Ареал. Вычеркнутые из жизни - Сергей Тармашев

— Ещё виски! — потребовал Прокопенко. — Если сыграть не с кем, так хоть напьюсь! — Он швырнул на цифровое поле стопку фишек общей суммой в сто тысяч долларов.

Менеджмент казино не смог отказать ему в посещении заведения. Рекомендация пришла с такого верха, что никто даже не решился спорить. И сейчас все они дрожат от страха, считая свои лампочки! Ничего, он оставляет тут столько денег, что хватит не только на завод по производству лампочек, но и на завод по производству подгузников! Последние вам сейчас нужнее! А ему всё равно некуда деть деньги, тем более что Кугельштайн вернул ему один миллион долларов из трёх, когда выяснилось, что новая сыворотка не увеличила, а сократила время свободы от Зависимости. Старый дурак! Столько лет, а жизни так и не научился, всё тот же идеалист. Вернуть миллион, когда можно было ограничиться лишь извинениями! Всё равно ты монополист, и все прибегут к тебе как миленькие! Впрочем, Прокопенко только рад, так как благодаря наивности этого напыщенного немецкого индюка, его игровой фонд вырос вдвое. В Ареале ему деньги всё равно не нужны. На Большую Землю Лозинский отпустит его в следующий раз ещё не скоро, и к тому времени он уже заработает себе на мелкие расходы с помощью своего небольшого совместного предприятия.

— Ставки сделаны, ставок больше нет! — выпалил крупье, запустив шарик, и сделал шаг назад, сам не замечая этого.

— Страшно? — издевательски осклабился Прокопенко, пьяно покачнувшись, и недовольно посмотрел на замерших у самой дальней стены официантов. — А где мой заказ?!

Словно в ответ на его вопрос из помещения бара донёсся громкий хлопок, крик боли и шум испуганных голосов, заглушённый шипением воды в распылителях системы автоматического пожаротушения. Из-за угла потянуло едва заметным синим дымком, и официанты заволновались, растерянно поглядывая на старшего менеджера. Тот решительно направился в сторону бара и скрылся за углом.

— Пора уходить! — прыснул Прокопенко. — Пока вы все тут не умерли от пожара или от страха! — Он пьяно засмеялся и поднялся с кресла. — Или пока я сам не умер от скуки! — он пошатнулся. — Упс… что-то у вас полы стали какие-то неровные! Наверное, полтергейст! — чиновник вновь хохотнул и повысил голос: — Охрана! Где моя охрана?!

— Сектор Зеро! — нетвёрдым голосом объявил крупье, косясь на дверной проём в соседнее помещение. — Выигрывает казино!

— А, да ради бога! — отмахнулся чиновник, — это вам на ремонт и подгузники! — Прокопенко нетвёрдой походкой вышел из зала, пытаясь по пути заглянуть в глаза каждому встречному. Люди поспешно прятали взгляд, что очень его радовало. Он и до Зависимости знал, как это приятно, когда тебя боятся, но даже не подозревал, насколько восхитительное чувство возникает, когда тебя боятся абсолютно все, причём очень сильно.

Пока охрана сопровождала его к машине и усаживала в салон, кто-то из них умудрился упасть на ровном месте и расквасить себе нос. Профессионалы! Прокопенко с трудом сдержал смех, издеваться над охраной не стоило. Ему плевать на их душевный комфорт, но всё-таки они есть его страховка от разного рода отребья, желающего свести счёты с кем-нибудь из Зависимых. Оказавшись в обшитом мягкими материалами салоне, чиновник посмотрел на часы. Двадцать два тридцать. Ну, и куда дальше? Самым желаемым вариантом сейчас было бы женское общество. Его старые подруги теперь прячутся от него, как черти от ладана, но парочку новых найти всегда можно, если предложить хорошую цену. Например, пятикратную. Никакая любительница «гучей» и «дольчей» не устоит. Но сначала надо предпринять ещё одну попытку сорвать плод, столь неожиданно оказавшийся запретным. Он достал мобильный телефон и набрал номер:

— Алло! Танечка? — Прокопенко был само очарование. — Безумно рад снова слышать ваш голос!

— Максим Анатольевич, — голос Володиной звучал сухо и официально, — я же просила вас не беспокоить меня в нерабочее время. И воздерживаться от фамильярности.

— Ах, простите великодушно, Татьяна! — чиновник сменил интонации на глубоко печальные. — Это от избытка чувств! Ваш очаровательно прекрасный образ возникает у меня перед глазами каждую минуту, ничего не могу с собой поделать! Покорнейше прошу не отказывать мне в удовольствии общения с вами!

— Максим Анатольевич, — у Володиной вырвался едва слышный усталый вздох, — мы уже говорили на эту тему. Вне плоскости профессиональных контактов вы меня не интересуете. Моя личная жизнь вас не касается, так же как ваша личная жизнь не касается меня!

— Ну что вы, какая личная жизнь может быть у человека, все свои силы и время отдающего на борьбу с Ареалом? Все мои мысли только о вас! Танечка, умоляю, сжальтесь над страдающим от неразделённой любви сердцем! Одарите меня счастьем провести с вами вечер! Через несколько дней я вернусь в Сателлит, и может случиться, что никогда больше вас не увижу! Но эта встреча навсегда останется в моей памяти!

— Сожалею, но сегодняшний вечер я уже обещала своей подруге, — холодно ответила Володина. — Ничем не моху помочь. Думаю, для нас обоих будет лучше, если вы прекратите мне звонить!

— Если такова воля моей прекрасной королевы, то я её исполню, как бы больно это для меня ни было! — с невыразимой тоской произнёс Прокопенко. — Мне остаётся лишь тешить себя надеждой, что вы смените гнев на милость и передумаете!

— Всего вам доброго, Максим Анатольевич, — подчёркнуто нейтральным тоном ответила девушка и повесила трубку.

Высокомерная стерва! Прокопенко раздосадованно скривился. Выпендривается третью неделю, всё цену себе набивает! Обычно эти гламурные дуры в восторге от неприкрытой лести и подхалимства, облачённого в обёртку из витиеватых фраз и подкреплённого дорогими подарками. Стоит только поманить перспективой приобретения какой-нибудь модной брендовой тряпки стоимостью пару-другую тысяч долларов, и их внимание тебе обеспечено. А уж ради пары крупных брюликов в уши они готовы без колебаний ехать с тобой на любые канары-мальдивы-сейшеллы со всеми вытекающими отсюда постельными сценами. Эта же корчит из себя ждущую трамвая! Он привозил ей огромные букеты, пытался дарить бирюльки от «Картье» и «Ван Клиф и Арпель», и даже прямо намекнул, что готов приобрести для неё авто, например, Икс шестой, это для него плевое дело! Но она не приняла ни одного подарка, даже цветы не взяла. Заявила, мол, он не в её вкусе и её личные принципы не позволяют в таких случаях принимать от мужчин подарки, типа, чтобы не обнадёживать их безосновательно. Тоже мне, звезда! Зазналась там на своём ринге, или помосте… или на чём там эти гимнастки копошатся… думаешь, кому-то есть дело до твоих титулов? Это жизнь, милочка, тут всё по-взрослому: у кого власть и деньги, тот и у руля! Статус решает всё, и, как сказал один очень здравомыслящий человек искусства, любая тёлка лишь цена вопроса! И твоя спортивная карьера ещё не повод так задирать эту самую цену! Чиновник несколько секунд размышлял, не позвонить ли более сговорчивым экземплярам, как вдруг понял, что глубоко возмущён отказом капризной высокомерной соплячки. Он вновь набрал номер телефона и почти минуту ждал ответа.

— Юленька, — ласково произнёс Прокопенко, — можешь сейчас говорить?