадьбе? Неужели заболела?»

Ольга посмотрела на дедушку Никодима и подтвердила: «Вас селяне любят!» Хозяин удовлетворенно кивнул головой, но по-прежнему оставался угрюмым. В это время тихим голосом заговорила больная. Она попросила всех не расходиться, еще немного посидеть с ней и предложила всем сесть. А когда все расселись, бабушка Домникия улыбнулась, сказала, что теперь всех хорошо видит и опять заговорили о том, что скоро умрет. Все посмотрели на старика, который встал и нервно произнес: «Опять ты за свое. Да перестань говорить о смерти! Ты лучше спросила бы, как прошла свадьба! Пусть гости нам расскажут об этом. Может, это отвлечет тебя от плохих мыслей?»

Не дожидаясь вопроса от больной женщины, Александра стала рассказывать и хвалиться, что свадьба была хорошей и прошла нормально. Пожалела, что старые соседи не смогли присутствовать на такой веселой свадьбе. И, обращаясь к старикам, сказала: «Ну, ничего страшного, даст бог, вы выздоровеете, и мы отпразднуем вашу золотую свадьбу. Там тоже будет весело! Она должна состояться, по-моему, через два года. Я сохраню свой свадебный наряд, и мы нарядим в него бабушку Домникию. Я уверена, что дедушка Никодим не устоит, увидев супругу в таком наряде!» Все засмеялись и поддержали шутку молодой учительницы. Улыбнулась и бабушка Домникия. Алексей понял, что это ее отвлекает от грустного состояния. Поэтому решил поддержать шутку жены. Он обещал, что тоже сохранит свадебное перо жениха и свой красивый галстук и нарядит в них юбиляра в день их золотой свадьбы с бабушкой Домникией. Все одобрили предложение Алеши, а дед Никодим поблагодарил его за доброе намерение.