От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед - Олег Гончаренко

«Ни один полк Русской армии не стяжал подобного отличия, — писал ген. Михайловский-Данилевский, — ни один из них не вырвал трех "орлов" из рядов наполеоновской армии в войны 1805, 1806 и 1807 гг.». Высочайшим приказом от 22 ноября 1808 г. С.-Петербургскому драгунскому полку были пожалованы Георгиевские штандарты с надписями: «За взятие у французов трех знамен в сражениях 1805 г. ноября 8 при Гаузете и 1807 г. января 26 и 27 под г. Прейсиш-Эйлау». Препровождая штандарты в полк, император Александр I писал:

«Оказанные Нам услуги в продолжение двух кампаний противу французских войск, во время коих, преоборяя все опасности, вы, своею храбростью и неустрашимым мужеством, в сражениях 8 ноября 1805 г. под д. Гаузет и 1807 г. генваря 26 и 27 чисел при Прейсиш-Эйлау, отняли у неприятеля три знамя, обращают особенное Наше внимание».

Эпизоды эти русскими историками вполне разработаны никогда не были, и даже в солидной полковой истории С.-Петербургского полка, составленый ген. Каменским (изд. 1900 г.), три этих отбитых «орла» опознаны не были. Пополняем посильно этот пробел.

«Орел» I эскадрона II драгунского полка, отбитый 8/20 ноября 1805 г. в бою на Рауснице[68]

9 ноября Кутузов доносил императору Александру I:

«Вчерашнего числа, перед вечером, из простой перестрелки на аванпостах, сделалось, наконец, серьезное кавалерийское дело. Неприятель побит и потерял 11-го драгунского полка 1-го эскадрона штандарт, который взят С.-Петербугского драгунского полку рядовым Чумаковым. Штандарт Вашему Императорскому Величеству щастие имею представить».

В тот же день Кутузов объявил войскам о подвиге Чумакова:

«С.-Петербургского драгунского полку, драгун Дмитрий Чумаков, отнявший в сражении у неприятеля штандарт, производится за таковое отличие и оказанную храбрость в унтер-офицеры; сверх того, Его Императорское Величество жалует ему сто червонцев».

Оба эти документа остались неизвестными полковому историку, который пишет, что штандарт был отбит от «кирасир», но приводит подробности его взятия дивизионом майора Гернгросса:

«Вот вахмистр Евдокимов, здоровый и храбрый детина, грудью лошади налегает на неприятельского эстандарт-юнкера, сшибает его с коня, а затем, кинувшись на командира французского эскадрона кирасир, рассекает его ударом палаша. Вот рядовой Чумаков храбро влетает в неприятельский фронт, ударами палаша сшибает несколько кирасир и, завидя штандарт, внезапно осеняется мыслью захватить его. Он сильнее пришпоривает коня и, подскочив к штандарту, смело схватывает его за древко и, несясь рядом с штандартным унтер-офицером, в молчаливой, но ожесточенной борьбе оспаривает честь захватить штандарт в свои руки. Вахмистр Евдокимов и тут подоспел на выручку, он скачет наперерез штандарту и ловким ударом палаша наносит смертельный удар его защитнику. Счастливый Чумаков выхватывает штандарт из рук помертвевшего француза…»

Взятый штандарт был представлен государю адъютантом Кутузова, подпоручиком лейб-гв. Семеновского полка Бибиковым и отправлен в С.-Петербург, где он был поставлен в Петропавловский собор. Вахмистр Никита Евдокимов был впоследствии награжден «особым золотым знаком отличия». Отметим, что полковая история называет Чумакова не Дмитрием, а Иваном.

Французские источники подтверждают потерю штандарта. Полковая история 11-го драгунского полка отмечает смерть в бою командира полка, полковника Бурдона, и пишет:

«2-й эскадрон, который шел на правом фланге, был атакован и принужден к отступлению врассыпную. В беспорядке штандартный унтер-офицер был убит и его «орел» потерян»[69]. Тут маленькое противоречие. Кутузов, имевший штандарт в руках, прочел на нем «1-й эскадрон». Противоречие это легко было бы разрешить, если бы существовал точный список знамен, хранившихся в Петропавловском соборе, но такого списка не было. Только в описании Петропавловского собора Новоселова, вышедшем в 1857 г. есть упоминание о поступлении в собор этого штандарта, но Новоселов, совершенно игнорировавший дело под Раусницем, считал, что трофей этот был не штандарт, а знамя, отбитое Багратионом под Шенграбеном.

В бою у Раусница 11-й драгунский полк потерял и другой штандарт, но бросившийся на русских капитан 9-го гусарского полка Матэрэ лично отбил его и вернул драгунам.

Через несколько дней имело место Аустерлицкое сражение, в котором с. — петербургские драгуны потеряли свой обоз, а с ним и полковой архив.

Только по возвращении в Россию был составлен рапорт о Раусницком бое, но его автор, по небрежности, вместо 8 ноября отнес это дело к 28-му. Императорская Главная квартира запросила Кутузова, были ли боевые столкновения 28-го, т. е. после Аустерлицкого сражения. Кутузов ответил отрицательно, и С.-Петербургский полк остался без награды. Взятый им штандарт, видно, уже забыли. Правда была восстановлена только в 1808 г., но тогда были уже отбиты два других «орла».

«Орел» 2-го батальона 18-го пехотного линейного полка, взятый 26 января (7 февраля), в первый день сражения под Прейсиш-Эйлау

В этот день арьергард кн. Багратиона, отбиваясь шаг за шагом, отходил на Эйлау, энергично преследуемый французами. Положение становилось критическим, и Багратион послал своего адъютанта, известного Дениса Давыдова, к Беннигсену просить содействия конницы. Беннигсен разрешил Давыдову взять два первых, попавшихся ему под руку кавалерийских полка. Случай пал на литовских улан и с. — петербургских драгун, которых Давыдов повел рысью на поле боя. Драгуны немедленно атаковали одну из наседавших на Багратиона пехотных колонн. Наблюдавший атаку ген. Ермолов пишет:

«Полковник Дехтерев, с петербургскими драгунами, атаковал колонну, которая шла по большой дороге. Французы покинули ее, чтобы развернуться в покрытом снегом поле. Поспешность этого перестроения повлекла за собой некоторый беспорядок, которым воспользовались драгуны. Встреченные редким огнем, они увидели свою решительность вознагражденной одним "орлом" и 500 пленными… Никогда не видал я столь стремительной атаки. Я был поражен видом этого полка, несущегося в образцовом порядке по покрытым снегом скатам».

Со своей стороны, французский полковник Ланглуа рассказывает:

«Когда 18-й полк, энергично тесня русскую пехоту, достиг возвышенности, он был внезапно атакован массой конницы, которая проникла в интервалы, не дав батальонам время построить каре. Схватка была отчаянной… когда 13-й конноегерский и драгунская дивизия Клейна прискакали на выручку 18-му, от него оставалось только несколько десятков бойцов, с оружием в руках защищавших еще честь полка, но несчастие уже свершилось. Генерал Лавассер, все шт. офицеры и много офицеров и солдат были тяжело ранены, и, что хуже всего, потерян "орел"».