Не могу его оставить - Айли Лагир

бы не терять время Мартин решил перейти к решительным действиям. Он боялся опьянеть окончательно и уже целуя Хельгу в губы, почувствовал, как она обвила его руками за шею и прижалась всем телом. Её высокая, и не смотря на двухкратное материнство, упругая грудь упёрлась в его тело. Острые напряженные соски царапнули кожу даже сквозь одежду. (Бюстгальтера на женщине не было). Хельга залезла руками под футболку. По тому, как она жадно гладила его тело, ласкала пальцами длинные кудрявые волосы, торопливо и грубо целовала в шею, Мартин догадался насколько сильно он ей нравится и насколько сильно Хельга его хочет. Она притянула его голову за кудрявую прядь и властно поцеловала в губы. Нагло и требовательно. Так жадно, что губы слегка засаднило. Мартин обвёл рот языком и ощутил несколько кровоточащих ссадинок. Для него это было непривычно и новое действо неожиданно взбодрило. До сих пор так с ним не обращались. Но Мартину нравилось ощущать себя востребованным и желанным. И Хельга демонстрировала ему своё желание всеми доступными способами. Без смущения залезла в узкие кожаные штаны. Сжала так сильно, что Мартин ощутил боль. Стояк оказался таким стремительным, что Мартин чуть не скорчился.

Пожалуй инициативы Хельги хватит. Таким манером он расплескается раньше, чем доберётся до нужного места.

Он без труда подхватил женщину на руки и перенёс на жёсткий гостиничный диван. Ещё один фокус, который очень нравился девушкам. Мартин был сильным и это всегда впечатляло. Он действовал быстро. Сейчас ему было не до рассматриваний и разглаживаний. Он проворно содрал с Хельги одежду, освободился сам и закинув, её длинные сильные ноги себе на плечи, вошёл в горячее и мокрое лоно. Соитие вышло быстрым. Не смотря на бешенное желание, чувство досады Мартина так и не отпустило. Он понимал, что очень нравится Хельге, что она вполне может стать его постоянной любовницей без всяких ненужных обязательств. Что у неё давно не было секса, что по сравнению с её старым импотентом мужем он молод и красив. Что её ласки откровенны и приятны, но его пёрло от ярости и непонятного раздражения. Хельга слабо стонала и её хотелось отодрать, как дешёвую вокзальную шлюху, которая за деньги стерпит любые развлечения. Мартин кончил так, что у него даже закружилась голова и на короткий миг наступило тошнотворное чувство дурноты. После Жени у него никого не было и догадываясь о причинах такого самочувствия, Мартин обозлился окончательно. Он сполз с дивана на пол, вытер пот дрожащей рукой и понял, что на второй раз его просто не хватит. Несколько минут прошло в полном молчании. Оба пытались прийти в себя.

— Иди, ко мне, малыш, — Хельга, наконец, отдышалась и почти машинально дотронулась рукой до его волос.

— Брр… не надо, — он нервно дёрнул головой и с отвращением начал натягивать на влажное тело трусы, — у меня скоро выступление. Прости, надо бежать.

Для интервью Лос-Анджелеские селебретис собрались в одном номере и когда Женя шагнула в большую, но душную комнату у неё снова предательски задрожали колени.

Это были те самые музыканты, которых она встретила возле главных ворот. Все четверо сидели за небольшим столиком и наблюдали за ней словно пресытившиеся раскормленные коты за мышью. За каким-то серым недоразумением, которое помешало их ленивому послеобеденному отдыху.

Перед музыкантами стояло несколько бутылок с алкоголем и Женя невольно почувствовала желание, для храбрости опустошить бокал крепкого красного вина.

— Добрый день, — сдавлено поздоровалась она и не очень ловко, не дожидаясь приглашения, машинально шлёпнулась на небольшой диванчик стоявший напротив музыкантов. На несколько секунд воцарилась неловкая пауза, во время которой она судорожно пыталась справиться с диктофоном, а музыканты наблюдали за этими истерическими потугами в свойственной им нахальной манере. Понимающе переглядывались и хмыкали. Хорошо хоть шуточки не отпускали.

— Девушка, — неожиданно заговорил солист, — вы так нервничаете. Хотите вина?

Женя мучительно побагровела до самых кончиков ушей, затем такой же внезапной волной побледнела и выдала неожиданно, даже для самой себя:

— С большим удовольствием. Если вас не затруднит.

Мужчина весело хмыкнул и откупорил именно ту бутылку о которой подумала Женя, нацедил густую рубиновую жидкость до самого края и протянул с галантным поклоном.

Первый глоток она сделала под насмешливым и пристальным взглядом четырёх пар глаз. Вино оказалось самого высокого качества. Густое и насыщенное словно кровь. Обычно такие напитки пились очень легко, но моментально ударяли по сознанию. В голове тут же зашумело и Женя почувствовала, что её слегка попустило.

Вне всякого сомнения, эти четверо стареющих хулиганов могли напоить её до потери сознания. Ещё пара таких ядерных аперитивов и она словно последняя пьянчужка просто свалится под стол.

Слава Богу, что ещё до выступления, Тонька накормил её пирожными с кремом. Надо сказать, что Женя была очень приятно удивлена с какой радостью её встретили друзья. Даже не хотели отпускать на интервью и тут же усадили вместе с собой за стол. Болтали, обнимали. А Тонька то и дело подсовывал вкусняшки. Впрочем, с ними не было Мартина и её радость не была полной. Ну, что ж пирожные из рук Тоньки тоже хорошо. Надо надеяться, что жирное лакомство хоть немного задержит стремительное опьянение.

— Итак, — Женя положила диктофон перед собой, — Привет! Как долетели? Надеюсь путь через океан не был через чур утомительным?

— Эта дерьмовая дорога заняла тридцать грёбанных часов пути!

— Но ведь это обычная жизнь знаменитого певца в стиле хэви-металл? Надеюсь, что во время перелёта вы вполне могли расслабиться и отдохнуть.

— Единственное время, когда я расслабляюсь, это когда я в конец зае*ался. Да такой парадокс. До перелёта мы работали весь ё*аный день. Сразу, как проснулись. Мы начали новое шоу, снимали около трёх часов, затем на репетиции практиковались над тем, как должны выглядеть диалоги на видео. После этого час общения с людьми из журнала. Бл*дь! А теперь я говорю с тобой. Ты мой пятый ё*аный интервьюер на сегодня.