Любовь опаснее меча - Андрей Легостаев

Уррий вспыхнул.

— Я ничего не боюсь! — воскликнул он. — Освободи моих друзей!

Гурондоль устрашающе блеснул в свете каминного пламени. Белиал не обратил на него малейшего внимания. Он сел на невесть откуда появившееся кресло, за которое тут же встала Сарлуза, как бы защищаясь от меча Уррия (и от подошедшего сенешаля, который молча ждал, когда потребуется его умение владеть мечом и мысленно возносил молитвы Господу). Князь Тьмы оглядел Уррия насмешливым взглядом.

— Будем торговаться? — с иронией поинтересовался он.

— Я не желаю вообще с тобой разговаривать, кто бы ты ни был! — воскликнул Уррий и, понимая, что Дьявола мечом не убьешь, всю силу вложил в удар по зеркалу. Клинок Гурондоля со звоном отскочил от волшебной поверхности, за которой он один видел дворец Луцифера. Для остальных, в том числе и для Сарлузы, которая страстно желала хоть разок взглянуть, что же скрывается за ним, зеркало отражало мрачное убранство пещеры и фигуры людей. Всех, кроме Эмриса и Ламорака. И Князя Тьмы.

Белиал усмехнулся.

Уррий полез за нагрудным крестиком.

— Не будем друг друга пугать, — сказал Белиал и, словно нехотя, щелкнул пальцами.

На какие-то мгновения пещеру заполнил ослепительный фиолетовый свет. Уррий от боли зажмурил глаза. Когда почувствовал, что свет исчез, открыл.

Ничего в пещере не изменилось.

— Ты принимаешь приглашение? — вновь вежливо поинтересовался Белиал. — Или боишься, сэр Уррий Сидморт?

— Сэр? — раздался пораженный голос Эмриса.

— Уррий! Уррий! Мы тебя слышим! — закричал Ламорак и подбежал к другу, похлопал его, чуть не ущипнул от счастья.

Белиал не отрывал взгляда от Уррия. Эмрис подошел и ткнул сводного брата в плечо. Молча, без слов. Уррий ткнул его его так же — какие слова нужны, если они братья! Они понимают друг друга, даже без взглядов, просто находясь рядом. Уррий высоко поднял голову и совершенно по-другому посмотрел на Князя Тьмы. Рядом стояли Эмрис и Ламорак. С мечами. Готовые жизнь отдать, но не честь.

— Я не боюсь, — сказал Уррий. — Идем.

— Мы тоже! — быстро сказал Эмрис.

— К сожалению, это невозможно, — ответил Эмрису Белиал и встал. Кресло исчезло, как будто и не было. — Входи, сэр Уррий, — Белиал сделал приглашающий жест.

Уррий бесстрашно занес ногу над тяжелой рамой и шагнул. Белиал вошел вслед за ним, зеркало обрело прежний вид.

— Так, — кашлянул сэр Бламур, глядя на колдунью, в которой он признал одну из служанок замка. — И как это все понимать? — в голосе его не было ничего хорошо для молодой женщины.

В пещере уже были все воины поискового отряда — трещина превратилась в обширный зияющий вход, словно настежь распахнутые крепостные ворота.

Не страх терзал Сарлузу — обида. Белиал и Уррий скрылись в зеркале для нее недоступном!

В этот момент в пещере появились новые действующие лица — преподобный отец Свер с факелом в одной руке и крестом в другой, а за его спиной виднелись вооруженные священники и воины из епископского дворца.

Отец Свер оглядел пещеру полубезумным взглядом и хрипло произнес своим людям:

— Связать ее, именем Господа и во благо его! — Он осенил крестным знамением все четыре угла пещеры. Глаза его горели недобрым огнем, на лбу выступили капли пота.

— Не-ет!!! — закричала Сарлуза, но сильная волосатая рука с узловатыми пальцами закрыла ей рот и крик захлебнулся.

— Здравствуйте, сэр Бламур, — обратился священник к сенешалю. — Я был в замке, но мне сказали, что вы отправились на поиски Эмриса… — Он посмотрел на друзей и слегка наклонил голову в знак приветствия.

— Мы нашли их, как видите, — сказал сэр Бламур. — На них было наложено заклятие и они не могли выбраться из подземелья, так? — попросил он подтверждения у юношей.

— Да, — вздохнул Эмрис. — Мы видели, как она колдовала над фигуркой Уррия и разговаривала с чертом, вышедшим из этого зеркала. После этого мы заблудились и провели все это время в подземелье…

— Колдовала! — с жутким ликованием воскликнул священник. — Вы засвидетельствуете это на Библии?

— Конечно, — пожал плечами Эмрис. Никаких добрых чувств к черноволосой служанке он не испытывал.

Сарлуза освободила на мгновение рот от зажимавшей его руки и закричала:

— Врет он! Свер…

— Молчать! — заорал священник и Сарлуза притихла (сильная рука вновь сомкнула ей губы). Зрачки колдуньи расширились от того, что она увидела в глазах отца Свера. — Увести ее! В Рэдвэлл, в подземелье! — приказал он и воины чуть ли не волоком потащили бьющуюся в тщетных попытках вырваться Сарлузу, руки ее уже были связаны за спиной. Священник повернулся к сенешалю:

— Или приказать отвести ее к нам? У нас нет надежных помещений.

— В замок, — согласился сэр Бламур и приказал четверым своим воинам сопровождать священников. — А как вы здесь оказались? — вежливо поинтересовался сенешаль.

— Его Преосвященство получил письмо от неизвестного, где рассказано о колдовской пещере Сарлузы и подробно описан вход. Наверное, из селян кто-нибудь подсмотрел, но сам рассказать побоялся. Вы идете в замок?

— Чуть позже, — сказал сенешаль. — Мы все здесь должны осмотреть. — Он не хотел говорить священнику, что Уррий ушел вслед за Князем Тьмы. Но и покидать пещеру пока Уррий не вернется ни он, ни Эмрис с Ламораком не собирались.

— Хорошо.

Священник еще раз прочитал молитву, держа на вытянутой руке крест и повернулся к выходу из пещеры, чтобы удалиться вслед за арестованной колдуньей и, не теряя времени, приступить к следствию.

— А что вы сделаете с Сарлузой? — не удержался от вопроса Эмрис.

Священник, уже выходя из пещеры, оглянулся.

— Ее вина доказана, — сказал он. — Как и полагается поступать с колдунами, связавшимися с силами Зла, — сожжем на костре!

И был я один с неизбежной судьбой,

От взора людей далеко;

Один меж чудовищ с любящей душой,

Во чреве земли, глубоко

Под звуком живым человечьего слова,

Меж страшных жильцов подземелья немова.

Фридрих Шиллер

— Иди, — сказал Белиал. — Во дворце ждут тебя.

Уррий обернулся.

Князя Тьмы рядом не было.

Уррий стоял один на дороге, которая вела к замку Луцифера. В другую сторону она уходила в бесконечность, до самого горизонта пролегла ее извивающаяся серебристая лента. Три луны — две невероятных размеров и какие-то оранжевые, а одна, как настоящая, но изумрудно-зеленая, висели в небе и пристально разглядывали его.