Хозяин - Александра Лисина

Гончая яростно зашипела.

— Да, — возбужденно втянул ноздрями ее запах Адвик. — А знаешь, почему я принял предложение нашего остроухого друга? Знаешь, почему Шранк мертв, а я стою здесь и все еще не даю тебе умереть? Он пообещал мне тебя, моя радость. Дал слово, что не тронет тебя и позволит сделать все, что я захочу. Я слишком долго об этом мечтал, чтобы не рискнуть, когда появилась такая возможность. Ты была близка с нашим славным Сар’рой… не спорь, я знаю! Ты так нежно смотрела на Шранка, что я не мог не отомстить ему за это. Ты играла с Криллом, ты издевалась над Броком, ты шутила и смеялась над всеми остальными, прекрасно зная, что это ранит меня, но теперь тебе некуда деваться. Теперь ты моя!

Гончая гордо вскинула голову, словно не заметив лютого взгляда Таррэна, брошенного на обезумевшего мальчишку из-под опущенных век.

— Надо было свернуть тебе шею еще тогда, когда ты надумал припереться ко мне той ночью. Жаль, Шранк отговорил.

Адвик вдруг хрипло рассмеялся.

— Ты ведь не знаешь, кто я, верно?

— Разве я должна была?

— Помнить мальчишку, который бросился со Стрелковой башни много лет назад? Помнишь, как он кричал сверху, что любит, а ты назвала его глупым щенком, потерявшим разум от похоти?

Белка едва заметно вздрогнула.

— Аддик…

— Да, — жестко сказал Адвик, глядя на нее в упор. Его лицо внезапно исказилось, словно от боли. — Он был моим сыном, Белка. Единственным сыном, которого я десять лет искал по всему Интарису, а нашел здесь. В Серых пределах.

— Что?! — неслышно прошептала Гончая, во все глаза рассматривая парня, которому едва стукнуло двадцать пять. — Аддику едва исполнилось двадцать! Он сам сказал, он не мог обмануть!

— Неужели думаешь, ты одна не стареешь? И неужели считаешь, что на Лиаре не найдется мага, у которого можно купить эликсир долголетия? Глупая девочка! Не думай, что я не знаю твоей тайны! Понятия не имею, как и где ты его достала, но когда-то и у меня были средства на него.

Она широко распахнула глаза.

— Ты…

— Мне больше полувека, если тебе интересно, — зло прищурился Адвик, с удовлетворением глядя на ее потрясенное лицо. — Пятьдесят три, если точнее, так что на самом деле я старше даже нашего воеводы. Я принял эликсир в двадцать три, но до сих пор, как видишь, неплохо выгляжу. Меня много помотало по свету. Я всегда был бродягой, Белка. И не мог усидеть дома больше месяца даже тогда, когда узнал, что на далеком севере у меня родился сын. Я долго откладывал этот день, выжидал, когда мальчишка станет старше и сможет меня понять. Нашел и для него способ остаться таким же молодым, как и я когда-то, хотя денег не всегда хватало даже на хлеб и воду, но кровь перворожденных в смеси с порошком из костей хмеры, пропитанных соком храмовника и слюной карадума, творит чудеса. А деньги всегда можно украсть. Или убить кого побогаче. Я потратил много времени, чтобы накопить достаточную сумму, а когда нашел подходящего мага и отыскал старый дом в богом забытом городе, оказалось, что мальчишка решил стать Стражем и ушел в Серые пределы! И вот я прибыл за ним сюда, взял его след, добрался до заставы…

Белка угрюмо насупилась: пояснять что-либо стало излишне.

— В его смерти не было моей вины. Он хотел лишь меня напугать, но не удержался на шпиле. Даже Велимир не смог его спасти.

— Может быть, — усмехнулся Адвик. — Но я не только поэтому выпросил у светлого твою жизнь. Видит бог, он хотел бы сделать это сам, но поклялся, что не тронет тебя. И такая цена за смерть сына меня вполне устроит.

— Что? Решил со мной позабавиться? — презрительно усмехнулась Гончая.

— Почему нет? Ты всегда мне нравилась, и мне интересно, каково это — попробовать такую недотрогу, как ты.

— Смотри слюнями только не захлебнись!

Аркан сально улыбнулся, нашарил что-то на поясе и, зайдя за спину, резким движением набросил Белке на шею удавку. Гончая дернулась, захрипела, но вырваться не смогла. Тончайшая нить из знаменитого гномьего аконита глубоко врезалась в кожу, пережала важные жилы, но спустя пару секунд чуть ослабла.

— Как видишь, я подготовился, — довольно улыбнулся Адвик. — Аркан, держи ее, пока я перетяну веревки! Да хорошо держи, чтобы не дернулась! У нее хватит силы, чтобы уложить нас обоих, но через аконит не переступить даже ей.

— Уверен, что справишься?

— Да. Только придуши немного, чтобы не брыкалась.

Аркан пожал плечами и затянул удавку, отчего Белка пошатнулась и обмякла. Его напарник, убедившись, что она потеряла сознание, споро развязал путы, завел безвольно повисшие руки за спину, накрепко стянул. Да так, что плечи жестоко вывернулись в суставах, а под доспехом проступила маленькая грудь. Затем ловко распутал ноги, расстегнул заклепки на лодыжках, безжалостно вспорол таким же ножом из аконита чешую питона и умело связал лодыжки. Незаметно перевел дух (ох, как опасно играть с этой дикой кошкой!), упруго поднялся, после чего кивнул Аркану и уже гораздо спокойнее принялся стаскивать остальное.

— Ну вот, а ты говорил, не получится. Главное, в глаза ей долго не смотреть, — пробормотал Адвик, ловко управляясь с чужой одеждой. Он стремительно расстегнул крохотные заклепки на поясе, прошелся по бокам, что-то нажал, куда-то надавил, где-то надрезал. После чего потянул образовавшиеся лоскуты и оставил обвисшую на руках Аркана Гончую почти раздетой. — Прекрасно. Полдела сделано.

Таррэн бешено выдохнул сквозь намертво сомкнутые губы. Если бы мог, то вырвал бы проклятую розу с корнем, насквозь бы протащил через себя ее колючие ветви, но увы — Танарис знал, как обездвижить даже его могучее тело. И теперь Таррэн мог только беззвучно рычать и в бессильной ярости смотреть, как два похотливых урода деловито ощупывают беспомощную жертву.

Белка неожиданно вздрогнула и, придя в себя, выгнулась всем телом.

— Тихи, тихо, девочка, — покровительственно похлопал ее по обнажившемуся плечу Адвик, снимая остатки черной чешуи с лодыжек, голеней и бедер. При виде белоснежной кожи сочно причмокнул и, облизнувшись, потянул отрезанные лоскуты уже с живота. Под его жадными руками мелькнули причудливые узоры, небольшая крепкая грудь, изящная шея, красивые руки…

Адвик удовлетворенно улыбнулся и отступил на шаг, чтобы вдоволь налюбоваться.

— Хороша девка!

Таррэн глухо застонал, искренне ненавидя себя за эту унизительную беспомощность. За то, что не может прыгнуть и свернуть этим уродам шеи. За эльфийскую кровавую розу, что до сих пор скользила холодной змеей по его телу, в клочья разрывая кожу и вспарывая мышцы, из которых, подобно вампиру, вытягивала все соки. Но даже сейчас, когда в глазах темнело от боли, а из горла вырывался лишь сдавленный хрип, он не мог не восхищаться Белкой.

Казалось, он никогда не видел ее прежде. Не знал, что бывает такая ослепительная женская красота. Не подозревал, что хоть кто-то мог соперничать с несомненным превосходством женщин его расы, но Белка действительно была совершенной.