Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

– Это верно. Виталий, пока не забыл, надо будет обеспечить семьи денежными аттестатами и справками. Я надеюсь, ты оставил Нестору инструкции, что делать?

– Да. Еще вчера.

– А говоришь, ничего не можем. Можем, да еще как! Надо будет отправить еще артиллеристов к Жабинке.

– А как же наши соседи? Ведь их тоже предупредить надо? Не по-партийному это будет, если мы своих выведем, а остальные тут под огнем останутся.

– Я думаю, можно сделать некоторый слив информации в другие части, но только после нашего с тобой разговора с комдивом. Я по телефону предупредил, что мы с тобой подъедем к нему, так что собирайся. Поедем. Виталий, ты все понял?

– Да. Еще один вопрос. Что будем делать с документами? Оставлять здесь или приготовить их к эвакуации и уничтожению?

– Считаю нужным все лишнее в печь, остальное вывезти к Жабинке вместе с артиллеристами.

Ф. Гудериан, «Воспоминания солдата»:

«…Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе крепости Бреста, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра они проводили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели. Перспективы сохранения момента внезапности были настолько велики, что возник вопрос, стоит ли при таких обстоятельствах проводить артиллерийскую подготовку в течение часа, как это предусматривалось приказом…»

У Самуила Абрамовича я был вовремя. Там меня ждал местный ребе. Нам дали возможность поговорить один на один. Говорили мы о приближающейся войне. Мне задавали вопросы, и если я мог, то отвечал на них. Ответа с меня не требовали, но были удовлетворены тем, что я говорил. Задавать вопросы ребе не было необходимости. Что я у него мог спросить? И без него многое знал. В том числе и о судьбе тех, кто здесь останется. Вскоре наш разговор сам собой заглох и ребе откланялся. Хозяин дома предложил мне с ними поужинать, но я отказался, сославшись на дела.

Миша ждал меня на переходе через железнодорожные пути недалеко от вокзала. После взаимных приветствий мы с ним разговорились. Под нами на путях стояло несколько грузовых эшелонов, в том числе и с бензином. Разговор был совершенно откровенным и понимаемый обеими сторонами. Я рассказал Михаилу о складе трофейного оружия, который находился неподалеку. Странно, что он о нем не знал. Предложил ему провести акцию. Идея была в том, чтобы, переодев часть своих людей в нашу военную форму, захватить ночью склад и вывезти все имеющееся там. Что делать с охраной, пусть решают сами. Лучше всего забрать ее с собой в качестве инструкторов. Время для акции выбрать ближе к трем утра – так меньше вероятность быть захваченными, да и охранники будут полусонными. Остатки оружия желательно взорвать, чтобы они не достались немцам. Еще неплохо уничтожить эшелон с топливом, что стоит под нами. Взрывать желательно при немцах. Может, наши еще успеют этим топливом попользоваться? Кроме того, я попросил после начала боев в городе направить людей для уничтожения здания УНКВД и гарантированной зачистки архивов. Миша обещал это сделать. На этом мы расстались, крепко пожав друг другу руки.

В ресторане за столиком меня уже ждал Акимов. И ждал не один, а в компании наших милых Иры и Софьи. Они были прекрасны в своих строгих платьях с коротким рукавом. Извинившись за опоздание, я к ним присоединился. Пили коньяк и шампанское. Танцевали под оркестр, исполнявший модные шлягеры. Было достаточно легко и весело. Девушки рассказывали о гастролях Минского театра оперетты, чей спектакль «Небесные ласточки» сегодня шел в городском театре. Мы делились впечатлениями о службе, вспоминая веселые шутки и розыгрыши. Вопрос войны и слухов все старательно обходили. Зал был полон гуляющим военным сословием. И не только советским, хватало и немцев в форме вермахта. Многие из наших командиров были уже «навеселе» и постоянно заглядывались на наших девушек. Наиболее активные подходили к ним с предложением потанцевать. Но наши девчата стойко держали оборону. Из-за того, что им приходилось отказывать желающим, мы в ресторане надолго не задержались. Набрав с собой выпивки и закуски, переместились к Сергею на квартиру, где и продолжили веселье. Танцевали под патефон, пили в меру… Были жаркие объятия, обещания ждать, любить и верить в будущую встречу… Задерживаться надолго они отказались. И около 23 часов девушки собрались и покинули нас, сославшись на свои дела. А еще они попросили их не провожать. Так мы остались совершенно одни, предоставленные сами себе. Что делают мужики, когда такое случается? Правильно, трезвеют и ведут заумные разговоры о службе и превратностях судьбы. Я достал глушитель и подарил Сергею, показав, как им пользоваться. Обсудили обстановку в городе и округе. В принципе, все было ясно. По тревоге ему надо было быть в штабе полка. А если это не получится, то отступать к Жабинке и Кобрину на соединение с остальными ротами. Я ему сказал, что в случае чего он может рассчитывать на наш лесной лагерь, и объяснил, как найти закладку с продуктами и боеприпасами.

Наш разговор прервал посыльный, присланный из полка за Сергеем. Обнявшись на прощание, мы расстались с надеждой на будущую встречу. Насколько я помнил, командованию 60-го полка НКВД с частью бойцов удалось вырваться из Брестской ловушки и оно смогло собрать свои подразделения в один кулак. Дай бог Сергею удачи, чтобы это случилось вновь и он был среди тех, кому повезло. А мне пора в крепость.

Я шел по тихому ночному городу, и мои шаги тонули в напряженном ожидании им утра. Темнота окутывала все вокруг, заставляя идти тише и не шуметь. Народ и облака на небе забылись во сне. Спалось, правда, не всем. Вон на перекрестке группа товарищей в количестве трех человек нарисовалась. Один из них залез на столб и что-то там правит под громкие и одобрительные возгласы стоящих внизу. Говорят, кстати, на польской мове. Блин, да они же провода режут. Совсем мои мозги расплавились. Это же диверсанты, а я тут нюни развел, окрестности наблюдая. Пройти мимо нельзя. Да и не дадут. Помощи не дождешься, придется действовать самому. Отступив в темноту ближе к забору, достал револьвер и надел глушитель. Говорите, металла хочется? Ну что ж, будет вам металл. Простите, что не так много. Выйдя на проезжую часть, я пошел в их сторону, спрятав руку с револьвером за спину. Работа у парней спорилась, уже несколько проводов свисало со столба. Заметив меня, парни сначала дернулись, а затем успокоились и сказали что-то смешное для себя. Я тоже шутки люблю и поэтому стрелять начал практически в упор, с дистанции около пяти метров, вгоняя по пуле в каждого. Они, похоже, даже и не поняли, что их убивают. Сопротивления оказать никто не успел. Лишь тот, что висел на столбе, пытался достать меня, кинув что-то тяжелое типа ножа. Но промахнулся и упал на землю с тяжелым шлепком, присоединившись к остальным. Сместившись в сторону, осмотрелся вокруг. Больше вроде никого не было. Тихо, только где-то вдалеке по улице стукнула дверь. Проконтролировал трупы и быстро осмотрел их. А ведь это не поляки. Переодетые в гражданку немцы. Ну, здравствуй «Бранденбург-800», вот где пришлось встретиться. Выдали их жетоны, висевшие на шее. Что ж, жетоны – мой законный трофей, такой же, как и оружие. У парней с собой были пистолеты и ножи, неплохие кстати. Ну а мне все в хозяйстве сгодится. Дальнейший путь в крепость прошел без происшествий и приключений. Чем ближе к крепости, тем чаще встречались бойцы и командиры, спешащие к себе в казармы к своей судьбе.