Умоляй, ведьма. Часть 2 - Сильвия Лайм

Не для того мы оба чуть не умерли, чтобы, когда наконец все закончилось, меня картинно ветром сдуло. Единственное – мне совершенно не хотелось отвлекать от дел моего Антрацитового принца, но при этом быть балластом я тоже не желала.

Нужно было дождаться, пока произойдет коронация, и только тогда наконец все должно немного успокоиться. По крайней мере, я на это очень рассчитывала.

В какой-то из моментов, когда все вокруг бегали и суетились, стараясь в точности исполнить приказы «могучего короля-ворона», я исхитрилась и все-таки нашла неизвестно куда исчезнувшего после боя принца Альфиана.

Оказалось, что бывший наследник престола просто сидел на скамейке в парке и, раскинув руки по спинке, смотрел на закатное солнце.

– Ваше высочество?.. – позвала я его удивленно, ненадолго улизнув из зала для коронации и надеясь, что Дрейгон не заметит моего исчезновения.

– А, Мартелла, – протянул Альфиан, со странной улыбкой похлопав по скамейке рядом с собой.

Я осторожно села, стараясь держать дистанцию. Все же передо мной была особа королевской крови, хотя, казалось, Альфиана правила этикета никогда не волновали. Ни в прошлом, ни сейчас.

– С вами все в порядке? – спросила я тогда осторожно.

Мне было очень жаль принца. В конце концов, только что он потерял отца, и, казалось, никому не было до этого дела.

Альфиан снова посмотрел в темнеющее небо, а потом перевел взгляд на меня.

– Насколько может быть нормальным сын, потерявший родителя? – ответил он и снова, несмотря на тоску прозвучавших слов, улыбнулся. Только лицо оставалось грустным. – Мне жаль, что все так вышло, Мартелла. Но… дядя объяснил мне…

Я на миг замолчала, давая возможность принцу выговориться. Похоже, в беспорядке после случившегося переворота произошло еще что-то, чего я не успела заметить.

– Я не злюсь на него, несмотря ни на что, – продолжал принц, опустив голову, и его веселое, вечно светлое лицо потемнело. – Отец уже давно изменился. Много лет прошло с тех пор, как я помню его нормальным. Впрочем, если он вообще когда-то был таким.

Альфиан покачал головой.

– Джоксар Ранвидаль всегда был жестоким и властным королем, – продолжал он. – Когда я был ребенком, он на моих глазах сжег мачеху, свою жену. А до этого обрек единственного брата на пятнадцать лет страшного проклятия. Хотя хотел убить, конечно, – глухо усмехнулся принц. – В этом нет ничего удивительного, в королевской истории полно примеров, когда брат идет на брата ради трона. Но… я никогда не думал, что это произойдет и в моей семье.

Светлые глаза Альфиана потемнели, а закатное солнце внезапно окрасило его золотые волосы в кровавый оттенок, придав рассказу пугающую реалистичность.

– Трон никогда не представлялся мне достаточной наградой для того, чтобы ради него можно было убить родного человека, – продолжал он. – Наверно, поэтому я никогда не мог понять отца. А он не мог понять меня.

Принц снова покачал головой. История явно давалась ему тяжело, но я понимала, что принцу нужно выговориться.

А рядом не было никого, кроме меня. Даже его Иветта почему-то находилась слишком далеко. Да и вообще было непонятно, догадывается ли Альфиан, что моя средняя сестра не просто служила ему все эти годы, охраняя его жизнь, как свою собственную, а по-настоящему любила?

– Вот с дядей мы всегда прекрасно находили общий язык, – продолжал бывший наследник. – У отца вечно были дела, и именно Дрейгон проводил со мной свободное время, несмотря на то, что именно он был первым в очереди на трон. У дяди должны были находиться занятия поважнее, чем игра с мальчишкой, но его это не останавливало.

Принц грустно усмехнулся.

– А затем отец стал королем. Прошло некоторое время, и он собрал вокруг себя новую коалицию магов, разогнав или казнив всех прежних. С тех пор с ним начало происходить нечто странное. Наши отношения окончательно испортились, и после нескольких покушений я стал серьезно опасаться за свою жизнь.

Альфиан стиснул зубы, а у меня под кожей словно забегали холодные муравьи. Я уже догадывалась, о чем он расскажет дальше, но и представить не могла, что услышу на самом деле.

– Дядя открыл мне правду несколько часов назад, – продолжал мрачно Альфиан. – Когда он… – принц запнулся. – Когда он убил отца и вырвал из его груди Искру, ему явилось… Не знаю, как это у вас, у колдунов, происходит, – глухо усмехнулся он, – в общем, Дрейгон увидел в теле моего отца чужую магию. Это было подчинение воли, которое могла создать и наложить только Первая ведьма Вальтариума. Только та, которая по цепи связи обладала мощью всей шестерки коалиции Верховных магов. У прочих просто не хватило бы сил.

– Сафира! – выдохнула я в ужасе.

– Сафира, – кивнул Альфиан, – стиснув зубы. – Оказалось, что она уже давно не белая ведьма. Но сила Первой колдуньи позволяла ей искажать цвет своей магии, чтобы ее не раскусили раньше времени. И уже много лет она управляла моим отцом с помощью проклятья, которое сводило его с ума.

– Получается, Сафира – причина всего, что происходило все эти годы? И безумие короля, и геноцид колдунов… Может, это она хотела, чтобы его величество и вас убил? – не могла поверить своим ушам я. – Но… как же? Зачем? И можно ли было вашего отца вылечить?

Лицо Альфиана скривилось, как от зубной боли.

– Теперь уже неизвестно, можно или нет, – ответил он. – Но, скорее всего, нельзя. Безумие не лечится. А Сафира держала моего отца в подчинении много лет. Кроме того, что его мозг от этого явно сильно пострадал, папа и до этого не отличался добротой и терпением. Проклятие лишь ухудшило то, что было в нем и так, – покачал головой Альфиан, и его лицо сделалась жестким. Даже каким-то непримиримым.

Наверно, он злился на Джоксара. Впрочем, винить его в этом было сложно.

– А где же сейчас Сафира? – выдохнула я, вспомнив, что давно не видела нигде старшую сестру.

Альфиан бросил на меня короткий взгляд, а потом спокойно ответил, сверкнув глазами, в которых снова промелькнул стержень человека, умеющего отдавать приказы:

– Казнена.

Я громко сглотнула, чувствуя, как меня будто окатило ледяной волной.

Но сказать, что решение было неверным, я не могла.

Однако в голове не укладывалось, что сестра, которую я еще недавно видела живой, теперь… все.

Так быстро…

Я молчала, не в силах выдавить из себя ни звука, настолько сильно я была шокирована. Но, подождав немного и слыша в ушах лишь стук собственного сердца, я поняла, что не чувствую ни жалости, ни сожаления.

Ни капли.

– А Иветта? – тут же спросила я, и Альфиан отвернулся, пожав плечами.

– Дядя сказал, что она не имеет к проклятию отношения.

– Вы злитесь на нее, да? – спросила я тихо.