Екатерина Дашкова - Александр Воронцов-Дашков

Эта статья содержит главные мысли Дашковой о воспитании и выражает ее веру — важнейшую в ее частной и личной жизни — в образование как оплот хорошего и справедливого общества. На мысль Дашковой оказали влияние такие теоретики, как Монтень, Локк, Фенелон, Руссо и т. д. Фундаментальный принцип Просвещения состоял в том, что образование граждан и постоянный интерес к литературе, искусству, науке, коммерции и промышленности могут изменить общество к лучшему. Ключом к этому было именно образование, поскольку оно обладало способностью изменять людей и делать их благоразумными. В самом деле, выдающееся положение Дашковой как ученой женщины, ее должности директора Академии наук и президента Российской академии были во многом следствиями ее уникального образования. Более того, ее самореализация и уверенность в себе являлись одним из первых примеров интеллектуального равенства женщины. XVIII век был важнейшим временем в развитии женского образования. На Западе высказывались самые разнообразные мнения — от того, что образование должно воспитывать сильных, независимых, критически мыслящих женщин, до того, что предпочтительно ограниченное обучение послушных супруг, занимающихся домашним хозяйством. В России Сумароков мечтал об идеальном царстве, где девочки тоже ходили бы в школу, а Новиков, посвятивший свою жизнь распространению идей Просвещения в России, приготовил хорошо продуманную программу чтения для женщин[514]. Этот просвещенный мыслитель подтверждал равенство женщин и мужчин и считал женщин личностями, достойными таких же прав, как их отцы, мужья и сыновья.

Екатерина также занималась вопросами воспитания как публично, так и лично — путем создания Смольного института и организацией обучения великих князей Александра и Константина. Она увлеченно составляла для них упражнения и сама писала инструкции их учителям. Екатерина была также заинтересована в применении в России результатов более ранних дискуссий об образовании женщин. В 1715 году во время правления Петра Великого Федор Салтыков представил план образования женщин, вполне сравнимый с тем, что было тогда доступно на Западе. Во время Екатерины Иван Бецкой, ее главный советник в области образования, написал трактат «О воспитании юношества обоего пола». Немного позже Екатерина основала Императорское образовательное общество для благородных девиц в Смольном институте — интернате для девушек, курс обучения в котором могли пройти и девочки низших сословий. Приблизительно скопированный со школы Сен-Сир, основанной мадам де Ментенон, Смольный институт должен был создать новую русскую женщину. Эта инициатива, однако, не сводилась только к обучению. Екатерина и Бецкой представляли себе идеальную, гуманную педагогику Просвещения, которой занимаются образованные женщины в семье. Воспитание должно было научить женщин вести себя в обществе и способствовать их индивидуальному развитию и увеличению роли в домашней сфере[515]. Кроме того, в России постепенно исчезало традиционное подозрительное отношение к образованным женщинам и уже ко времени Фонвизина неграмотная женщина стала объектом сатиры. Домашнее окружение Дашковой являлось интересным примером того, какие шаги предпринимались для борьбы с неграмотностью среди русских дворянок. Марта Вильмот отметила в своем дневнике 14 января 1804 года: «У мадемуазель Маслофф (тетка Дашковой. — А. В.-Д.)… квартира в этом доме. Она не умеет писать, и это обстоятельство доказывает отсталость здешнего образования, поскольку она родилась в богатой и знатной семье»[516]. В отличие от тетки племянница Дашковой училась в Смольном институте и снабдила Марту Вильмот копиями писем Екатерины А. П. Левшиной — одной из первых выпускниц этого института.

В каталоге московской библиотеки Дашковой перечисляется множество книг, посвященных проблемам образования, что подтверждает ее большой интерес к этой теме[517]. Среди них такие теоретические труды, как «Об образовании» Юма, «Воспитание детей» Локка, «Трактат об образовании девушек» Фенелона и «Эмиль, или О воспитании» Руссо — хотя в 1763 году Екатерина использовала все свое влияние, чтобы запретить публикацию в России книги Руссо, поскольку считала его религиозные взгляды опасными. Кроме того, многие книги из библиотеки посвящены проблемам педагогической практики — «Правила для народных училищ», «Опыт народного воспитания» и «Устав воспитания благородных девиц». Кроме профессиональных надобностей, педагогическая и ученая активность Дашковой распространялась и на ее личную жизнь, и на обучение детей. В ее библиотеке хорошо представлены книги о правильном воспитании и поведении женщин — «Трактат о воспитании дам», «Воспитание французского дворянства», «Курс воспитания девушек», «Должности женского пола». В письме к Кэтрин Вильмот Дашкова объясняла, что с ранней юности она читала по теме образования все, что ей было доступно, и выделяла Локка, которого прочитала во французском переводе[518]. В «Мыслях о воспитании» (1693) Локк описывает правильное нравственное воспитание дворянского сына. Он видит в особой восприимчивости, податливости важнейшую характеристику детства, считая развитие характера гораздо более важным, чем усвоение знаний. Образование — это воспитание интеллекта, а не собирание фактов. Локк считает обучение важным инструментом морального воспитания, важный акцент в его сочинении (а потом и в «Эмиле» Руссо) делается на хорошем физическом состоянии ребенка. Взгляды и идеи, изложенные в текстах Локка и Руссо, сильно повлияли на Дашкову и других, например, на Новикова и Бецкого. «О воспитании и наставлении детей» (1783) Новикова появилось в «Прибавлении к Московским ведомостям» в том же году, что и «О смысле слова „воспитание“» Дашковой.

В споре о том, что важнее — природа или воспитание, — Дашкова ясно приписывает главную роль воспитанию, а идея о том, что заниматься своим образованием надо всю жизнь, находится в центре ее размышлений[519]. В эссе «О смысле слова „воспитание“» Дашкова, очевидно, осуждает образование своих «прадедов», когда чтение Псалтыри, арифметика, преданность царю, соблюдение закона и немногословность ценились более всего другого. Хотя такое непросвещенное обучение вряд ли могло считаться образованием в собственном смысле слова, Дашкова утверждает, что ее «прадедов», по крайней мере, не учили стыдиться того, что они русские. Подобные чувства стыда и неполноценности были позже насаждены в ее поколении, говоря словами Дашковой, легионами «парижских лакеев, мадам и мамзелюшек». Дашкова выражает затем свое разочарование и обсуждает одну из своих любимых тем: современное пагубное и разрушительное влияние излишней приверженности русских к фривольной французской моде. Она видит в образовании средство против бессмысленного и безвкусного подражания Западу, средство научить русских, особенно детей, гордиться своей страной и ее историей.