Высшая проба. Брат мой, друг мой - Вера Чиркова

– Юнелия! – всерьез рассердилась я, – Не смей говорить при мне слово «раб»! Это самое мерзкое из всех слов и самое отвратительное издевательство над людьми. Все рождаются свободными и каждый имеет право сам распоряжаться своей жизнью. И те, кто думает иначе – для меня монстры. А Урдо я не воровала, он сам хотел уйти, давай его спросим.

– Прости… – заплакала принцесса, – ты права. Я тоже так думаю… но с ними привыкла говорить по-другому. Но ты же не оставишь нас в обозе?

– Юна, это решаю не я. В нашем отряде командуют старшие магистры, тут даже верховный магистр ордена едет. Как они скажут, так и будет.

– Устроим короткий привал, и все обсудим, – решил Беруальд, и протянул мне небольшую шкатулку, – Яна, я еще у ручья обирался сообщить о присвоении тебе звания магистра и отдать свиток и амулет. Хотелось сделать это торжественно… но все повернулось не по плану. Поздравляю.

– Спасибо, дед… – растерялась я, принимая артефакт магистра.

– И тебе спасибо, за внучку и особо – за деда. – блеснул он довольным взором, и сразу посерьёзнел, – останавливаемся.

– Привал, – скомандовал Териан в висевший на шее артефакт, по форме похожий на раковину.

Я остановила носорога и убрала стенки, пусть дети побегают, раз есть возможность погулять. Да и по обычаю, на стоянках маги в первую очередь сооружают походную умывальню и столовую. С помощью артефактов, разумеется.

Принцесса с пажом и в самом деле помчались в светлый шатер, откуда запахло пирогами. Не знаю, откуда у спасателей такой запас свежего печева, но после трех дней вынужденной диеты и меня потянуло в ту сторону.

Однако уйти не успела. Едва собрала остатки магии от растаявшего кокона, как голем ожил и требовательно забарабанил в металлическую грудь.

– Чего это он? – насторожился Хирд.

– Возможно, отшельник захотел поговорить, – предположила я, отыскивая взглядом деда, но они уже бежали к нам.

Все.

Встали вокруг меня плотной стеной, ощетинившейся бдительными, суровыми взглядами и замерли, готовые в любой миг поднять все щиты и отразить любой удар.

– Отшельник собирается вам что-то сказать? – осторожно осведомился Беруальд.

– Думаю, да, – ответила кротко, стараясь не показывать волнения.

Если судить по тем картинам, какие мы с Хирдом могли наблюдать из тайного подземного убежища, хозяин голема имел возможность следить за нами и слушать все разговоры. Но помня о том, как чуток слух его артефактов, я нарочно не стала предупреждать магистров.

Голем махнул клешней и достал зеркало.

– Яна, – почти сразу раздался знакомый голос, – будьте осторожны. На шахте недобрые люди и у них боевые артефакты…

Слова звучали все тише, словно говоривший быстро удалялся, и к концу сообщения стали едва слышны… а потом и вовсе стихли.

– Спасибо, – с чувством ответила я, – мы всё поняли.

Голем ловко спрятал зеркало и магистры, поглядывавшие на него с вожделением, разочарованно побрели в столовую. Решать, кто поедет в ударной группе, а кто останется в обозе.

В их рассуждения я не вмешивалась, сообщила лишь, что смогу создать и удерживать несколько часов трех носорогов, если мне конечно, дадут накопитель.

Накопителей дали, и к ним очень подробный рисунок, какой должна быть магическая самоходная кибитка. И снаружи, и внутри.

Разумеется, спорить я не стала, хотите три дверцы и окна – пусть будут. И двухъярусные гамаки по бокам и кресло впереди для кучера. Или водящего, как назвал дед. Хотя зачем он нужен – мне непонятно, но раз им так спокойнее – спорить не стану. Пусть по очереди таращатся в кромешную тьму, падающую на джунгли по ночам.

Зато в каждую кибитку поместилось по девять магов, и если не считать голема, сидевшего у руля моей кибитки и мирно сопящих детей, все равно получилась внушительная армия. Достаточно мощная, на мой неискушенный взгляд, чтобы легко взять любую крепость или город. Ведь один магистр в бою приравнивается к дивизии егерей.

Кибитки, теперь только смутно похожие на носорогов, мягко покачиваясь, мчались по едва заметной тропе всю ночь, беспечно снося всех, кто неосторожно выполз или выпрыгнул им навстречу, надеясь на ужин.

Людей среди ночных хищников, естественно, не было. Не ходят местные жители по ночам ни по делам, ни просто гулять. Сидят либо на холмах, либо в летних плетеных хижинах, которые уже начали развешивать по деревьям, спасаясь от нестерпимой жары, сопутствующей безопасной жизни под защитой бронзовых стен.

Я прекрасно выспалась за эту ночь, несмотря на то, что и во сне привычно держала связь с коконом. Изначально решив не сообщать магистрам о том, что связала все три кибитки воедино невидимой плетью. Не то чтобы я им не доверяла, просто никогда не уснула бы так спокойно, если знала, что какая-то часть моей магии бродит без присмотра, подвергая опасности жизни собратьев.

Но перед восходом солнца кибитка вдруг запрыгала слишком резво, и я, выставив голема из кресла кучера, потянулась к оконцу, взглянуть, что там происходит.

Джунгли исчезли. Хотя по сторонам от тропы еще тянулся лес, был он намного реже, ниже и привычнее взору, чем огромные пальмы и секвойи. А вот тропа стала значительно неудобнее, никто не позаботился убрать с нее валуны и осколки всех размеров.

– До шахт осталось совсем немного, – сонно пробормотал над ухом Териан, – лиги две.

И вдруг рявкнул так грозно, что я едва не подавилась взваром, который держала в руке.

– Стоять!

Разумеется, все кибитки встали разом, как вкопанные, повинуясь моему безотчетному мысленному приказу. А в следующий момент, получив уже совершенно осознанное указание, растаяли как мираж, сменив облик на хамелеон.

– Чего ты так кричал? – почему-то шёпотом осведомилась я.

– А ты не видишь? Выше смотри, выше!

Дивьи пляски!

Вот теперь и я видела. Возвышающуюся поперек тропы в паре сотен шагов от нас неприступную каменную стену. Такие внушительные сооружения, с угловыми башенками и зубчатыми парапетами, прежде ставили только вокруг королевских замков, хранящих несметные сокровища.

Ведь их возведение обходилось в сумасшедшую цену. И уж явно не могло быть по средствам полунищим конехо.

– Яна… – испытующе смотрел на меня король, – это ты разом спрятала все кибитки?

– Конечно, – подтвердила я, и провокационно осведомилась, – а что тебе не понравилось? Я же щитовик, у меня это самая главная задача, в случае опасности спрятать и защитить всех своих. А как мы будем их бить, вы придумаете сами.

В том, что бить все-таки придется, я не сомневалась и на миг.

Конец первой книги