Холодное пламя Эригона - Андрей Ливадный

— Будь так добр. — Она поджала ноги, поудобнее устраиваясь в кресле.

— В общем так. Феномен телепатии известен давно, еще со времен докосмической эры. Некоторые люди обладают способностью передавать другому человеку небольшие объемы информации, чаще они выражены в неявной форме. Например, чувство тревоги, когда с близким человеком что-то случается, или напротив — радость, когда у эмпата для нее вроде бы нет причин.

— Суть улавливаю. — Ответила Герда, поймав вопросительный взгляд Александра. — Что дальше?

— Чаще всего способность к эмпатии возникала у людей хорошо знающих друг друга, и ценящих существующую между ними духовную близость. Механизм возникновения таких нематериальных связей между личностями до сих пор изучен плохо, существует теория, что в основе явления лежит сложный сигнал, излучаемый мозгом человека.

— Поясни, пожалуйста.

— Сигналы, излучаемые нашим мозгом в процессе мышления, состоят из многих простых сигнатур, сложенных вместе. Приборы способны регистрировать только отдельные составляющие сложного сигнала, принять же его в полном объеме способен исключительно мозг другого человека.

— Ты сейчас говоришь о телепатии?

— Да если передачу какой-то отдельной эмоции на небольшое расстояние можно назвать телепатией. Эмпат в таком случае, — это человек, способный воспринимать переживания, и даже некоторые мысли других, порой незнакомых ему людей. Мозг эмпатов как будто изначально настроен самой природой на прием сложного сигнала от множества других людей.

— Теперь понимаю. — Кивнула Герда. — Но могу тебя заверить, я никогда — слышишь, никогда не замечала за собой таких феноменальных способностей.

— Существует еще одна категория эмпатов. У них способность не врожденная, а приобретенная, да и «слышат» они только конкретных людей, с которыми у них связаны стрессовые воспоминания. В моменты наивысшего морального напряжения разум людей может получить «тонкую настройку». Думаю, с тобой и Гербертом случилось именно так. На мой взгляд, теория сложного сигнала и эффект взаимной эмпатии — тонкой отстройки двух разумом на восприятие друг друга, — единственное разумное объяснение тому, как мысленные образы, направленные кибрайкером по каналам энергетической сети гиперсферы, были восприняты только тобой и никем другим.

Герда слушала его напряженно, затем спросила:

— Ты хотел каким-то образом проверить свои догадки.

— Да. Это рискованно, но я хочу попробовать восстановить связь между вами.

— Как? Ведь мы понятия не имеем где он!

— Технически все просто: Если подать сильный импульс на любую вертикаль, то через центральный энергетический сгусток, расположенный в пространстве десятого энергоуровня аномалии, переданный сигнал начнет спонтанное прохождение по всем без исключения линиям напряженности. Он будет слаб, непонятен для следящих устройств, и если мои выводы правильны, услышать его сможет всякий, а вот воспринять — только Герберт.

— Не представляю, как я смогу отправить сигнал? Я же не мнемоник!

— Не волнуйся. Просто подумай о Герберте. Остальное, я сделаю сам.

— Что, прямо сейчас?

— Конечно. Зачем откладывать?

— Да я-то не против… Но как мы узнаем, что сигнал достиг адресата?

— Я могу только догадываться, но считаю, что утраченный контакт возобновится. Ты дашь ему знать, что жива, и можешь продолжать. Он откликнется, вот увидишь.

— Хорошо. Давай попробуем.

* * *

Система Неосигма.

Двумя неделями позже…

Станции… Станции… Станции…

Орбитальные сооружения тянулись, плавно изгибаясь, образуя разнородное кольцо, опоясывающее планету.

Сгустки холодного пламени поднимались все выше, Герда уже знала, что пройдет несколько минут и навстречу энергетическим образованиям из множества люков, пусковых шахт, вакуумных доков и других вовсе не имеющих названия в человеческом лексиконе конструктивных элементов начнут стартовать малые космические корабли, столь же разнообразные, как и выпустившие их стартовые приспособления.

Ведомые автоматикой они ринуться вперед — кто к планете, кто в атаку на орбитальные станции, кто друг на друга, а сгустки холодного сияния понесутся наперегонки, стремясь успеть внедриться внутрь чуждых для них космических аппаратов, и затем в течение короткого измеряющегося секундами периода времени овладеть управлением.

Это смысл их существования. Никто и ничто не может противостоять четверть-сущностям. Инстинкты борьбы за выживание — их воля, уникальные, созданные неведомой расой энергетические носители — их тела, созданные бездну времени тому назад программы, навек прописанные в структуре холодного энергетического сгустка — их оружие…

Герде было страшно.

Она не понимала как среди монотонного, повторяющегося изо дня в день тренинга, она отыщет сознание Герберта.

Боже, даже думать жутко о том, что и ее разум окажется тут, плененный, заключенный в узилище из энергетической структуры, — ведь плен не самое худшее, что может произойти — если ее разум вдруг попадет в энергетические тенета, что его четвертуют.

Древнее слово отдавало ознобом вдоль позвоночника.

Как хорошо было приходить сюда, когда еще ничего не знала, не понимала какой опасности подвергается рассудок, когда все окружающее воспринималось, как бред, яркий, но совершенно нереальный сон.

Ничего подобного. Это явь.

Герда не отвлекайся.

Саша, я боюсь. Я больше не ощущаю Герберта. Его нет. Он погиб. Они превратили его сознание в четвертинку, и виновата я…я…я…

Герда возьми себя в руки. Иначе придется возвращаться и все начинать заново.

Да. Я справлюсь. Я спокойна. Почти спокойна, но это и неважно, Саша, тут только полный псих будет чувствовать себя невозмутимым! Я боюсь!.. Но все равно пойду туда!.. Только ты будь рядом…

Я никуда не денусь. Герда ты должна мне верить. Я прикрываю твой рассудок.

Хорошо. Я уже почти готова. Указывай направление.

Я не могу тебе указать. Я не знаю, где расположен артефакт. Ты должна отделиться от группы поднимающихся к орбитам огней и искать его. Он где-то тут на планете, может в районе, откуда поднимаются огоньки, а может быть и нет. Пока я прикрываю твой разум, ни один из них не почувствует что ты отделилась от роя.

Она поднималась.

Слабый шепот Сашиных мыслей таял, Герда уже пересилила страх, пересилила все человеческое, что в ней было, уподобившись тем самым четверть-сущностям, что парили вокруг нитевидными структурами света, то сжимаясь в сгустки холодного пламени, то расправляясь, как будто сети рыболова, то принимая стремительные, обтекаемые и в то же время легкие, воздушные очертания парящих в небе медуз…