Путешествие Руфи. Предыстория "Унесенных ветром" Маргарет Митчелл - Дональд Маккейг

У господина Джеральда голова пошла кругом: белые люди топтались у дома, и для них ничего не было приготовлено. Он решил отправиться с мужчинами на охоту, а мы с Дильси остались присматривать за детьми.

Джентльмены ускакали прочь, а мы с Дильси присели на крыльце. Самым старшим детям было лет по девять-десять, младшие ещё не умели ходить и ползали в грязи, пробуя её на зуб. Бойд и Том Тарлтоны затевали игры для мальчиков, а среди девочек королевой была Кэтлин Калверт. Двухгодовалые близнецы Тарлтоны догоняли маленьких негритят Джимсов, смешно ковыляя на кривых ножках, а Джо и Алекс Фонтейн играли в палочки. Собравшись вместе, дети назначили главных и смогли сами присматривать за малышами, пока не утомились и не перессорились.

В Дильси течёт индейская кровь. У неё прямые волосы, такие чёрные, что отливают фиолетовым. У неё острый нос, тонкие губы и резкие скулы. Она называет сумах «квалога», но как бы он ни назывался, чай из него лечит лихорадку. Духи католиков-вуду и индейцев-чироки разные, но чироки также становятся духами после смерти, как и вуду.

Когда дети заскучали, мы отправили их на кухню поесть сахарного печенья. Потом уложили их в детской. Дильси сказала, что присмотрит за ними, поэтому я спустилась вниз, чтобы посмотреть, как там дамы.

Дамы в гостиной пили чай с медовыми пирожными из взбитого теста. У этой кухарки пирожные вечно разваливаются! Она катает и бросает тесто, пока оно не сплющится донельзя.

Все пили чай из синих чашек мисс Соланж. Мисс Эллен взяла себе чашку с отбитой ручкой.

Тина надела чистое платье и белый передник и стояла, сжав руки за спиной в ожидании, если дамам что-то понадобится.

Миссис Элеонора Уилкс бывала в Саванне, Бостоне и Нью-Йорке. Они с мистером Уилксом покупали там картины и книги. Они образованные люди.

Мисс Эллен этого не делала и не имела ни книг, ни картин. Она была просто молодая женщина, которая вышла замуж за ирландца, а теперь носит под сердцем ребёнка ирландца. Но на Возвышенностях дамы не задирают нос.

Господин Джеральд хвастался своей женой, поэтому дамы знали, что мисс Эллен сама не ирландка, а француженка. Её отец служил под командованием Наполеона, а мать сбежала из Сан-Доминго. Они знали, что отец мисс Эллен богат. Но хотя дамам на Возвышенностях нравился господин Джеральд, ирландец есть ирландец, а француз остаётся французом, поэтому они всё же считали, что брак мисс Эллен неравный. Миссис Калверт служила гувернанткой у детей Хью Калверта, но после смерти супруги господин Хью женился на ней. Она янки. Янки глотают слова, словно боятся, что, если слишком долго держать рот открытым, кто-нибудь схватит их за язык.

Рядом с ней на софе сидела пожилая мисс Фонтейн, бабуля, и на губах у неё пузырилась слюна. Молодая мисс Фонтейн, заметив, что я смотрю, вытерла бабульке рот платком.

Мисс Эллен расспрашивала о детях, не показывая, что её это действительно интересует, нет, нет; но она не собиралась никого обманывать. Миссис Манро сказала, что чуть не умерла, когда рождался последний ребёнок, но каждая женщина способна выносить шестерых, а миссис Беатрис Тарлтон похвасталась, что дала жизнь восьмерым, как племенная кобыла. Всё бы ничего, лишь бы жеребец был не слишком крупный. Дамы улыбнулись этим словам, а старушка, проснувшись, грубо расхохоталась. Тина принесла ещё чаю и шерри для мисс Элеоноры. Поскольку никто не замечал, что она единственная пьёт шерри, мисс Элеонора завела речь о том, есть ли шанс у Генри Клэя стать президентом, а мисс Манро, которая была недовольна таким поворотом в беседе, сказала, что, если бы президенты подошли к детским кроваткам, всё бы пошло по-другому, и все с ней согласились.

Мисс Элеонора с улыбкой кивнула в мою сторону, словно спрашивая: «А вы кто?» – и мисс Эллен сказала, что я её няня и нахожусь «при ней» вечно. Мисс Эллен рассказала, как первый супруг мисс Соланж спас меня от повстанцев и маронов в Сан-Доминго, и мисс Элеонора переспросила, подняв брови:

– Первый супруг?

На что мисс Эллен прямо ответила, что её мама трижды была замужем.

Дамы переваривали эту информацию, а мисс Тарлтон, рассмеявшись, сказала:

– Обычно мужья хоронят своих жён. А ваша мать крепкий орешек, раз смогла пережить троих.

– К сожалению, я не знала своей матери, – ответила мисс Эллен. – Мой отец, Пьер Робийяр, по сей день скорбит по ней, завесив её портрет в знак траура.

Некоторые дамы пробормотали что-то одобрительное, но миссис Тарлтон сказала:

– Ненавижу траур. Зачем терять целый год жизни в трауре по кому-то, если он никогда не узнает, что ты скорбишь по нему?

Она заметила, что я не согласна, и спросила:

– А, Мамушка?

Поскольку мне не пристало разговаривать с белыми дамами, я сказала только:

– Между живыми и мёртвыми стоит крепкая толстая стена.

И умолкла.

– Спасённая от повстанцев и маронов, – промолвила мисс Элеонора. – Как вам повезло!

– Да, мэм, – ответила я, не вполне понимая, почему поддакиваю.

Белые дамы задают странные вопросы, на которые не дашь хороший ответ.

– Сан-Доминго – ужасная, страшная трагедия, – сказала миссис Калверт. – Когда-то он процветал. А теперь о нём почти ничего не слышно.

– Теперь он называется Гаити, – сказала мисс Манро.

– Для меня он навсегда останется Сан-Доминго, – фыркнула мисс Элеонора. – А как там дела в Саванне? Веселье, балы, французская кухня… Саванна такой континентальный город.

Остальные привыкли к подобным нелепым выходкам мисс Элеоноры и не останавливали её.

Миссис Эми Гамильтон приходилась невесткой господину Уилксу. Она ходила в трауре по мужу, но носила его ребёнка. Миссис Гамильтон сказала, что Атланта быстро растёт.

– Но пройдёт очень, очень много времени, прежде чем Атланта станет по-настоящему континентальной, – заметила мисс Элеонора.

Остальные сочувствовали миссис Гамильтон, что её ребёнок останется без отца, поэтому никто не говорил, континентальна Атланта или нет. Пожилая мисс сказала, что Атланту привыкли считать конечной станцией – где кончается железная дорога. И дальше никто не живёт.

– Ну, если Атланта не континентальна, то она космополитична, – сказала миссис Гамильтон.

Я подумала, что это два названия одного и того же, но что взять с меня, неграмотной.

Мисс Беатрис щёлкнула пальцами Тине, которая потянулась было за чайником, но мисс Беатрис помахала, отказываясь. Тина принесла мисс Беатрис бокал с шерри, и та подняла тост за мисс Элеонору, которая сделала вид, будто и не выпила уже четырёх бокалов, и не стала говорить ответный тост.

Все женщины, кроме мисс Беатрис, были одеты в юбки на обручах, а на ней были твидовые женские брюки для верховой езды и коротенький жакетик, в котором едва ли можно согреться, а на ногах – сапоги, высокие, до середины бедра. Порк предупреждал меня о мисс Беатрис. Она не отличалась хорошим воспитанием.