Петр Столыпин. Революция сверху - Алексей Щербаков

Теперь о тех, кто вернулся. Вроде бы, общий итог, как абсолютный, так и процентный – удовлетворительный. Полмиллиона, каждый шестой.

Вот только кто возвращался… Это были озлобленные люди, потерявшие все, превратившиеся в люмпенов. Понятно, что они на всех углах кляли правительство, втравившее их в авантюру. Это были полмиллиона готовых агитаторов. Большевики и эсеры о таком количестве смутьянов и мечтать в то время не могли.

«Возвращается элемент такого пошиба, которому в будущей революции, если таковая будет, предстоит сыграть страшную роль… Возвращается не тот, что всю жизнь был батраком, возвращается недавний хозяин, тот, кто никогда и помыслить не мог о том, что он и земля могут существовать раздельно, и этот человек, справедливо объятый кровной обидой за то, что его не сумели устроить, а сумели лишь разорить, – этот человек ужасен для всякого государственного строя».

(А. И. Комаров)

* * *

Как видим, ничего хорошего из аграрной реформы не вышло.

«Но прежде всего, и это было главным, столыпинский аграрный курс провалился политически. Он не заставил крестьянина забыть о помещичьей земле, как рассчитывали вдохновители и авторы указа 9 ноября. Более того, даже новоиспеченный реформой кулак, грабя общинную землю, держал в уме и помещичью, как и остальные крестьяне. К тому же он становился все более заметным экономическим конкурентом помещика на хлебном рынке, а порой и политическим, прежде всего в земстве. В то же время новая популяция кулаков, “сильных” хозяев, о которых мечтал Столыпин, была недостаточно многочисленна, чтобы стать новой массовой опорой царизму, составляя 4–5 % сельского населения.

…

Творцы и сторонники нового аграрного курса могли бы возразить (и такие возражения делались), что дело было не в его ошибочности, он был правильным, а дело в том, что не хватало времени для его реализации. Нужно было не восемь-девять лет, какие отпустила реформе история, а, скажем, 20, которые просил Столыпин, и она бы увенчалась полным успехом. Война и революция этому помешали. Доля истины здесь есть – с десятилетиями процесс сделался бы действительно необратимым. Но вопрос надо ставить иначе: почему история не дала этих 20 лет? А не дала потому, что страна (и деревня в том числе) уже больше не могла жить в условиях архаичного политического и аграрного строя, несмотря на проводимую политику укрепления и разверстания. Крах столыпинской реформы был обусловлен главным объективным фактором – тем, что она проводилась в условиях сохранения помещичьего землевладения и для сохранения этого землевладения. В этом коренился изначальный порок политики аграрного бонапартизма, приведшего в конечном итоге к новой революции и превращению всей земли в общенародную собственность».

(А. Аврех)

«Оказавшись недостаточной для решения аграрного вопроса, реформа стала вполне достаточной для того, чтобы разрушить привычные устои деревенской жизни, т. е. большинства населения в России. Миллионы вышедших из общины, покинувших отчие дома и переселявшихся за Урал, массовая продажа полосок, постоянные переделы и новое землеустройство – все это создавало атмосферу неустойчивости и всеобщей истерии. А невозможность противостоять издевательствам и насилию, ощущение бессилия против несправедливости – по всем законам социальной психологии – рождало лишь злобу и ненависть. Столыпин хотел принести успокоение, но принес лишь новое всеобщее озлобление. Это и стало одной из главных причин того глубокого нравственного кризиса, в который была ввергнута Россия.

…

Аграрная реформа сделала то, чего не смогла сделать революция. Ибо даже в моменты ее наивысшего подъема оставались регионы и социальные слои, стоявшие как бы вне общего движения. Реформа внесла вопрос о собственности и о земле в каждый крестьянский дом. Смута вошла в каждую семью. И не случайно наиболее умные и богатые, на которых рассчитывал Столыпин, остались в общине. Также не случайно и то, что даже самые правые крестьяне, как только в Думе речь заходила о земле, фактически выступали с программой “черного передела”».

(В. Логинов)

Выделившихся крестьян в деревне стали считать предателями. В 1917 году их громили раньше, чем помещиков.

Но самое главное – эти немногочисленные «крепкие хозяева» совсем не стали опорой власти. Во время Первой мировой войны они своими действиями бодро подталкивали страну к пропасти. Причем делали это не со зла. Они просто иначе не умели жить…

Все повторяется. В конце девяностых годов XX века нам с апломбом объявили, что «фермер накормит Россию». Провели реформу, которая ничем по сути не отличалась от столыпинской. Колхозные земли был розданы крестьянам. Егор Гайдар вообще считал себя продолжателем дела Петра Аркадьевича, о чем неоднократно заявлял. И вот где эти фермеры, кроме как в телеэкране?

Кстати, ваучеры – это ведь, по сути, то же самое. Каждому выдавался кусочек от общественного достояния. Который, дескать, можно использовать как угодно и стать собственником. И кто стал? А?

Уже с 1908 года положение Столыпина начало резко ухудшаться. Дело тут в ошеломляющей слепоте российской элиты. Им казалось – революцию-то подавили? И все тут. Можно дальше наслаждаться жизнью. И Столыпин стал все более и более вызывать раздражение. Слишком уж много он забрал власти. Начались интриги.

О Николае II до сих пор обстоятельного разговора не было. По той причине, что к реформаторской деятельности Столыпина он до некоторого времени особого отношения не имел. По большому счету, он свалил на Петра Аркадьевича эту головную боль. Впрочем, император имел на это право. Кому хотел, тому дела и поручал. Однако со временем в борьбе против Столыпина его противники стали пытаться воздействовать на Николая. Так что о последнем русском императоре как о государственном деятеле стоит рассказать поподробнее.

Я уже упоминал, что монархизм может быть очень разным. Взгляды на собственную власть у Николая II были интересные. Их внушили ему два беспринципных карьериста – Д. С. Сипягин, бывший в конце XIX – начале XX века министром внутренних дел, и журналист князь В. П. Мещерский.

В дневнике статс-секретаря А. А. Половцова от 12 апреля 1902 года описана суть взглядов, в которых два бойких господина убедили императора:

«Люди вообще не имеют влияния на ход человеческих событий, а что всем управляет Бог, помазанником Коего является Царь, который поэтому не должен ни с кем сговариваться, а следовать исключительно Божественному внушению. Если царские веления современникам не нравятся, то это не имеет значения. Результат действий, касающихся народной жизни, обнаруживается лишь в отдаленном будущем и лишь тогда получают сами эти действия правильную оценку. Согласно сему Государь никого больше не слушается и ни с кем не советуется».

Я думаю, что даже верующий человек согласится – Бог дарует человеку разум и свободу, а не занимается через государя «ручным управлением» страной. А смысл действий данных господ понятен – стремление манипулировать царем.