Капитал. Полная квинтэссенция 3-х томов - Юлиан Борхардт

Итак, переход совершается трояким образом: во-первых, купец прямо становится промышленником; это случай отраслей промышленности, основанных на торговле, особенно рассчитанных на роскошь отраслей, которые вместе с сырым материалом и рабочими переводятся купцами из-за границы, как в XV в. в Италию из Константинополя. Во-вторых, купец делает своими посредниками мелких мастеров или прямо покупает у самостоятельного производителя; номинально он оставляет его самостоятельным и оставляет без изменения его способ производства. В-третьих, промышленник становится купцом и непосредственно производит в крупных размерах для торговли. В Средние века купец – только «скупщик» товаров, произведенных либо цеховыми ремесленниками, либо крестьянами. Купец становится промышленником или, точнее, заставляет работать на себя ремесленную, в особенности же сельскую мелкую промышленность. С другой стороны, производитель становится купцом. Например, сукнодел-мастер, вместо того чтобы получать шерсть от купца понемногу, небольшими долями, и обрабатывать ее для него с помощью своих подмастерьев, сам покупает шерсть или пряжу и продает свое сукно купцу. И вместо того чтобы производить на отдельного купца или на определенных покупателей, сукнодел производит теперь для всего торгового мира. Сам производитель – купец. Первоначально торговля была предпосылкой для превращения цеховой и деревенско-домашней промышленности и феодального земледелия в капиталистические производства. Она создает рынок для продукта, она доставляет новые сырые и вспомогательные материалы и тем дает начало новым отраслям производства, которые с самого начала основываются на торговле. Как только мануфактура до некоторой степени окрепнет, она – а еще более крупная промышленность – сама создает себе рынок, завоевывает его своими товарами. Теперь торговля становится слугой промышленного производства, для которого постоянное расширение рынка является условием существования. Постоянно расширяющееся массовое производство переполняет наличный рынок и потому постоянно работает над расширением этого рынка. Что ограничивает это массовое производство, так это не торговля (поскольку последняя служит выражением лишь существующего спроса), а величина функционирующего капитала и степень развития производительной силы труда. Промышленный капиталист постоянно имеет перед собой мировой рынок, он сравнивает и должен постоянно сравнивать свои собственные издержки производства с рыночными ценами не только своей страны, но и всего мира. В прежние периоды такое сравнение выпадает на долю почти исключительно купцов и обеспечивает, таким образом, торговому капиталу господство над промышленным капиталом.

T. III. Ч. 1. Гл. 21, 22, 23

Деньги, взятые здесь как самостоятельное выражение известной суммы стоимости, существует ли она в действительности в форме денег или товара, могут быть превращены на основе капиталистического производства в капитал и вследствие такого превращения из данной стоимости делаются самовозрастающей, увеличивающейся стоимостью. Они позволяют капиталисту извлекать из рабочих и присваивать определенное количество неоплаченного труда. Таким образом, они приобретают новую потребительную стоимость, состоящую в том, что они приносят прибыль. Благодаря этому своему свойству деньги становятся товаром, но товаром особого рода.

Предположим, что годовая средняя норма прибыли равняется 20 %. В таком случае человек, располагающий 100 руб., держит в руках власть превратить 100 в 120. Если этот человек уступает эти 100 руб. на год другому, который действительно применит их как капитал, он дает ему власть произвести 20 руб. прибыли. Если это последнее лицо уплачивает собственнику этих 100 руб. в конце года, предположим, 5 руб., т. е. часть произведенной с помощью 100 руб. прибыли, то он оплачивает, таким образом, потребительную стоимость этих 100 р., потребительную стоимость их функции как капитала. Часть прибыли, уплачиваемая владельцу этих денег, называется процентом, и это, следовательно, является не чем иным, как особым названием, особой рубрикой для части прибыли.

Ясно, что обладание этими 100 руб. дает их владельцу силу привлечь к себе процент, некоторую часть прибыли, произведенной его капиталом. Если бы он не отдал этих 100 руб. какому-нибудь другому лицу, то это последнее не могло бы произвести прибыль.

Что дает денежный капиталист заемщику, промышленному капиталисту? Что он отчуждает ему в действительности?

Что отчуждается при обычной продаже? Не стоимость проданного товара, так как она только меняет свою форму и остается в другой форме в руках продавца. То, что действительно отчуждается от продавца, а потому переходит в область потребления покупателя, – это потребительная стоимость товара.

Что же это за потребительная стоимость, которую денежный капиталист отчуждает на время ссуды и передает заемщику? Это как раз и есть способность производить прибавочную стоимость, сохраняя сверх того первоначальную величину стоимости. Потребительная стоимость остальных товаров в конце концов потребляется, и вместе с тем исчезает субстанция товара, а с нею и его стоимость. Товар-капитал, напротив, обладает той особенностью, что потреблением его потребительной стоимости его стоимость и потребительная стоимость не только сохраняются, но еще и увеличиваются.

Что же платит промышленный капиталист и что, таким образом, является ценой ссужаемого капитала? Часть той прибыли, которая может быть произведена с его помощью.

Сколько прибыли будет уплачено в виде процента и сколько останется в качестве собственно прибыли, иными словами, так называемая цена ссужаемого капитала регулируется спросом и предложением, следовательно, конкуренцией совершенно так же, как рыночные цены товаров. Но разница так же бросается здесь в глаза, как и сходство. Если спрос и предложение покрываются, то рыночная цена товара соответствует его цене производства (издержки производства + средняя прибыль). Иными словами, цена его регулируется тогда внутренними законами капиталистического производства, независимо от конкуренции, так как колебания спроса и предложения не объясняют ничего, кроме уклонений рыночных цен от цен производства, – уклонений, которые взаимно уравниваются, так что за известные более или менее продолжительные периоды средние рыночные цены равны ценам производства. То же и с заработной платой. Если спрос и предложение рабочей силы покрывают друг друга, то действие их уничтожается и заработная плата равна стоимости рабочей силы.

Но иначе обстоит дело с процентом на денежный капитал. Конкуренция определяет здесь не отклонения от закона: здесь просто не существует никакого иного закона разделения, кроме того, который диктуется конкуренцией, потому что, как мы это еще увидим дальше, не существует никакой «естественной» нормы процента. «Естественных» границ уровня процента не существует.

Так как процент есть лишь часть прибыли, а именно та, которую, согласно принятому нами до сих пор предположению, промышленный капиталист должен уплачивать денежному капиталисту, то максимальным пределом процента служит сама прибыль, причем часть, достающаяся функционирующему капиталисту, была бы = 0. За исключением единичных случаев, когда процент фактически может быть больше, чем прибыль, – но тогда он не может уплачиваться из прибыли, – можно было бы, пожалуй, считать максимальным пределом процента всю прибыль минус та ее часть, которая сводится к плате за надзор и которую нам предстоит рассмотреть впоследствии. Минимальный размер процента совершенно не поддается определению. Он может упасть до какого угодно уровня. Но тогда на сцену снова и снова выступают противодействующие обстоятельства и поднимают его выше этого относительного минимума.