Белый вождь. Отважная охотница. - Майн Рид

делам Карлоса, охотника на бизонов. Его искусство в верховой езде, бегство из-под носа преследователей, даже если не считать их сверхъестественными, были, конечно, необычайны и романтичны. Но жители Сан-Ильдефонсо относились к ним теперь иначе. Карлосу помогает нечистая сила: и ловкость, с какой он опрокинул быка, схватил цаплю и скакал по краю пропасти в день праздника, и то, что он ускользал невредимым от карабинов и пик, – все от дьявола.

Но странное дело: за последние дни с преступником часто сталкивались те, кто к этому вовсе не стремился, а вот тем, кому непременно хотелось с ним повстречаться, это никак не удавалось. День за днем, с утра до вечера, безуспешно рыскали по округе лейтенанты Яньес и Ортига со своими солдатами. Не видели Карлоса и многочисленные шпионы, разосланные повсюду, где он мог бы появиться. Сегодня они доносили, что видели его здесь, завтра – там. Преследователи мчались в указанное место и всякий раз обнаруживалось, что за охотника приняли какого-нибудь скотовода на черном коне. Солдаты все снова и снова бросались по ложному следу, пока эта безуспешная погоня не изнурила вконец людей и лошадей. И, однако, эти поиски стали единственной обязанностью гарнизона: комендант и не думал отказываться от погони, пока у него оставался хоть один солдат.

Особенно зорко следили за одним местом. Днем и ночью переодетые солдаты и специально нанятые шпионы не спускали с него глаз. Это было ранчо охотника на бизонов. Переодетых солдат и шпионов разместили вокруг таким образом, что они могли, оставаясь незамеченными, видеть все происходящее вне стен дома. Днем они занимали одни посты, ночью – другие, один тайный караул сменялся другим, и наблюдение не прерывалось ни на минуту. Однако в обязанности шпионов не входило напасть на Карлоса, если бы он появился. Они лишь должны были уведомить отряд, стоявший поблизости наготове, а уж там достаточно сил, чтобы захватить преступника.

Мать и сестра охотника жили опять в своем ранчо. Пеоны починили его и настлали крышу – задача несложная, поскольку стены не пострадали от пожара. И теперь жилище их было таким же уютным, как и прежде.

Никто не беспокоил мать и сестру Карлоса – ведь они не должны были знать, что за ними неусыпно следят. Не без умысла к ним относились так терпимо: за каждым их движением зорко наблюдали. Стоило им покинуть ранчо, как за ними шли следом; а о том, что они вышли из дому, нужно было немедленно сообщить начальнику прятавшегося в засаде отряда. Суровое наказание грозило всякому, кто не выполнял бы этого строгого приказа.

Объяснялось все это очень просто. Вискарра и Робладо подозревали, что Карлос навсегда покинет эти места и возьмет с собой мать и сестру. Почему бы нет? Почему бы ему не уехать отсюда? Долина Сан-Ильдефонсо никогда уже не будет ему домом, меж тем он без труда найдет себе приют по ту сторону Великих Равнин. Здесь он навсегда предан анафеме. Только смерть может избавить его от постоянного страха за свою жизнь. Вот почему оба офицера считали, что Карлос намерен уехать в другие края. Но, конечно, он не оставит мать и сестру, пока их держат как заложниц. Он не уйдет далеко отсюда. Рано или поздно эта лиса попадется в капкан, и тогда они с ним расправятся.

Так рассуждали комендант и его капитан, и именно поэтому было строжайше приказано охранять ранчо. Его обитательницы были настоящие пленницы, хотя они и не подозревали об этом, – по крайней мере, так думали Вискарра и Робладо.

Однако, несмотря на все их хитроумные планы, несмотря на шпионов, разведку и солдат, на обещанные награды и угрозу сурового наказания, день следовал за днем, а преступник по-прежнему оставался на свободе.

Глава XLIX

Давно уже Карлоса не было ни слышно, ни видно, а те донесения, которые о нем поступали, после проверки оказывались ложными. Комендант и его собрат начали беспокоиться. Вдруг он и впрямь навсегда уехал отсюда в другие края? Этого они теперь боялись больше всего. У обоих были основания желать, чтобы он убрался подальше от этих мест, и еще совсем недавно они очень обрадовались бы такому исходу дела. Но после неудачной попытки схватить Карлоса оба они – и соблазнитель и охотник до приданого – уже не хотели этого. Страстное желание отомстить взяло вверх над подлой любовью одного и корыстолюбием другого. Всеобщее сочувствие, вызванное их злоключениями, еще больше разжигало их ярость. Можно было не опасаться, что она когда-нибудь заглохнет. Вискарре достаточно было взглянуть в зеркало – и она вспыхивала в его груди с новой силой.

Вискарра и Робладо сидели на асотее крепости и рассуждали о том, справедливы ли их предположения.

– Он обожает свою сестру, – заметил комендант, – да и мать тоже, хоть она и карга. А все-таки, дорогой мой Робладо, каждый больше всего дорожит собственной жизнью. Дорога мне рубаха, но шкура еще дороже. Он прекрасно понимает, что если останется здесь, то рано или поздно попадется нам в руки, и знает, что его тогда ждет. Правда, он ловко удирал, но не всегда же ему будет так везти. Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить. Негодяй хитер – уж, конечно, он знает эту поговорку. Вот поэтому я и боюсь, что он все-таки убрался отсюда. Может, и не навсегда, но, во всяком случае, не скоро покажется. Допустим, он и вернется, но как мы будем поддерживать эту вечную слежку? Она изведет самого дьявола. Она так нам надоест, как осада Гранады доброму королю Фердинанду и грязная сорочка его воинственной супруге[18]. Ей-Богу, мне это уже и так опротивело!

– Хуже будет, если он удерет от нас, – возразил Робладо. Лучше уж я буду всю жизнь за ним гоняться.

– Да, да, я тоже, капитан. Не думайте, я вовсе не намерен отказаться от слежки. Нет, черт побери! Посмотрите на меня!

Вискарра вспомнил об изуродовавшем его шраме, и горькая гримаса еще более обезобразила его лицо.