Проснись, когда умрешь - Андреа Канг

Ольга, закричав, очнулась. Но стало еще страшнее. Тварь хоть за окном бьется. Срывается, снова бьется в окно… А здесь, в ее квартире, где она чувствовала себя в безопасности, теперь обитало зло. Причудливые тени, созданные огромной луной, вдруг отделялись от стен и других поверхностей, тянули к ней конечности, издавая страшные звуки и распространяя мерзкое трупное зловоние. Ольга бросилась бежать из кухни, и тени бросились за ней. В ужасе Ольга носилась по огромной квартире, пытаясь включить свет, но, объятая паникой, не попадая по выключателям… Тени визжали и шипели у нее над ухом. Она чувствовала их зловоние у себя на лице и холод от их невидимых прикосновений на всем теле…Девушка вбежала в свою комнату, захлопнула дверь, наконец включила свет. Тяжело дыша, она стояла, не отрывая взгляда от двери… На некоторое время Ольге показалось, что она избавилась от преследования теней… но тут за дверью усилился шум, зло проникло в комнату, и за ним потянулись и черные пятна. В электрическом свете они не казались безобиднее, наоборот. Нереальность происходящего на долю секунды заставило Ольгу усомниться в своей нормальности.

«Я сошла с ума… Это все тот наркотик, что подсунула мне Альбинка…» – шептала Ольга.

Но ледяное прикосновение и вонь были так реальны, что Ольга сорвалась с места и вновь бросилась бежать. Она распахнула дверь своей комнаты и буквально ворвалась в отвратительную массу теней… Ольга бежала в кабинет отца, не веря, что и там найдет спасение. Подсознание искало защиты у родителей, и прикосновение к месту и вещам папы давало хоть небольшое, но надежду на спасение.

Ольга влетела в кабинет, дверь захлопнулась… Ольга свернулась комочком на диване, спрятала лицо в ладони и ждала, когда тени проникнут в кабинет и поглотят ее… Сил больше не было, мозг отказывался что-либо понимать. Вселенский ужас и безнадежность… Ольга так и сидела, боясь пошевелиться. Она слышала, как твари скребутся в дверь…

Сколько прошло времени, Ольга не понимала… Реальность потеряла значение… Но… Ольга, наконец, решилась оглянуться по сторонам… Никого. Никого в комнате! Да, они по-прежнему за дверью, Ольга слышала их повизгивания и гадкий шепот, но НИКОГО в комнате! Что же их остановило? Наконец, Ольга стала приходить с себя.

– Что же их остановило? – размышляла она.

Привычка думать и анализировать частенько выручала ее.

– Может, как в сказках, тени загробных нечистей исчезают с первыми лучами солнца? – Ольга взглянула в окно. – Нет, еще очень темно, а на часах… только три… Только ТРИ ночи! Господи! Я думала, что несколько часов по дому с ними бегаю…

Тут в окно что-то ударило. Ольга вздрогнула и с ужасом посмотрела в сторону темного пятна. Лунный свет сюда не попадал, кабинет был расположен с другой стороны здания. Та же тварь или другая – Ольга не могла их отличить по внешним признакам – попыталась зацепиться за стекло, но… с душераздирающим визгом отпрянула от окна, на ее лапах появились ожоги… Ольга даже почувствовала запах сгоревшего тухлого мяса.

В глазах потемнело, голова закружилась, и, проваливаясь в забытье, Ольга успела испытать благодарность к своему организму…

«Обморок спас меня от сумасшествия», – была последняя мысль девушки.

***

Очнуться Ольгу заставил снова телефонный звонок.

– Да, – с трудом произнесла Ольга.

– Оленька, – услышала девушка печальный голос мамы, – ты как, родная?

– Я? Нормально… – Ольга удивленно осмотрелась по сторонам.

«Почему я в папином кабинете сплю?»

– Оль, папа в больнице, – вдруг заплакала Людмила Юрьевна, – он в коме…

Ольге показалось, что ее сердце остановилось…

– Когда? – только и смогла выдавить из себя девушка.

– Ночью, с воскресенья на понедельник. В самолете. Хорошо, что при их делегации врач был. С трапа самолета тут же на скорой в больницу. Состояние критическое… – мама заплакала.

– Может, это заказное убийство, – прошептала она в ужасе.

– Ну что ты, мама, – остановила ее Ольга, – перестань говорить такие вещи! Тем более… по телефону! Я сейчас приеду, жди.

Ольга бросила трубку, побежала в свою комнату собираться. Умылась и оделась, как опытный солдат, за считаные минуты, влетела на кухню и… остолбенела.

Все огромное стекло кухонного окна было изрезано глубокими царапинами и измазано зеленой слизью… Тут Ольга и вспомнила весь ужас прошедшей ночи, и еще одна страшная вещь ужаснула ее:

– Папа впал в кому в то время, когда я была в клубе, на дне рождения у Альбины…

***

Ольгу беспрепятственно пропустили к отцу. Седой и очень пожилой доктор посмотрел на девушку уставшим и умным взглядом и, потирая очки, произнес:

– Сударыня, Вы хоть и молоды, но мой жизненный опыт подсказывает, что не по возрасту мудры. Поэтому скрывать от вас ничего не буду. Мы не знаем причину, почему ваш отец не двигается… Показания работы сердца и жизненно важных органов в пределах нормы… Я впервые сталкиваюсь в своей практике со столь загадочным заболеванием. Но еще не все анализы обработаны, и я надеюсь, что в ближайшее время мы найдем решение… А ваше посещение может пойти вашему отцу на пользу, если вы только, сударыня, сохраните самообладание и мудрость…

Ольга зашла в палату к папе, осторожно прикрыв за собой дверь. Отец лежал на высокой кровати, к его голове и телу были прикреплены многочисленные провода и датчики… Тишину нарушал равномерный писк медицинского прибора. Ольга осторожно подошла к отцу. Он был бледен, черты лица заострились. Она испуганно наклонилась над ним, проверяя дыхание.

– Папочка, папочка! Ты слышишь меня? – Ольга не смогла сдержать слез, так тяжело ей было видеть отца неподвижным.

Из него словно за один миг ушли все жизненные силы. Ольга вспомнила, каким радостным и полным здоровья еще несколько дней назад был отец. Он очень следил за здоровьем, не курил, не пил лишнего. Каждое утро – ледяной душ и гимнастика.

– Папочка, прости меня! Это все из-за меня! Я знаю! – продолжала плакать Ольга. – Что-то ужасное произошло там, на дне рождения Альбины, и то, что ты заболел, это моя вина…

Ольга села около постели Петра Андреевича и тихо-тихо плакала. Она не хотела, чтобы ее слезы видели ни медсестра, ни доктор. И поэтому спрятала лицо в свой джемпер, и только вздрагивающие плечи выдавали ее плач. Сердце девушки разрывалось от страха за жизнь отца, от тоски и чувства вины, и еще что-то очень мерзкое и гадкое вползло во вдруг образовавшуюся пустоту…

– Что же мне делать, папочка? Я допустила ошибку, и по моей вине может произойти беда… – продолжала рыдать Ольга.

Вдруг она почувствовала, как чья-то ледяная рука с силой тяжело опустилась ей на плечо. От неожиданности Ольга подскочила на стуле и оглянулась на дверь, подумав, что незаметно пришел доктор. Но позади нее никого не было. Она в ужасе повернула лицо к отцу и увидела, что он широко открыл глаза… без зрачков… просто белые с красными прожилками пятна на сером лице. Рот Петра Андреевича приоткрылся, и из него, словно из преисподней раздался жуткий нарастающий вой. Девушка в какой-то момент подумала, что уже привыкла к ужасам необъяснимых вещей, но сейчас ее волосы буквально встали дыбом. Вдруг тело отца выгнулось, вздрогнуло, словно от электрического удара, вой резко оборвался. Он повернул голову к Ольге. Его глаза приобрели естественный цвет и вид, а из чуть приоткрытого рта, но при этом губы не шевелились, зазвучал голос… Либуши: