Поймать судьбу за хвост - Анастасия Левковская

Не доезжая до центра, Алекс спрыгнул с лошади и схватил за рукав пробегающего мимо чумазого мальчугана. Серебряная монета перекочевала в загребущие руки мальца, и тот охотно поделился информацией.

Оказалось, что судят местную знахарку, совсем еще молодую девчонку. Ее семья давно жила в этой деревне и отлично ладила с местными. Все же без знахарей было трудно, так что здесь спокойно жили и работали все женщины их рода. Церковь в деревне была небольшой, серьезных священников не присылали. Ну а те, кому все же не повезло получить сюда назначение, предпочитали жить с родом знахарок дружно.

Все изменилось несколько месяцев назад, когда умер старый жрец Единого. Вместо него приехал самый настоящий фанатик. Некоторое время он присматривался к молодой знахарке, а неделю назад объявил ее ведьмой. Сказал, что она не только дарованными Всевышним травами людей пользует, но и темной силой.

Мальчишка бодро оттарабанил это все и быстро сорвался с места, заявив, что не хочет пропустить то, как будут сжигать всамделишную ведьму.

– Люди! – презрительно выплюнул Алекс, когда мальчонка скрылся из виду. – Еще вчера эта девушка была уважаемой, и к ней всей деревней ходили за помощью. А сегодня они, не жалея и не сомневаясь, собрались глазеть, как будет корчиться в огне вчерашняя спасительница.

Я промолчала. Да и что тут скажешь? Увы, он был прав на все сто процентов.

Предтеча привязал поводья лошади к ближайшему забору и сказал мне сделать то же самое. Пожала плечами и подчинилась. Затем мы пошли к центру, где действительно собралась вся деревня. Из-за голов было мало что видно, зато хорошо слышался голос, зачитывающий прегрешения мерзкой ведьмы.

Не сбавляя шага, Алекс схватил меня за руку и потащил вперед, сквозь толпу. Люди, которых он бесцеремонно сдвигал со своего пути, пытались возмущаться. Но стоило им посмотреть на сурово поджавшего губы предтечу, как любое желание ругаться испарялось.

Наконец мы вышли в самый центр и смогли сполна оценить представшее нам зрелище.

Посредине толпы висела девушка, прикованная цепями к врытому в землю столбу. Сколько ей лет, сказать было сложно, так как она опустила голову и ее черные волосы закрывали лицо, свисая чуть ли не до земли. Вокруг столба был сложен хворост, который перемежался соломой и крупными поленьями. Немного в стороне от будущего костра стоял худощавый мужчина в черной робе и с горящими глазами и обличал несчастную. Толпа восхищенно внимала.

Когда священник стал вещать о том, что ведьма своей темной силой лечила людей, вдруг подал голос Алекс:

– В таком случае святой Кермит, который за одну ночь исцелил больше ста человек во время разгула оспы, тоже колдун.

И столько в его голосе было власти, осознания собственной правоты, что толпа притихла, уставилась на него, готовая внимать. Жрец зыркнул на предтечу злым взглядом и соизволил сквозь зубы ответить:

– Деяния святого Кермита – проявление благодати Единого. Сравнивать его и эту мерзкую ведьму – нелепо!

– Да? – скептически протянул Алекс и сложил руки на груди. – И как же вы, уважаемый жрец, определяете, какие чудеса от Единого, а какие – от Темного?

Честно говоря, по мне, он играл с огнем. Это же фанатик! А селяне так вообще – стадо. На кого укажет священник, на того и бросятся. Но почему-то вместо этого зачарованно слушали глубокий голос предтечи. Личное обаяние, что ли? Надо будет потом спросить. Если мы нормально из этого всего выпутаемся… А то что-то я начала запоздало беспокоиться.

– Во мне живет свет веры, – пафосно изрек жрец, – он помогает определять!

М-да, кажется, зря боялась. Нам здесь крупно повезло. Жрец-то тупой попался, как пробка. Видимо, других в такие места не посылают. Если бы были мозги – он Алексу и полслова сказать не дал бы. Натравил толпу – и пылало бы два костра. Ой, три. Про себя забыла…

– А в том, кто был тут до вас, тоже жил свет веры? – вкрадчиво поинтересовался Алекс.

В глазах священника отразилась паника. Видимо, он прекрасно понял, к чему ведет мой мужчина. Еще бы! Раз старый жрец спокойно смотрел на знахарку, значит, никакими темными силами она не владела. Опровергнуть это можно, только сказав, что покойный не имел этого света веры. Но и так фанатик сказать не мог! Потому что признать вслух несовершенство Церкви – это разрушить все свои внутренние устои. Не говоря уже о том, что такое подорвет веру людей.

Пока жрец мучительно думал, как выкрутиться, заговорил здоровый косматый мужик.

– Старий был хорошим священником, – прогудел он, скрестив руки на груди. – Не отказывал в помощи, учил светлому и доброму, говорил о милости и любви Единого… А этот, – обличающе ткнул пальцем в побледневшего фанатика, – только и знает что указывать, мол, мы много поем, смеемся, радуемся жизни. И за это на том свете нас накажут.

О как! В местных умах, кажись, уже назрели разброд и шатание. Как Алекс их четко подловил, прямо поражаюсь.

– Так, может, это он – приспешник Темного? – Голос предтечи постепенно набирал силу. – Пришел сюда сбить вас с пути истинного? Замарать ваши души убийством невиновной?

Селяне замолчали и повернулись к замершему соляным столбом фанатику. Тот перепугался настолько, что даже слова в свое оправдание молвить не мог.

– А и действительно, – заговорил вдруг еще один мужик, чья одежда была явно получше, чем у остальных, – чем докажешь, Мит, что ты – жрец Единого, а не темный прихвостень?

– Вот и все, – шепнул Алекс и скривил губы в подобии улыбки. – Сейчас его свои же прихожане разорвут. Так что, считай, девчонка в безопасности, можем уходить.

В этот момент знахарка подняла голову и посмотрела прямо на меня умоляющим взглядом. А после этого обмякла окончательно и повисла на цепях – видимо, потеряла сознание.

– Алекс, мы должны ее забрать с собой, – тихо выпалила я и просительно сложила ладони. – Пожалуйста!

Он окинул меня укоризненным взором, тяжело вздохнул и пошел к столбу. Хм, и не беспокоится, что вокруг вообще-то толпа народу, а он вот так просто идет снимать знахарку? Оглянулась и поняла – нет, не беспокоится. Селяне окружали жреца плотным кольцом и, кажется, собирались творить аутодафе не отходя от кассы. Ну этого кадра мне совсем не жаль.

Алекс отцепил девушку, быстро подхватил на руки и махнул мне головой в сторону, где были привязаны наши лошади.

Минут через десять мы уже покидали деревню.

С самого начала Алекс пустил лошадь в галоп, да еще и подстегивал ее. Мне это было совсем непонятно. Не селян же он опасался? Те небось сейчас незадачливого жреца линчуют. Девчонку, которая до сих пор валялась в обмороке, предтеча просто прижимал к себе одной рукой, так чтобы она не свалилась в безумной скачке. Наконец мне это надоело, потому я пришпорила кобылу и все-таки поравнялась с ним.

– Куда мы так спешим? – крикнула, изо всех сил стараясь не отставать.