Черная роза - Кристина Скай

Его женщина?

Однако Тэсс прогнала эту опасную мысль из головы вместе со всеми другими и отдалась на волю волн и корабля, плывущего по пенному морю.

Навстречу рассвету.

Навстречу купающейся в солнце гавани, которую он обещал ей.

Прошло немало времени, и Тэсс была разбужена топотом ног и» палубе. Заморгав, она протянула руку к лицу Андре, с облегчением обнаружив, что его лоб сухой и прохладный под ее пальцами. Она поняла, что не знает даже, какой сегодня день, и улыбнулась при мысли о том, что это нисколько ее не волнует.

Лениво потянувшись, она выпила немного сидра, принесенного Падригом, и, не найдя никакой еды, беспечно пожала плечами.

Разве ей нужна пища? Только не с этим сладким, тающим во рту бретонским сидром, растекающимся по жилам подобно солнечному свету. Она тихо засмеялась, слегка опьянев от терпкого, душистого напитка, опьянев от близости находящегося рядом мужчины.

Она услышала рядом с собой слабый шорох. Кровать заскрипела.

— Англичанка?

— Я здесь, — прошептала Тэсс, мгновенно придя в себя от звука грубого голоса Андре. Она чувствовала себя достаточно уверенно, разговаривая с ним по-французски. Но почему от его хрипловатого голоса по ее спине пробегали мурашки?

— Ты была… здесь? Все время?

Тэсс осторожно поставила пустой стакан на стол.

— Все время.

— Я говорил… или делал… что-нибудь?..

Она улыбнулась, почувствовав неуверенность в его голосе.

— Вопиющее? Неподобающее? Или просто самонадеянное? Дайте подумать — вы беспокойно метались и довольно часто стонали. О да, и говорили что-то о грузе, спрятанном на каком-то острове вблизи побережья. И было что-то еще — что-то о человеке, которого вы должны были встретить с посланием. Я как раз собиралась выведать у вас место встречи, когда…

Пациент с ворчанием сел и схватил ее за руки.

— Вижу, мне придется заняться твоим приручением, малышка. — Пальцы француза заскользили к ее плечам, и он притянул Тэсс к груди. Ее волосы рассыпались по его обнаженным плечам в диком беспорядке. — Поцелуй меня, англичанка, — грубо приказал он, — поцелуй меня так, чтобы я ощутил пленительную бурю.

Опьянев от сидра, Тэсс с улыбкой наклонилась ниже, прикасаясь пальцами к жестким волосам у него на груди. Очень осторожно она прижалась губами к его губам в легком поцелуе.

Его стон заставил ее улыбнуться шире.

— Еще! — прорычал он. — Твои губы как сидр. Нет, слаще любого сидра!

Тэсс знала, что он хочет ее, но ему так же важно было, чтобы она пришла к нему по доброй воле, испытывая страсть, соизмеримую с его собственной. И сознание этого делало ее невообразимо дерзкой.

Ее пальцы задвигались с изощренной медлительностью, нащупывая плоские мужские соски среди густого руна на его груди. К своему удивлению, Тэсс ощутила, как они мгновенно затвердели при ее прикосновении. Француз протяжно и хрипло застонал, сжимая пальцами ее плечи.

Опьяненная откровенным проявлением его желания, Тэсс с сильно бьющимся сердцем придвинулась ближе. Она слегка дотронулась языком до его губ. Возбужденная странным, непонятным желанием, Тэсс провела им по сомкнутым губам Андре, а потом надавила сильнее, заставляя рот раскрыться. Губы Андре немедленно сомкнулись вокруг ее языка, глубоко засасывая его.

От его прерывистого стона по жилам Тэсс заструился огонь. Их охватил пожар, подобный тому, что мгновенно вспыхивает после удара молнии в грозовую летнюю ночь.

Ее сердце бешено стучало. Может быть, да, может быть, только в этот раз. Раз уж все остальное потеряно, разве важно, если она уступит один только раз? Нет, ей никак нельзя поддаваться этой слабости. Ни одного раза.

С одного раза все и начинается.

Ее научила этому невероятная жестокость отца.

— Андре, — силилась вымолвить она, страшась происходящего между ними, страшась смятения своих чувств. Но звук затерялся где-то между их сомкнутыми губами.

— Матерь Божья, — хрипло пробормотал он в ее горячие губы, — слишком быстро.

С прерывистым криком Тэсс силилась вырваться, ее руки сжались.

— Я… я не могу, — выдохнула она, все еще не протрезвев.

Ее кулаки замолотили по воздуху, натыкаясь на твердые мышцы. С губ Андре сорвался хриплый стон. Он с ожесточением сжал ее груди.

В то же мгновение Тэсс была грубо отброшена на кровать. Она почувствовала, как ее задело широкое плечо; кровать затряслась, когда он наклонился, чтобы ухватиться за раненое бедро.

— Бог свидетель, англичанка, ты собираешься убить меня! В таком случае это тебе не по силам. И можешь также выбросить из головы любые мысли о побеге! — прорычал француз. — Наши отношения еще далеко не закончены, предупреждаю тебя!

— Она не умерла! Не верю этому — не важно, что говорит этот грязный болотный кровопийца!

Конюх «Ангела», спотыкаясь, вошел в кухню; по его молодому лицу было заметно, что он пытается сдержать слезы.

— Она поехала на север навестить брата, правда, мистер Хобхаус, как вы мне и сказали? — Карие глаза Джема изучали напряженные черты мажордома, умоляя о положительном ответе.

— Мертва? Кто распускает такие слухи? — Лицо Хобхауса оставалось суровым. — Это не более чем жестокая шутка.

— Это сам Хоукинз, вот кто. Рассказывает всем посетителям «Трех селедок». Говорит, что поймал Лиса на берегу своими собственными руками и видел, как его разнесло на куски. Говорит, что молодая мисс была там и, вполне вероятно, ее тоже убили, только ее тело… потерялось, было смыто отливом. — Щеки паренька покрылись маленькими красными пятнами. Его пальцы задрожали, и он судорожно ухватился за отвороты куртки Хобхауса. — Это неправда! Не может этого быть! Только я… я хочу услышать это от вас, мистер Хобхаус.

Хобхаус и Летти обменялись мрачными взглядами поверх головы мальчика.

— Вы должны сказать мне, сэр. Вы не станете лгать, я знаю!

На лице Хобхауса промелькнуло выражение отчаяния, но он немедленно взял себя в руки. Распрямив плечи, слуга сурово взглянул на Джема, изучавшего его с мрачной решимостью. Хобхаус понял, что мальчик не уйдет без ответа.

— Ну что, Джем, что за чепуху ты мелешь о мисс Тэсс? Она уехала проведать мистера Эшли в Оксфорде, как я уже говорил тебе; а кто рассказывает другое, тот хныкалка и дурак. Дело в том, что молодой хозяин неожиданно заболел, и поэтому у нее не было времени попрощаться. — Хобхаус приподнял сильными пальцами лицо мальчика, заметив, что его карие глаза блестят непрошеными слезами. Он сурово заставил Джема посмотреть ему прямо в глаза. — Ну, кому ты поверишь, Джем? Мне, никогда не лгавшему тебе, или этому… — Он запнулся, подняв темную бровь, пытаясь вспомнить предыдущие слова мальчика.

— Болотному кровопийце, сэр?