Опасный флирт - Нина Роуэн

– И что же они говорят? – спросила она. – Что ты устроил беспорядки, напав на доктора Коула?

– По сути дела – да. Это незаконное обвинение, но они либо найдут способ сделать его законным, либо в «Таймс» появится статья об этом, которая причинит столько же, если не больше, вреда.

– Но толпа на улице собралась еще до того, как ты приехал в Холл. Там уже было…

– Лидия… – Подойдя к ней еще ближе, Александр положил ладони ей на шею и, вдохнув, позволил ее чистому аромату, к которому примешивался запах отточенных карандашей, успокоить его измотанные нервы. – Это не важно.

– Ты ошибаешься, Александр. – Голос Лидии стал чуть громче, ее плечи напряглись. – Все, что ты сделал, все, ради чего ты работал, – они не могут лишить тебя всего этого по сфабрикованному обвинению. Ты не можешь позволить им…

Александр поцеловал ее. Он прижал губы к ее губам и ощутил, как под его ладонью бьется жилка на ее шее. Его охватило несказанное удовлетворение, когда Лидия прижалась к нему, как будто больше ничего не могла сделать, ее руки скользнули по его талии, и она с жаром и нежностью ответила на его поцелуй. Из ее горла вырвался тихий стон. Александр едва сдерживал желание снять ленты с ее волос и зарыться руками в этот роскошный шелк.

Ладони Лидии легли ему на грудь – она попыталась отодвинуться от него.

– Перестань, – прошептала Лидия.

Он заставил себя отступить назад, проведя рукой по ее лицу. Он должен сделать эту работу. Должен.

– А… – Его голос дрогнул. Сглотнув, Александр попробовал еще раз: – А с Джейн все в порядке? С твоей бабушкой?

– Да, с Джейн все хорошо… Конечно, нам еще необходимо понять, как двигаться по новой территории вокруг нас, но она на меня больше не сердится. И все же я думаю, что пройдет какое-то время, прежде чем она все поймет.

В глазах Лидии мелькнула грусть, когда она повернулась, чтобы налить им обоим чаю. Она молча подала чашку Александру, затем положила в свою сахар и подлила сливок. Он подождал, пока она усядется на диван, а потом сам сел на стул в некотором отдалении от нее, чтобы у него не было соблазна прикасаться к ней.

– На что это было похоже? – спросил он. – Притворяться ее сестрой, когда…

Плечи Лидии приподнялись.

– Я к этому привыкла, – сказала она. – Мне пришлось. Когда бабушка объяснила, что мы должны делать, я испытала облегчение. Они с моим отцом могли отдать малышку, могли прогнать из дому нас обеих, и я не смогла бы ничего сделать. Поэтому, несмотря на то что мы были вынуждены лгать, я радовалась, что Джейн осталась со мной. И не просто осталась – я постоянно была с ней рядом. И я никогда не считала ее ребенком доктора Коула – только своим собственным.

Лидия сделала глоток чаю, глядя в окно, как будто смотрела в свое прошлое.

– А в те мгновения, когда мне хотелось… когда я мечтала, чтобы Джейн узнала, что я ее мать, мне оставалось только напомнить себе, что ее запросто могут у меня отобрать. Я знаю, что всегда что-то скрывала от нее. Мне пришлось скрывать. При таком обмане я никогда не могла быть той, кем мне хотелось быть для Джейн. И я никогда не могла быть самой собой.

Яростно заморгав и крепко сжав губы, Лидия поставила чашку.

– Не знаю, возможно ли это было даже до появления Джейн на свет, – проговорила она. – Я была странной девочкой, Александр. Мне было так хорошо в обществе цифр, их чистоты, ясности. И хотя я всегда буду благодарна бабушке за то, что она настояла на развитии моего таланта, мне бы хотелось научиться понимать людей так же, как я понимаю цифры. Все в моей жизни могло бы перемениться, если бы я этому выучилась, хотя я все равно ни за что не бросила бы Джейн. Но все было так, пока я не познакомилась с тобой…

Голос Лидии задрожал. Она помолчала, на ее лице появилось смешанное выражение печали и сожаления.

– Я сошлась с доктором Коулом, потому что хотела чувствовать хоть что-то. Не понимала, что с тех пор, как заболела мама, я похоронила себя под вычислениями и теоремами. Не знаю, чего я ждала – того, что мы полюбим друг друга, или что это будет лишь короткая любовная интрижка. Я не знала, оставит ли он свою жену. Понимала лишь, что я… пробудилась. Впервые в жизни.

Подбородок Александра напрягся до боли. Он ненавидел, презирал мысль о том, что Лидия – его Лидия – когда-то представляла, что найдет счастье с другим мужчиной.

– Но потом, – продолжала Лидия, – я поняла, как все это ужасно. Я пробудилась, но оказалась в кошмаре предательства и обмана. И своего, и доктора Коула. А после того как родилась Джейн – особенно после того как она родилась, потому что я очень боялась совершить ошибку, – я вернулась туда, где чувствовала себя в безопасности. В мир цифр.

Она несколько мгновений молчала.

– И много лет все было в порядке, – продолжила наконец Лидия. – У меня была работа. А потом встретила тебя.

Она подняла голову, и ее голубые глаза посмотрели на Александра так прямо, что он понял, что заглядывает в глубину ее обнаженной души.

– Тогда я даже не понимала, что нашла убежище в тюрьме, которую соорудила собственными руками, – вымолвила Лидия. – Не думала о том, что будет со мной, с Джейн, когда подрастет. Считала, что, когда она уйдет из дому, выйдет замуж, заживет своей жизнью, я, конечно, буду работать, но потом поняла, что этого… этого мало.

Продолжая смотреть на нее, Александр почувствовал, что внутри у него что-то сломалось, и это был признак одновременно и опасности, и роста – как будто свежий росток прорвался сквозь твердую и сухую оболочку семечка.

– Чего ты хочешь, Лидия? – спросил Александр, вспоминая ту давнюю ночь много недель назад, когда задал тот же вопрос в отчаянной попытке понять ее.

Мгновение они смотрели друг на друга, словно и она тоже вспоминала ту ночь, тот поцелуй, тот момент, когда все для них навеки изменилось.

– Я хочу, чтобы моя семья была счастлива, – проговорила она. – Хочу, чтобы люди по-прежнему восторгались работами моего отца, уважали то, что он сделал. Хочу, чтобы бабушка чувствовала, что все, что она сделала, в конце концов привело к чему-то хорошему. Чтобы Джейн жила такой жизнью, какой ей хочется, чтобы…

– Нет, я спрашиваю, чего ты хочешь для себя.

Лидия не ответила. Поставив чашку, Александр подошел к ней. Чувствовалось, что он сильно нервничает.

– Я знаю, чего хочу, – промолвил он. – Я все еще хочу тебя, Лидия.

Она продолжала смотреть в окно.

– Прошу тебя, не надо.

– Я хочу жениться на тебе. И мне все равно, что скажут люди, какого мнения об этом будет общество, что…

– Но ведь ты этого не сделаешь, правда? – Лидия наконец повернулась к нему, в ее глазах появилась досада. – А как к этому отнесется твой отец? Тебе не кажется, что, если ты женишься на мне, он станет еще бо́льшим отшельником? А леди Талия? У нее ведь и без того трудные времена, ты не находишь? Что будет, когда люди узнают, что ее брат женился на женщине, имеющей незаконного ребенка?