Миф Линкольна - Стив Берри

– Это не я придумал. Эту речь произнес Тайлор перед народом. И вот теперь Старейшина Роуэн выполнит это предсказание. Но не без нашей помощи, – помолчав, добавил Салазар. – Именно ради этого мы в данный момент держим путь к самому последнему фрагменту головоломки.

И он рассказал ей про часы Линкольна и о том, что может лежать внутри.

– Может, да, а может, и нет, – заметила Кассиопея.

Салазар кивнул.

– Потому-то и нужно проверить. Если там ничего не окажется, мы попробуем поискать в другом месте.

– Я могла бы достать для вас то, что вам нужно, – предложила Кассиопея.

– Ты?

– Да, я. Но только не ты. Что сказал бы Старейшина Роуэн, если б уважаемого члена Первого Кворума Семидесяти застукали при краже исторического артефакта? У меня нет никаких связей ни с ним, ни с Церковью. Так что я могу взять эту задачу на себя. К тому же меня вряд ли поймают.

Салазару импонировала ее уверенность. Его собственная мать была добрая, тихая женщина, единственной заботой которой являлась семья. Кассиопея не такая. Энергия била из нее ключом, и ему это нравилось. Она положит отличное начало его новой семье. Поскольку грядут перемены, Хусепе решил, что ему подойдет множественный брак. Этого наверняка ждет ангел, в обличье которого к нему являлся сам Джозеф Смит. Поскольку Кассиопея вернулась в лоно истинной веры, как хорошо, что с ним рядом будет верная помощница. Теперь он может быть уверен, что вся их большая семья на небесах будет вместе.

– Ты только подумай, – сказал он. – Мы наконец обретем нашу собственную страну, Дезерет, как о том мечтал Пророк Бригам. Мы будем свободны. Мы сможем иметь свои законы, жить так, как считаем нужным. Это будет богатая, процветающая страна. Другим людям наверняка захочется жить среди нас, и это будет прекрасно.

***

Кассиопея не верила собственным ушам, но страсть, с которой говорил Хусепе, убедила ее, что она не ослышалась. Судя по всему, ни он, ни сенатор Роуэн не задумывались о международных последствиях выхода Юты из состава США. А как на сецессию отреагирует Вашингтон? Угрозами? Несомненно. Силой. Тут потребуются взвешенные решения. По всей видимости, сначала федеральная власть попытается разрешить конфликт в судебном порядке.

– Вы отдаете себе отчет в том, что федеральное правительство попытается вам помешать? – спросила она.

– Разумеется, мы это понимаем. Но то, что мы ищем, должно принести нам победу в юридической битве. Иначе и быть не может. Слова, сказанные самими Отцами-Основателями, расставят все по своим местам. Это будет скрепленный их подписями документ, в котором будет сказано, что сецессия законна. Он будет иметь ту же юридическую силу, что и Конституция США.

– С той разницей, что штатами он не был ратифицирован.

– Да, но таково было их письменное намерение, и на него невозможно закрывать глаза. На нас уже работают надежные адвокаты. Они изучили этот вопрос буквально под каждым углом. И они убеждены, что мы выиграем этот процесс. Верховный суд уже давно сделал сецессию незаконной, но это решение основывалось лишь на том, что не нашлось ни одного документа, который свидетельствовал бы об обратном. Верховный суд был не прав. Такой документ есть. Американцы свято верят во все, что завещали им Отцы-Основатели. Их конституционные прецеденты основаны на этих самых заветах.

Что ж, верно.

Stare decisis.

«Придерживаться того, что уже решено».

– Наши суды не смогут игнорировать реальность. И вообще, ты только взгляни на то, что сделал Авраам Линкольн. Вместо того чтобы сказать стране, что у штатов есть выбор, оставаться в составе Союза или нет, он спрятал свидетельство этого права с глаз подальше и начал войну, чтобы доказать обратное. Как, по-твоему, теперь посмотрят на это?

Понятно как.

– Этот документ действительно существует?

– Это мы с тобой и должны доказать. Когда-то он существовал, и мы убеждены, что существует до сих пор.

Ей стало понятно, почему Стефани Нелл в последнее время была вся на нервах.

Разумеется, в США, как и в любой стране, существует политическое недовольство. В призывах к радикальным переменам нет ничего нового. Новое – это использование для достижения своих целей некоего юридического документа.

А он у нее был. В этом-то и вся проблема. Впрочем, это ничего не меняло. Она в любом случае все сделает по-своему.

Малоун сидел, пристегнувшись ремнем к заднему креслу истребителя «Ф-15E Страйк игл», который сейчас пролетал над южной оконечностью Гренландии. Переднее кресло занимал пилот из Германии. Однако Коттон, стоило ему оказаться на борту самолета, частично взял управление на себя. Последний раз он летал на боевом самолете двадцать лет назад. Тогда Малоун служил во флоте, но начальство отрядило его продолжать службу в авиационном корпусе, базировавшемся в Германии.

Стефани договорилась, чтобы его вертолетом доставили из Зальцбурга на авиабазу в Рамштайне. Здесь его поджидал самолет, и спустя пару минут они уже взмыли в небо, держа курс через всю Европу на Атлантику. До Де-Мойна было 4600 миль, но при скорости в два маха[8] полет туда мог занять менее пяти часов. Разумеется, это означало дозаправку в воздухе, и теперь рядом ними завис самолет-заправщик.

– Спасибо, прекрасный полет, – сказал в микрофон Малоун.

– Я не сомневалась, что тебе понравится, – ответил голос Стефани на другом конце линии.

Она рассказала ему о том, что они нашли в Монпелье. Малоун внимательно ее выслушал. Канал связи был защищен, и они могли говорить, не опасаясь, что их кто-то подслушает, тем более что пилот на время отключил свой приемник.