Отмеченный туманом - Алексей Федотов

– Кто вы? – снова спросил Ким. Он уже начал сомневаться в том, что это сон.

– Кто я? – переспросил тот и задумался. – Ну, можно назвать меня глюком. А что, забавно звучит… Вряд ли я тебе сейчас смогу что-то объяснить. Как я уже сказал, для тебя пользование данными тебе способностями то же самое, что для обычного человека просто уметь дышать. Но стоит тебя их лишить, и твоя особенность пропадает. Я вижу перед собой обычного, рано повзрослевшего, парня. Со всеми, присущими твоему возрасту комплексами.

– Лестная оценка, ничего не скажешь, – усмехнулся Юра. Его эта оценка даже несколько обидела.

– Тебе досталось от меня много ненужных и нужных знаний. Просто ты не умеешь ими пользоваться. Отсюда, кстати, и твои приступы дежавю, – заметил старик. – Это крупицы моих воспоминаний. Например, тот грузин… Он напоминает мне одного человека, под руководством которого я начинал свою службу. Интересный был человек. Я бы сказал, уникальный. Хотя после о нем столько плохого напридумывали те, кто его знать толком не знал… А судили о нем только со слов его недругов. Ну, не важно… Ты не задумывался почему тебе так легко и многое дается? – неожиданно спросил он.

– О чем это вы? – осторожно уточнил Ким. – Не совсем вас понимаю.

– Например, твое обучение рукопашному бою… Тебе не показалось, что тебе оно далось слишком легко?

И снова парень задумался. Действительно, что-то такое было. Ему действительно далось все легко. Стоило начать, а тело словно уже знало, что нужно делать. Даже Отшельник обратил внимание на это. Сказал тогда, что впервые видит настолько быстрый прогресс. Тогда они решили, что все дело в способностях Юры, восприятии окружающего мира и его уникальной памяти.

Видимо, ход этих мыслей отразился на лице Кима, так что старик кивнул.

– Именно так, мальчик мой… Твои знания достались тебе от меня.

– Но кто вы? – снова спросил его Юра. – И как это возможно вообще?

– Мир вообще штука не изученная… А Туман… я думаю, он еще надолго, если не навсегда останется чем-то таинственным и еще не раз преподнесет свои благие сюрпризы этому миру.

– Благие? В каком месте они благие? – нахмурился Ким. – Он появился и убил такое количество людей! Уничтожил целые страны и миллионы людей сделал заложниками своего существования! И это вы назвали благом?

– Именно так… Ты даже представить не можешь, как вашему миру повезло… – Старик остался совершенно спокойным, но показалось, что в его голосе проскользнула печаль. – Уже сто лет ваш мир не знает ужаса войн… Не знает, что такое геноцид одного народа по отношению к другому, когда людей убивают только за то, что их считают недочеловеками. Когда за пять лет разрушительной войны умирают не менее сорока миллионов человек только в одной стране… Когда мир балансирует на грани своего уничтожения… Когда по приказу одного-единственного психа из-за океана может начаться последняя человеческая война, способная уничтожить все. И в этом виноват не Туман, а сами люди и их говенная натура. Да и здесь у вас все беды тоже от людей, а не от Тумана. Люди – это самое большое зло. – И вдруг без перехода он неожиданно спросил, сбив Кима с толку: – Что ты знаешь о ядерной энергии?

– О ней много что говорят… Но, как правило, ее называют благом для людей, – снова с некоторой осторожностью ответил Ким. – Она позволила решить проблемы с энергообеспечением. Да, она может быть опасной и обращение с ней требует осторожности… Был единственный случай аварии на атомной станции на юге Франции двенадцать лет назад, после чего появилось то малочисленное движение за запрет использования атомной энергии.

– Юг Франции… Я даже рад, что это случилось не у нас… – задумчиво так произнес старик. – Мир, не знающий ужаса ядерной угрозы… И всего-навсего нужно было только убрать с карты вирусных игроков, англосаксов.

– О чем вы? – спросил его Юра, пристально глянув на старика.

– Не бери в голову… Так, о своем… О! У нас гостья, – он бросил взгляд за спину Кима.

Юра обернулся, уже зная, кого там увидит. Ласка! В своем опасном воплощении. Собранная, словно пружина перед разжимом. Но впервые он чувствовал ее неуверенность. Словно она боится этого старика, который не сделал ни одного лишнего движения и даже не изменил выражение лица.

– Забавно! Они и так умеют… Успокойся, милая, – заверил он туманную кошечку, – не причиню я ему вреда.

Судя по тому, что она сразу же расслабилась, прекрасно его поняла. Подошла, обнюхала протянутую ладонь и сразу же отступила к Юре. Ткнулась лицом ему в грудь, оттолкнув назад. Потом снова, словно отгоняя юношу от старика. И Ким проснулся.

– И какого лешего все это сейчас было? – вслух произнес Ким. А в следующий момент на него накатило…

* * *

Как трудно понять людей! У них все не так, как у котов. Иногда они ведут себя нелогично и непонятно. Трудно понять, когда они играют, а когда серьезны…

Ласка свернулась комочком, укрылась своим хвостом, словно ватным одеялом. Присматривать за котенком неблагодарное дело. Особенно за таким беспокойным! Ведь додумался только – самостоятельно выбрался за грань! Даже взрослые туманные кошки на это не решаются. А что было бы, если бы он не смог вернуться?..

* * *

Потолок двигался, или просто перед глазами у него все плыло. Место, в котором Ким очнулся, было ему совершенно незнакомо и сильно напоминало больничную палату. Такого количества медицинского оборудования ему еще не доводилось видеть.

Я в больнице… Что произошло? Ах, да… Ренат стрелял в меня… А что было дальше?..

А дальше его суперпамять решила его подвести. Как ни старался, он не смог ничего вспомнить. Яркие ощущения от недавнего сна померкли. И приснится же такое… Расскажи кому, не поверят.

На животе была какая-то тяжесть. Ким скосил взгляд. Ласка устроилась на нем, как на постели. И судя по всему, слезить не собиралась.

Плечо не болело, но было каким-то онемевшим и туго зафиксировано повязками.

– Вижу, очнулся, – услышал он голос у своего изголовья. – Доставил же ты мне проблем…

Антонина Павловна!

– Как ты себя чувствуешь? – наклонилась она к самому его лицу.

– Голова кружится, – признался он, снова закрывая глаза. Так было лучше.

– Это пройдет… Тебя напичкали таким количеством лекарств, что это нормально… – успокоила она его.

– Я в больнице? – спросил.

– Нет…

Дальше он уже не слышал, о чем она говорит. Он снова погрузился в темноту. Но на этот раз в обычный сон.

* * *

Когда Ким снова очнулся, он чувствовал себя уже лучше. Головокружение прошло.

Он огляделся. Ласка оставила его живот, перебралась на стул рядом. Кроме нее в этом месте больше никого не было.

Рука чуть побаливала и ощущалась словно полено. Затекла сильно за время лежки в одном положении.