Знак чудовища - Роман Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сигмон! Сигмон!
В стеклянных глазах зверя горела ярость, и казалось, что это уже не отсвет факелов. Казалось, что это боль того, на кого надели чужую шкуру и превратили в чудовище. Тан резко втянул носом запах паленого дегтя, и от всего мира остались только эти глаза, пылающие болью и гневом.
Он пришел в себя только тогда, когда Хиддер и Рон усадили его в одно из массивных кресел. Руки и ноги тряслись, как после приступа лихорадки, кровь билась в виски. Чудилось, что еще немного — и хлынет потоком из носа, ушей, глаз… Мертвых глаз.
— Да что же такое? — с досадой шептал барон. — Неужели перепелиные яйца? Прибью, шельму. На чучело пущу…
— Тише, барон, повар тут ни при чем, — отозвался Рон. — Тан недавно перенес тяжелую болезнь, ему вредно волноваться.
— А выглядит крепким. Слабая пошла молодежь. Помню, я после ранения в голову три дня скакал верхом. Галопом! И кровь…
Тан сглотнул, и кровь отхлынула от головы. Шум в ушах исчез, и тану сделалось невообразимо стыдно за свою слабость. Он оттолкнул руку Рона и выпрямился в кресле.
— Слава небесам! — воскликнул барон. — Не желаете вина?
— Благодарю, — хрипло каркнул тан пересохшим горлом и принял открытую бутылку из лапы барона.
Рон присел на корточки рядом с креслом, встревоженно глядя снизу вверх на белое, как простыня, лицо друга. Он сразу догадался, в чем дело и что за чучело стояло у дальней стены. Он все прекрасно понимал. Но сделать ничего не мог.
— Барон, — сказал тан, отрываясь от бутылки. — Откуда у вас это чудовище? Сами добыли?
— Нет, — с явным сожалением признался Хиддер. — Конечно, каждому барону положено добыть дракона, но, увы, их не видели в этих краях полтыщи лет. Мне его подарили.
— Кто? Откройте секрет, я сохраню его в тайне, обещаю.
Рон взялся за кисть Сигмона, сжал запястье, словно проверяя пульс, но сжал до боли, призывая к молчанию. Тан вежливо, но решительно освободил руку.
— Все хорошо, Рон, — сказал тан и многозначительно глянул на друга. — Мне лучше. Намного лучше. Так кто подарил вам чучело, барон?
— Это было не чучело, — медленно произнес Хиддер, как бы прикидывая, стоит ли рассказывать гостю эту историю. — Просто шкура. Чучело — это я сам. Когда стало ясно…
— Так кто?
Барон закашлялся, отобрал у тана бутылку с вином и приложился к ней. Выпил до дна, вытер рот рукавом. Тан ждал ответа, не сводя глаз с Нотхейма. Тот чувствовал себя неловко и отводил глаза, не желая встречаться с гостем взглядом.
— Понимаете, тан, — сказал он. — На краю моих владений, у самых гор, есть замечательное мес течко. Маленькая долина с прекрасным озером. Одна беда — туда очень трудно попасть. Нужно взобраться по гладкой скале, пол-лиги, не меньше. Глухое место, честно говоря. Но очень хорошее убежище.
— И что же? — подбодрил его тан, видя, что барон умолк и крепко задумался.
— Да. Так вот. Оказывается, у меня там завелся поселенец. Я о нем и не слыхал, пока он не спустился с гор и не заявился ко мне в замок. Оказывается, он там жил лет десять, а я и не знал. Но после смерти Мериода он пришел ко мне и принес эту шкуру, как дар за то, что живет на моей земле.
— Это был маг? — быстро спросил Рон.
— Маг? Нет. Магов он боялся, потому и пришел только после смерти Мериода. Он ушел от мира, стал отшельником. Никого не хотел видеть. И от помощи отказался.
— Значит, шкуру вам подарил отшельник?
— Точно. Чтобы я разрешил ему и дальше жить в той долине. Надо сказать, я как раз планировал забраться туда и устроить летний домик. А он словно почуял и пожаловал в гости.
— И он до сих пор живет там, у озера?
— Да, — признался барон. — Мне, правда, очень неловко, что так вышло. Я бы ему разрешил остаться и просто так. Святой человек… Но, увидев шкуру… На меня такая жадность напала, прямо удержу нет. Так что обменялись мы. Он ушел обратно в долину, а я получил новое чучело. Но как хорош зверь, а? Ни у кого такого нет! Ко мне приезжали на него посмотреть и Боянел, и Казавов, и даже ленивей Иттер!
— А что отшельник делает в долине? — перебил Хиддера Рон.
— Да кто его знает? — пожал тот плечами. — Молится, наверно, какому-нибудь из богов. Или духам. Замаливает свои грехи. А может, и грехи всего мира. Что еще отшельнику делать?
— Скажите, барон, а как добраться до этой долины? Далеко ли до нее от вашего замка?
— Два дня верхом на восток, — не задумываясь, ответил Нотхейм.
— А подробнее?
— Сигмон! — воскликнул алхимик. — Тебе не следует…
— Оставь, Рон. Мне нужно увидеть отшельника.
— В самом деле, стоит ли? — засомневался Хиддер. — Вы, тан, еще слабы после болезни, а там по стене лезть — ого-го. Не всякому здоровому по силам.
— Я слаб духом, но телом здоров. Спасибо за заботу, барон, но мне крайне необходимо встретиться с тем человеком. Пусть он попробует помолиться за меня. Сейчас это будет лучшим лекарством для моей души.
— Понимаю, — одобрил Нотхейм. — Очень даже понимаю. Я, помню, в молодости, тоже чувствовал себя лучше, если кто из отшельников…
Рон ухватил Сигмона за руку и зашипел прямо в ухо:
— Сигги, ты спятил! Какие горы? Какой отшельник?
— Это мой последний шанс. Кто бы там ни сидел: отшельник, охотник, маг, — он знает о моей беде много больше, чем другие. А если не знает об этом, то сможет рассказать, где он взял шкуру.
— Сомнительная авантюра, — буркнул Рон. — Она может выйти нам боком.
— Мне, Рон. Только мне.
— Тебе?! Ах ты…
— Господа, — обиженно воззвал барон, видя, что гости его не слушают. — Может, перейдем в зал?
— Простите, барон, — сказал Сигмон. — Я отправляюсь прямо сейчас.
— Но вы еще вернетесь?
— Разумеется. Оставляю Рона в этом гостеприимном доме, чтобы вам не было скучно. Надеюсь, вы простите меня за столь невежливое бегство. Но мне дорога каждая минута.
— Идите, тан, — пророкотал барон и положил руку на плечо Сигмона. — Дорогу к долине вам покажет любой. Мы вас будем ждать тут. Но, когда вернетесь, я заставлю вас рассказать всю историю, от начала до конца, и на этот раз вы не отвертитесь.
— С удовольствием, барон, — отозвался тан и улыбнулся. — Всенепременно.
— Надеюсь, — сказал алхимик, — ты знаешь, что делаешь. Может, мне все-таки поехать с тобой?
— Не надо, Рон. Один я обернусь быстрее. Вы с бароном хорошо проведете время, а я быстро навещу отшельника. Всего пара дней… Что может случиться за два дня?
— Ты можешь потерять свою глупую голову, вот что, — отозвался алхимик. — А меня не будет рядом, чтобы пришить ее обратно.