Пешка в большой игре - Владимир Сухинин

У Прокса появилась настоящая цель в жизни, ради которой он хотел выжить и вырваться.

Он обездвижил девочку и подключил аптечку. Он видел, что ей было больно, очень больно, но девочка до крови кусала губы и молчала. Сила духа у нее была не меньше, чем у взрослого, а может, и больше. Через три часа ком аптечки доложил, что операция закончена. Девочка вся в поту спокойно уснула.

— Спи, кроха, — нежно погладил ее по белой головке Прокс.

Нехеец черт-те где

Глендар клана Пятых ворот подгорного королевства с удивлением смотрел на потного советника гильдмастера Орунгара. Тот уже третий раз за седмицу поднялся к нему наверх. Если так дальше пойдет, придется оборудовать кабинет на первых этажах башни.

— Что, опять новости от недоумка Грендара, который пошел на войну? — усмехнулся в густую бороду хозяин кабинета, не дожидаясь, когда толстый советник сядет в свое кресло.

— Они самые, — ответил гильдмастер.

— Что, он получил по своей глупой башке и бежит обратно? — поглаживая окладистую бороду, смеясь, спросил глендар. Да и как могло быть иначе, идти воевать с четырьмя сотнями воинов, это ли не глупость. Он заранее предвкушал услышать подробности провала этого похода.

— Наоборот, он победно движется вперед, захватил пограничный редут и разбил встречное войско дзирдов. Сейчас приближается к крепости, которую потерял его прадед, — ответил, отдуваясь, советник.

— Не может быть! — Глава клана Пятого дома был поражен. — Но как он смог? Что пишут твои шпионы?

— Они пишут всякую ерунду, и я не понимаю, в чем дело. Вот послушай: «Два дня глендар и все войско пьянствовали, потом смелым маневром захватили приграничный редут и изгнали врагов наших, заставив их сложить оружие и знамена. Потом еще два дня праздновали победу и двинулись дальше. Путь нам преградили войска дзирдов в количестве полутора тысяч воинов. Глендар приказал своим хиртам ходить парадным строем пред врагами, чтобы те пали духом. Оркестр играл, хор пел „Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой“. Увидев бесстрашие гномов, дзирды провалились сквозь землю. А главнокомандующая гресса Ильридана сдалась в плен. Теперь все продолжают праздновать победу».

— А дальше что? — оторопело спросил глендар, смотря широко открытыми глазами на советника.

— А дальше неразборчиво написано и чем-то залито, я прочитать не могу. — Орунгар понюхал и сказал: — Пахнет настойкой.

— Они у тебя там перепились, дружище! — начав успокаиваться, произнес Равандар. — Небось Грендар сидит где-то недалеко от замка и пьет вместе с советниками, они же и девок взяли, а все думают, что он на войне. Хитро придумано. Можно и победы себе приписать, пойди проверь.

— Нет, Равандар, ты не прав, мои источники из разных мест подтвердили, что Грендар пошел на войну пьяным и, не приходя в трезвое состояние, успешно воюет. Он действительно захватил передовое укрепление, разбил пограничные силы и пленил главнокомандующую, ее он подарил человеку. — Гильдмастер был очень серьезен.

— Но как это может быть? — Глендар неверяще смотрел на друга.

— Тут возможны только два объяснения. Или это работа человека, но я в это мало верю, или дуракам везет. Другого не дано.

Посидев немного с задумчивым видом, Равандар высказал мысль:

— Нет, ты не прав, Орунгар, у Грендара отличный первый советник, он еще его отцу служил. И пусть сынок тупица, но советник весьма хитер. Я склонен поверить, что Четвертые давно копили силы и, когда пришло время, выступили в поход. Его собранные войска неожиданно атаковали черных и застали их врасплох. А чтобы нас обмануть, он сам устроил показательную пьянку. Уж очень он демонстративно вышел воевать. Разгул, девки. Если поход будет неудачный, он скажет, что все это глупости, он никуда не ходил, а просто гулял. А если сможет отбить крепость, то опять станет Первым. Вот, я думаю, в чем дело. Человек — это только ширма, которую мы сами ему подсунули.

— Может, все и так, — задумчиво высказался гильдмастер. — Тогда собирайся к его величеству. Срочно потребуй аудиенции и доложи, что Грендар втянул королевство в войну. Надо остановить этого везучего дурака, иначе нам Четвертых ворот не видать как своих ушей. — Он понимал, что его друг прав, а они упускают время.

Глава клана Пятых ворот согласно покивал головой, он тоже хорошо понимал, чем может закончиться успешный поход здоровяка Грендара, любителя выпить и подраться: он, Рандавар, возглавит клан Шестых ворот.

Успокоив немного протрезвевшего глендара, я вызвал своего малыша-элементаля. Подкормил и предложил поиграть — выкопать огромный ров под рядами дзирдов. Малыш в восторге крутнулся вокруг меня, подняв облако пыли, и устремился к войскам противника. А дальше произошло то, чего я не мог ожидать в самых смелых своих мечтах. Малыш не мелочился, он создал длинный котлован, глубиной метров десять, куда ухнуло все войско, оглашая окрестности дикими воплями, я бросился посмотреть, что там произошло, и хлопая глазами смотрел на кучу шевелящихся и орущих тел. Это было уже не войско, а толпа смертельно перепуганных черных червяков. Я не представлял, как они оттуда выберутся. Рядом появилась командирша и в ужасе уставилась на свое войско. «Ты сама виновата в этом», — сказал я и вырубил ее ударом в затылок.

— Шиза, считывай информацию у этой прелестницы, — велел я. — И подскажи, что с ней сделать.

— А что ты всегда делаешь с девками? Тащи в постель, плюсуй победы, — ревниво ответила она.

— Хватит ерничать, их предводительница — маг крови и знает больше нашего. Она опасна, и ее надо как-то обезоружить. Не убивать же, в конце концов, — сердито сказал я.

— У них в обозе есть зачарованные ошейники рабов, подавляющие волю, специально взяли для гномов. Надень на чернушку, — ответила она и затаилась.

— Хватит прятаться, говори, где в обозе эти ошейники. — Я подхватил грессу и двинулся к лагерю дзирдов. Дорогу мне перегородили пришедшие в себя ведьмы.

— Стой, хуман, если хочешь жить, — сказала одна из них.

Я сплюнул под ноги, ну ничему не учатся! И запустил в них два торнадо. Когда они прошли по их нестройной толпе, окутав пылевым облаком, и устремились дальше, я смог наблюдать интереснейшую картину: десяток черных красивых девок без одежды поднимались с земли, протирали глаза и отплевывались. Ба! Да они трусы и лифчики не носят, хотя чулки из тончайшего шелка на грессе, висевшей на моем плече, были. Все это я успел подумать, пока обнаженные командирши в кровавых ссадинах приходили в себя. Потом, осознав, в каком они виде, завизжали так, что гресса пришла в себя и дернулась.

— Лежи! — хлопнул я ее по заднице. — Не то такая же будешь, — и на всякий случай наложил оцепенение.

Ее штаб сорвался с места и стал удирать. «Вот оно, главное оружие против бабского войска: лиши его одежды — и все, оно теряет боеспособность», — подумал я, глядя им вслед и наслаждаясь видом сверкающих на солнце ржаных булочек. Это надо обдумать!