Перемены - Джим Батчер

— Da, — согласился Саня. — Примерно так.

— Моя работа тоже более или менее похожа на это, — сказал я. — За исключением того, что мне никто дорогу не показывает.

— Вам нужно знать, куда идти, — догадался Саня.

— Да.

— И вы хотите спросить это у четырех больших коробок пиццы.

— Да, — подтвердил я.

Некоторое время здоровяк молча хмурился.

— Боюсь, при переводе с английского на человеческий я упустил какой-то юмор, — произнес он наконец.

— Хорошенькая реплика от неверующего рыцаря Креста, обладателя священного Меча, получающего приказы непосредственно от архангела, — заметил я.

— Гавриил вполне может быть каким-нибудь пришельцем, — невозмутимо парировал Саня. — Впрочем, это не меняет цены того, чем я занимаюсь — ни для меня, ни для тех, коих я защищаю.

— Коих, — повторил я, постаравшись по возможности убедительнее воспроизвести русский акцент. — Кое-кто практикуется в разговорном английском.

Сане каким-то образом удалось посмотреть на меня сверху вниз, а это непросто, если вспомнить, что я выше на несколько дюймов.

— Я только хотел сказать, что мне не нужно никаких писаных заповедей для того, чтобы вести себя как положено уважающему себя человеку.

— Да вы, приятель, еще сильнее с катушек съехали, чем я, — хмыкнул я, сворачивая в переулок. — А я разговариваю с пиццей.

Я положил коробки с пиццей на крышки четырех стоявших в ряд мусорных контейнеров и огляделся, нет ли кого поблизости. Время перерыва на ленч не самое подходящее для того, что я собирался сделать, но могло и сработать. Я уже набрал в грудь воздуха, но вспомнил еще кое-что.

— Эй, Саня. Заткните-ка уши пальцами.

Здоровяк-русский удивленно посмотрел на меня.

— Что?

— Уши, — повторил я, подергав себя за мочки. — Пальцами. — Я пошевелил своими.

— Слова я понимаю, я все-таки учил ваш английский. Зачем?

— Затем, что я хочу сказать кое-что пицце и не хочу, чтобы вы это слышали.

Саня возвел к небу скорбный, полный страдания взгляд. Потом вздохнул и сунул пальцы в уши.

Я одобрительно поднял вверх большой палец, отвернулся от него, сложил руки рупором, чтобы никто не мог прочитать у меня по губам, и прошептал имя, потом еще и еще раз.

Мне пришлось повторить его не больше десятка раз, а потом над головой мелькнула тень, и что-то размером с ловчего сокола спикировало с небес и застыло, трепеща прозрачными крылышками в воздухе, в паре футов от меня.

— Bozhe moi! — поперхнулся Саня, и рукоять «Эспераккиуса» вынырнула из ножен прежде, чем он успел договорить.

— Надо же, ирония какая — услышать это от вас, — не удержался я.

— А ну давай! — выкрикнул пронзительный голосок — ни дать, ни взять, актер из шекспировской пьесы, надышавшийся гелия. — Доставай свой меч, мошенник, и посмотрим, кто истечет кровью из тысячи мелких порезов!

Саня стоял, разинув рот, так и не достав до конца меч из ножен.

— Это… — Он дернул головой, словно кто-то щелкнул его по носу. — Это domovoi, da?

Обсуждаемый персонаж имел примерно полтора десятка дюймов роста и напоминал внешностью стройного, спортивного сложения юнца с растущими откуда-то из лопаток стрекозиными крыльями и шевелюрой, похожей на пух одуванчика, только лилового цвета. Одежду его словно позаимствовали у старого доброго игрушечного солдатика: десантный комбинезон темно-оливкового цвета с отпоротыми рукавами и прорезанными отверстиями для крыльев. Он был весь увешан оружием, причем ремни и портупеи в большинстве своем представляли собой нейлоновые ленты от ценников. Один макетный нож висел у него в ножнах на поясе, а еще два — крест-накрест на спине. Я сам подарил ему набор этих ножей на прошлое Рождество, посоветовав хранить половину в доступном, безопасном месте в качестве арсенала на всякий случай.

— Domovoi? — гневно переспросил маленький фэйре. — О нет, ты не смеешь!

— Спокойно, спокойно, генерал-майор, — поспешно вмешался я. — Саня, позвольте представить вам генерал-майора Тук-Тука Минимуса, командующего моей личной гвардии. Тук, это Саня, мой товарищ по оружию, рыцарь Креста, который не раз бился с врагом бок о бок со мной. Он свой.

Фэйре буквально дрожал от праведного гнева.

— Он русский! И даже не может отличить domovoi от polevoi, стоя в двух футах от оного! — Тук-Тук выпалил какую-то длинную фразу по-русски, тыча пальцем в возвышавшегося над ним рыцаря.

Саня выслушал ее, зажмурился, убрал меч и поднял руки вверх. С серьезным видом он произнес что-то, явно официальное, и только тогда Тук соизволил немного успокоиться. Он бросил Сане еще пару уничтожительных слов, гордо вздернул подбородок — мол, знай наших! — и снова повернулся ко мне.

— Тук, — пробормотал я. — Откуда ты знаешь русский?

Он потрясенно уставился на меня.

— Гарри, — произнес он, словно разговаривая с неразумным дитятей, — на любом языке просто говорят, и все тут. А ты как? Тьфу. — Он спохватился и отвесил мне церемониальный поклон. — Чем могу служить тебе, господин?

Я внимательнее пригляделся к нему.

— Чего это у тебя половина лица выкрашена синим?

— Потому что теперь мы Зимние, господин! — отрапортовал Тук. Взгляд его несколько раз метнулся в сторону и вниз. — И… а скажи, ведь это не значит, что теперь мы должны есть пиццу холодной, ведь нет?

— Разумеется, нет, — заверил я его.

Тук заметно успокоился.

— О. Хорошо. Э… О чем, бишь, мы?

— У меня для тебя работа, — сказал я. — И для всех, кого ты сможешь мобилизовать. — Я мотнул головой в сторону пиццы. — Цены стандартные.

— Отлично, мой господин. — Тук лихо отсалютовал. Взгляд его снова скользнул вбок. — Пожалуй, нужно кому-то проверить пиццу. Ну, понимаешь. На предмет отравы и всего такого. Ведь никуда не годится, если кто-то вдруг поотравляет твоих вассалов, правда?

Он выжидающе парил в воздухе. Я поднял палец и кивнул.

— Ладно. Один кусок. А потом… эк!

Тук налетел на коробку, как белая акула, нападающая на тюленя. Одним взмахом ножа он снес с нее крышку, схватил самый большой кусок и принялся его поглощать.

Мы с Саней завороженно наблюдали. Я бы сравнил это со зрелищем человека, который пытается проглотить кусок пиццы размером с машину. Крошки долетали даже до нас, а уж кетчуп и вовсе заляпал все вокруг, что напомнило мне зловещую поверхность Каменного Стола.

— Гарри? — пробормотал Саня. — Вы в порядке?

— Скоро буду, — сказал я.

— Это создание вам служит? — спросил Саня.