Зайчик для Волкова - Ная Таль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я совсем не знаю, что нужно делать в таких ситуациях. Вижу только, что все ждут и стараются не шевелиться лишний раз. Лешу уже не видно, мой нежданный помощник выполнил просьбу. Недотренер и не сопротивлялся, нас всё равно больше, поэтому он не будет рисковать. Не дурак, надеюсь.
— Марсик, — делаю «шажок» на коленях. — Прости, малыш. Иди ко мне, мой хороший. Иди, — похлопываю по коленке, продолжая разговор с псом. — Пойдем домой. Я тебе и пирожок дам. А хочешь кексик? — Марсель прислушивается и останавливается. Осторожно принюхивается. — Иди ко мне, солнышко, — снова прошу и тянусь к нему обеими руками. Пёс осторожно маленькими шажками, прихрамывая на одну лапу, идёт ко мне.
— Ладонями вверх, так, словно предлагаете ему лакомство, — советует врач, и я дрожащими руками открываю дверцу и протягиваю, на свой страх и риск, руку.
Малыш останавливается на безопасном для себя расстоянии от меня и принюхивается, а потом зажмуривается и утыкается носом в ладонь. Скулит, прижимаясь уже всей мордочкой. Раскрываю дверцу так, чтобы взять его на руки, но он просто влетает в меня. Еле удерживаясь от падения, обнимаю его и теперь нас уже обоих трясёт.
— Вот так, мой сладенький, — глажу по мордочке, а он всеми лапами забирается на коленки и утыкается мне в подмышку. Дышит тяжело, бурчит что-то на своём собачьем, но я сейчас готова всё отдать лишь бы только он продолжал вот так по-стариковски ворчать. — Прости, — обнимаю и прижимаю к себе крепче. — Прости меня. Если бы я раньше тебя забрала, — корю себя за безответственность. — Ты умничка. Сильный, смелый, хороший мой — приговариваю, чтобы успокоить. — Что вы…
— Обезболивающее и немного снотворного, — говорит мужчина, показывая на небольшой шприц.
Марсик дёргается всем телом, но я держу его крепко и чувствую, как он постепенно обмякает в моих руках. Сопротивляется, а лапки уже безвольно болтаются, и его шея расслабляется.
— Немного? Но он так быстро засыпает, — смотрю в закрывающиеся глазки. Когда только успел подкрасться?
— Не переживайте, часа два поспит, а я смогу его осмотреть. За мной, — командует и направляется в дом. Никто ему не мешает.
— Давай его, — передо мной появляется Слава. — Ему не помешает помощь врача. Пусть осмотрит.
Гадов поднимает на руки Марса и идёт следом за ветеринаром, а мне встать помогает Милана. Она обнимает и растирает мне плечи, словно говоря, что всё закончилось и теперь всё будет хорошо. Руслан и парни остаются, а мы идём на осмотр. В доме тепло и уютно, обстановка скромная, но понятно, что тут постоянно кто-то живёт.
— Заносите сюда и на стол его, — распоряжается мужчина. Он достаёт какие-то инструменты, выкладывает пузырьки, бинты, а я встаю рядом с Марселем и держу его за лапку. — Поможете мне, — не понимаю это вопрос или нет, но сразу соглашаюсь.
Он говорит, что делать, рассказывает для чего нужен тот или иной инструмент, препарат. Показывает, как обрабатывать ранки, а их у Марса теперь много. Они небольшие, не такие, как я себе представляла, пока мы сюда ехали, но есть. Просит промыть пасть, шею и лапы от крови, и мы с Милой в четыре руки справляемся с заданиями быстро. Не спорим, просто делаем. Удивительно, какой огромный кредит доверия возникает к незнакомому человеку, просто от того, что он назвался врачом.
— Он у вас боец, — хвалит мужчина Марселя. — Еле смогли вытащить соперника с арены. Что? Даже бойцов хозяева берегут и останавливают бой, если видят, что проигрывают, — поясняет нам врач, забинтовывая заднюю лапу. Там самая большая рана, её пришлось зашивать. — Это если хозяин не идиот. Сегодня был непоказательный тренировочный бой. Чемпиону сложно подобрать пару для тренировок. Ваш мальчик смог удивить не только хозяина того пса, — завязывает кокетливый бантик из бинта. — Будут проблемы со сменой повязок, обращайтесь ко мне в клинику. Но их не должно быть, я вам всё подробно рассказал и сейчас напишу какие нужны мази, на всякий случай пропишу антибиотики. Не переживайте, он справится, — снимая перчатки он направляется к своей сумке и пишет всё, что пообещал.
— А щенок? — Спрашивает Слава.
— Здесь такие маленькие появляются редко. Обычно бродяжки для притравки. Учиться убивать тоже на ком-то надо, — вздыхает мужчина. — Конкретно этого привезли, потому что он смесок. Мамка породистая, где-то нагуляла. Продать таких практически не получается, их топят сразу после родов или выбрасывают в помойку. Просто бизнес, — разводит руками и отдаёт мне рецепт. — Телефон свой тоже написал. Рад, что вы передумали и решили забрать пса обратно. Его бы здесь всё равно рано или поздно убили.
— Почему вы им помогаете? — Холодным тоном спрашивает Милана, пока я изучаю бумажку.
— Каждый имеет право на спокойную безболезненную смерть, — грустно улыбается нам врач. — Езжайте домой, а я приберусь и ещё надо шприцы поискать. Всё же он у вас сильный, не каждый день такого встретишь.
В машину Марселя несёт Градов. Идём той же дорогой, между вольеров и клеток. Щенок больше не кидается к нам, просто провожает тоскливым взглядом. Сколько он здесь? А сколько ему осталось? Сердце сжимается от боли за грязного малыша.
— Рус всё решит, — говорит Милана, а потом, увидев его, решительной походкой направляется к своему няньке.
Слава помогает устроиться нам с Марсиком в машине и уходит обратно во двор притона. Укладываю голову спящего пса к себе на колени. Мой хороший, натерпелся. Шепчу ему ласковые слова и глажу с осторожностью. Боюсь причинить боль. Даже не обращаю внимания на то, что мы уже не одни.
— А Слава где? — Спрашивает Мила, пристёгиваясь на переднем сиденье.
— Я думала, за тобой пошёл, — не отрывая взгляд от Марсика, отвечаю подруге.
— Рус пообещал, что закроет это «заведеньице». Профилактическую беседу с владельцем они уже провели. Парень клянётся, что всё понял и осознал, — улыбается мне девушка. — Как он?
— Спит, — смотрю на неё. — А можно как-то их наказать? В тюрьму посадить в конце концов?
— Не слышала о таком. Знаю только, что можно налететь на штраф за жестокое обращение, — мотает она головой.
— Жаль, — почему-то ничего не чувствую. Возможно, вымоталась за этот бесконечный вечер.
— Нужна большая доказательная база, — понимает она мой ответ по-своему. — Тут людей убивают и остаются на свободе, что говорить о животных? Надеюсь, хоть этот больше не станет ничего организовывать. Руслан не обломится и приедет с проверкой, от него хрен отвертишься, — утешает она меня.
— Можем ехать, — объявляет нам,
