Шут специального назначения - Александр Шувалов

– Типа того, – кивнул он, – но разговор сейчас не об этом.

– А о чем еще? – недоумевающе спросил я.

Если честно, надоело уже выпивать и закусывать. И весь этот треп уже в ушах завяз. Домой очень захотелось или просто куда-нибудь, где есть диван и нет собеседников.

– Помнишь того Кучина с Каретного, для которого ты попер фарфоровых балеринок?

– Ну.

– Гну. – Саня собрался было налить себе еще, но вместо этого закусил. – Это же он потом тебя сдал, – уточнил, – в аренду с последующей утилизацией.

– И что?

– Да то. – Все-таки наполнил он свой стаканчик. И мне самую малость плеснул. – Думаю, ты наверняка захочешь оформить этому дяде ответочку.

– С чего бы это? – я аж закашлялся.

– За все хорошее. – Котов заботливо постучал меня по спине. – Не надо, брат. Месть – это дорога в никуда. Самому себе в первую очередь нагадишь, как тот мужик с «Ветерком».

– Каким таким ветерком? – спросил я. Напрасно это сделал, потому что пришлось слушать.

– Не с ветерком, а с «Ветерком», – направил указательный палец в потолок Котов. – Это марка фена.

– Ну и хрен бы с ним, – буркнул я. Но было поздно, акын Саня уже затянул песнь о делах минувших лет.

– Дело было в первой половине восьмидесятых[47]. Я тогда служил Родине на Дальнем Востоке. Прибыл к нам из-за речки один капитан второго ранга по имени… пусть будет Вася. В очках, мелкий такой, строго по Карнеги общительный. – Глянул на меня в ожидании.

– И? – спросил я, хотя и не хотел особо.

– А до Афгана служил тот Вася в Москве в нашей Стекляшке и прекрасно себя чувствовал. Хорошая квартира в столице, жена-красавица, частые поездки по службе в капстраны. – Пояснил: – Туда, где хорошие командировочные платили. В общем, жизнь удалась!

– Но, – заметил я.

– Но евойная женушка тяжело переносила разлуку с любимым мужем, поэтому Васины начальники во время его отсутствия постоянно ее поодиночке и группами навещали и как могли поддерживали. Чем могли, – гнусно заржал. – А она и рада была.

Перед глазами промелькнули кадры такой коллективной поддержки из полузабытой немецкой порноклассики (хозяйка, сантехник, электрик, полицейский, пара мусорщиков и муж до кучи). Я тоже хохотнул.

– А чтобы Вася не вертелся под… под ногами и не мешал процессу, его постоянно отправляли куда подальше. В один прекрасный день услали действительно далеко, аж на два года в Афганистан. А когда он оттуда вернулся, выяснилось, что жена с ним развелась, из квартиры выписала и даже заработанные там деньги заботливо прибрала.

– Грустно, – признал я.

– Не то слово, – кивнул Котов. – Самое обидное, что виновным в том разводе признали мужа-рогоносца. Потому и направили для дальнейшего, так сказать, продолжения аж за озеро Байкал. Местные его почему-то морем зовут.

– Погано. – И мы выпили, не чокаясь.

– Офицер второго ранга Вася прибыл к новому месту службы и принялся…

– Пить, – догадался я. – И шляться по бабам.

– Служить принялся, – покачал головой Саня. – Не хуже всех прочих, но и не лучше. Вообще, тусклый какой-то мужичонка оказался, никому особо не интересный. Но…

– Что?

– Но знали бы мы, – голосом трагика из провинции пророкотал тот, – какие шекспировские страсти-мордасти, какие жуткие планы… В общем, затаил Вася в душе на свою бывшую изрядное хамство, и решил он ее жестоко покарать.

– Ух ты!

– Именно, – кивнул он. – Выменял у инструктора по минно-подрывному делу на водку тротиловую шашку. Большую, говорили. А это целых четыреста грамм, Карл! Не хухры-мухры. Раздобыл где-то фен «Ветерок» и воссоединил эти два предмета. Умело, надо признать, потому что был тот Вася инженером по первому образованию.

– Жуть! – даже интересно стало. – И что потом?

– А потом он поехал в командировку в Омск или Томск, точно не помню. Ночью слинял по-тихому из гостиницы, добрался поездом до Томска или Омска, где жила тетка изменщицы, и от ее имени послал в Москву фен. Чтобы кудри лучше сушились.

– Иди ты!

– Мамой клянусь, – ухмыльнулся Котов. – Ну-с, получила экс-супруга посылку, достала из ящика коробку с феном и положила на шкаф рядом с точно такой же. Как выяснилось, накануне и она прикупила такой же, именно той самой марки. И тут соседка на огонек заглянула. И выклянчила один «Ветерок» себе любимой.

– Становится даже интересно, – заметил я.

– Этим же вечером соседка приняла душ или ванну, неважно. И решила волосенки посушить. Нажала кнопку и… Ты представляешь себе последствия подрыва большой тротиловой шашки в замкнутом пространстве?

– Смутно, – признался я. – Но подозреваю, что мало не было.

– Именно, – согласился Саня. – Сынок соседки, который в тот самый момент принимал водные процедуры, вместе с ванной, говорят, проехал сквозь стену к соседям по лестничной клетке. Несколько квартир с этого этажа соединились в одну. Шуму было! Но не это главное.

– А что?

– Да то, блин, что взрыв почти в центре столицы и сейчас изрядное ЧП. А можешь себе представить, как на это отреагировали сверху в начале восьмидесятых?

– С трудом.

– Серьезно, уж поверь, отреагировали. По тому делу, говорят, серьезные спецы работали. Злодея Васю достаточно оперативно вычислили и взяли в разработку. Когда же выяснилось, что он не террорист, а просто мстительный рогоносец, побрали за филейные части и отвезли под конвоем в столицу на суд и расправу. К тому времени он, кстати, успел уже простить бывшую супругу, вторично жениться и получить двухкомнатную квартиру по месту службы.

– Расстреляли?

– Нет, по слухам, – глянул он сурово. – И в чем здесь, по-твоему, мораль? – Сам же и ответил: – В бессмысленности мести. Надо просто отряхнуться от прошлого и жить дальше. Уразумел?

– А то, – кивнул я. – Уговорил, речистый. Ответки тому самому мужику из Каретного не будет.

– А придется, – тихонько проговорил Котов, – кое-что натворить обязательно придется и не только по тому адресу.

– Ни черта не понимаю.

– Терпение, мой друг, – успокоил тот. – Прямо сейчас все и объясню. А ты слушай и на усы наматывай.

И физиономия лица заделалась до полной государственности серьезной, как будто не в рюмочной он сейчас с каким-то ворюгой водку трескает и пустые разговоры разговаривает, а на сцене Кремлевского дворца исполняет гимн. Или «Мурку».

План большого ограбления был хорош, местами даже остроумен. А закончилось все ничем, лишний раз подтверждая мудрость народной поговорки про бумаги и овраги. Замах, как часто бывает, вышел вполне рублевый, с ударом же получилось как-то неудачно.