Владыки Мегамира - Юрий Никитин

— Двоих техников успел... Страшная боевая машина!

Влад молчал, с дерева спрыгнул другой:

— Говорил, туземцев бы послать! Их много, не жалко.

— Ловили мыши кота, — буркнул первый. —Возьми на заметку. Таких зверей использовать бы в будущем. Да и таких варваров.Узнать, где их племя — он чересчур силен и ловок.

Второй покосился в сторону, сказал горько, Влад ощутил лютуюненависть к себе:

— Да уж!.. Нас ушло восьмеро, а теперь осталось пятеро.Если выживет еще Грегори, его покалечит тот, простой кулинар...

Семен, понял Влад. Опять он оказался слаб как женщина, ахимик дал бой, хотя его брали совсем сонным. В самом деле пришел из жестокогомира, если даже мягкие и тонкошкурые такие лютые бойцы!

С дерева сыпались как линявшие шкуры вакк полуголые люди.Влад наконец рассмотрел их как следует: полуголые, темные, хищнолицые, с головыдо кончиков ног разрисованы ярко-красными и оранжевыми пятнами татуировки.Первый человек в скафандре коротко хохотнул:

— Узнал, варвар? Джамперы. Те самые.

Влад мысленно изготовился к немедленной смерти. Человек вскафандре бросил понимающе:

— Да, жаждут. Но здесь шерстинка не падет со спинызлатоглазки без нашего повеления.

Сильные руки бросили Влада на твердое, шероховатое.Мелькнули снующие джамперы, потом его тащили, перебрасывали из рук в руки. Вкакой-то момент увидел на миг блистающую вороньей сталью знакомую цистерну,сегменты склеритов все еще празднично блестели, лишь на конце, где кольцаперешли в стебель, скрепляющий с могучей грудью, пламенели оплавленные огнемкрая, из огромной раны все еще выплескивалась кровь, давлением выпятило наружукишки.

Влад закрыл глаза, чувствуя едкий стыд. Головастик погиб какверный солдат, защищая вождя. Успел сорвать с листа нависших над расщелинойдвух опаснейших врагов...

Внезапно сверху обрушилось жесткое, стрекочущее. Покрытыйтолстой коркой клея, он не сразу узнал Хошу — тот яростно верещал, топорщилгребень, дико сверкал глазами. Джамперы отшатнулись, один замахнулся копьем,другой удержал — вскоре хохотали и тыкали в перепуганного зверька концамикопий, старались сковырнуть с пленника. Хоша хватал жвалами за копья, отбивалсячетырьмя лапами. Влад морщился, стискивал зубы. Дракончик, стараясь удержаться,всаживал когти глубоко, дырявил коготками тугой эпителий.

Один из джамперов заметил кровь на когтях Буси, засмеялся.Зверька оставили топтаться по пленнику.

Его тащили недолго. Пахнуло странно сухим воздухом,лязгнуло. Внезапно вспыхнул яркий мертвенный свет, подобный Влад видел толькона Станции: без тепла, жизни.

Его бросили на удивительно гладкую плиту, сверху упала едкопахнущая капля. Он поспешно зажмурился, остановил дыхание. По телу пошел зуд.Сквозь кожу просочился едкий щекочущий запах.

Он осторожно пошевелил пальцами, напряг и распустил мышцы наногах. Запах истончался, уходил. Влад открыл глаза, наткнулся на внимательныйвзгляд немолодого человека, что сидел у двери. В плотном комбинезоне, шлемоткинут за спину, на широком поясе поблескивают баллончики, щипцы, крючки длягарпунов. За ним поднималась стена из материала, похожего на металл, что снованапомнило Владу Станцию.

Он лежал неподвижно, глядя в глаза незнакомца. Теплая лужастаявшего клея быстро испарялась, насыщая воздух сладким ароматом. Человекрастянул губы в нехорошей усмешке:

— Действительно, вождь! Только у вас такойсамоконтроль. Если бы начал подниматься даже медленно, я велел бы тебяшарахнуть по башке. Здесь даже пальцем нельзя шевельнуть без моего позволения.Понял?

Влад скосил глаза. В поле зрения медленно вошел огромныйполучеловек-полузверь, двойник того чудища, с которым он сражался всего неделюназад!

Человек в скафандре кивнул, скаля зубы:

— Узнал? Другой, но у них у всех одни чувства. Можетбыть, даже одна память? Я начальник этой Станции Полищук...

— Где мои люди? — прервал Влад.

Полищук кивнул с тем же насмешливым удовлетворением:

— Вождь! Забота о племени, ответственность... Если яскажу, что от тебя самого зависит, сдеру я с них шкуры живьем или же отпущу...со временем?

Влад сказал холодно:

— Дешевый ход. Впрочем, чего ждать от земляных червей?

Полищук не выказал гнева:

— Ты бы нашел ход лучше?

— Ну, — ответил Влад, растягивая слова, —понятно же, что на моем месте каждый пожмет плечами и ответит, что те люди — немоего племени, а каждый взрослый отвечает за себя сам. Я бы, понятно, сразувыложил все козыри на стол. Они ведь у вас. А когда хитришь или торгуешься,создается впечатление, что не так силен, как выглядишь.

Полищук кивнул, спросил быстро:

— Где, по-твоему, мы сейчас?

Влад осторожно повернул голову, продолжая держать глазамиполучеловека. Тот нависал тяжелый как скала, от него шел густой запах убийства.Жвалы смыкались с хрустом, в уголках рта выступили шарики темной слюны. За егоспиной стена смыкалась с другой стеной, такой же ровной, гладкой. Такое Владвидел лишь второй раз в жизни.

— Под землей, — ответил Влад. — Глубоко.

— Как глубоко? — спросил Полищук с интересом.

— Достаточно, чтобы избежать Ледникового Периода.

— Ого, знаешь о непромерзающем грунте? Твое племяобладает... определенными знаниями. Ты умен, находчив, смел. Избегнуть такихловушек! Тебя лучше держать в союзниках, чем среди врагов. Где твое племя?

Не дождавшись ответа, он покачал головой, кивнулполучеловеку и пошел к двери. Чудовище отошло от пленника с неохотой, в широкойгруди глухо рокотало, словно катались камни, глаза горели желтым огнем, аострые когти молниеносно выскакивали из толстых пальцев, а втягивались оченьмедленно.

Оставшись один, Влад прыгнул на стену. Отшвырнула,перекувырнулся в воздухе, упал на пол, завыл от ярости. Если наблюдают, пустьвидят, что враг уничтожен, напуган, мечется в страхе!

Он не хотел признаваться даже себе, что в самом деле унижен,напуган, а уж бессилен вовсе как вылезающий из кокона червяк. Стены из металла— откуда столько? — воздух мертвый. Хуже, даже в самом мертвом воздухеесть то, что делает его мертвым, а здесь он абсолютно чистый: без частиц пыли,спор, комочков цветочной пыльцы, но самое отвратительное — без запаха.

Он не знал сколько прошло времени. Стены ровные, одинаковые,гладкие: мозг конвульсивно дергается, требуя хоть каких-то зацепок, ибоперестать работать — значит, умереть.

Вспомнил все путешествие, начиная с момента выезда за воротаСтанции, вернулся, восстановил пребывание на Станции, лица ее работников, племякомпьютерников, Касю и Семена, вспомнил день, когда подобрал несчастных вразбитом топтере, прогнал вереницу образов взад-вперед, останавливая и рассматриваяотдельные моменты особенно тщательно.