Мятежная весна - Морган Родес

Возглавит? Эрон возглавит расследование?

– Думается, – заметила она, – король наилучшего мнения о твоих способностях. Ты ведь теперь королевский вассал.

– Еще какого! Ты даже не догадываешься, насколько хорошо его мнение! – И он доверительно наклонился к ее уху. – Я не мог не заметить, что принц вчера провел в твоей опочивальне лишь несколько минут. Неужели ваш счастливый союз с самого начала чем-то омрачен?

– Ни в коем случае. – Клео заставила губы растянуться в нежной улыбке. – Знаешь, в поездке я буду скучать по тебе, государь Эрон. Ты меня так забавляешь!

– Клео… – Он нахмурился.

– Отныне я для тебя – принцесса Клейона. Не забывай моего официального титула, ведь теперь я состою в счастливом законном браке с сыном короля. А теперь, если позволишь…

И, покинув собеседника, Клео без проволочек села в карету.

Ну он и осел! Пожалуй, даже хорошо, что он будет участвовать в ловле Йонаса. Обвинение в убийстве королевы выглядело смехотворным: требовался предлог, чтобы убить вожака повстанцев да еще и заручиться помощью граждан. И предлог был найден. Но с такой бездарью во главе расследования, как Эрон, мятежный вождь может не опасаться за свою свободу.

«И я снова тебя увижу, бунтарь, – подумалось ей. – Где-нибудь, когда-нибудь, но мы с тобой встретимся обязательно. А до тех пор, пожалуйста, уцелей…»

Вот так и началось свадебное путешествие. Предполагалось, что новобрачные объедут Оранос, после чего проследуют в Пелсию и Лимерос. Город сменялся городом, но, по сути, всюду происходило одно и то же. Клео и Магнус представали перед толпой горожан и принимали приветствия жителей. Мэр говорил речь, барды исполняли баллады, высокие гости милостиво внимали. В одной деревушке на южном побережье Ораноса дети разыграли шуточный спектакль. Детишки были сущая прелесть. Их так взволновало высочайшее посещение, что Клео изо всех сил притворялась внимательной и заинтересованной. Магнус, напротив, откровенно скучал. Кажется, ему не терпелось скорее завершить поездку и присоединиться к охоте Эрона за Йонасом.

После представления жители приносили поздравления. Клео привычно исполняла свои обязанности, выслушивая их, как вдруг одна из женщин сжала ее руку и с тревогой заглянула в глаза.

– С вами все в порядке, принцесса? – спросила она так тихо, чтобы лишь Клео могла слышать ее.

У Клео немедленно перехватило горло. Тем не менее она попробовала улыбнуться.

– О да, конечно, все в порядке. Спасибо вашей деревне за теплый прием от моего имени… и от имени принца.

Сказать о Магнусе «мой муж» было свыше ее сил.

Повсюду в ее любимом Ораносе люди с горячим воодушевлением приветствовали молодую чету, то есть все шло так, как и предсказывал король. Однако в каждой толпе находились и скептики. Они держались где-нибудь в сторонке, в тени, и в их взглядах читались ужас и подозрение. Клео ясно видела: эти люди понимали, что царственный союз вовсе не был таким уж солнечным и многообещающим, как верили их соседи. Они понимали: королю нельзя доверять! Его слова – пустой звук. Он способен нарушить любую клятву с той же легкостью, с какой ломает кости!

Как хотела бы Клео заверить эту не очень большую, но все же заметную часть населения: когда-нибудь, дайте срок, она все изменит. К лучшему. Для всех. Но нет, она не могла. Приходилось играть роль глупенькой юной принцессы, влюбленной в молодого супруга.

Иначе не выжить.

И все же в поездке обнаружились и радостные моменты. Клео вскоре сообразила, что здесь, вне дворцовых стен, гораздо проще знакомиться с местными поверьями и легендами. Отчего не попробовать разузнать побольше о Родичах и о том, как ее кольцо поможет их разыскать!

Да еще и непосредственно под носом у Магнуса.

Эта мысль согревала ее по ночам и придавала самообладания днем. Иначе ей было бы уж слишком одиноко в окружении слуг и стражи, в обществе угрюмого, неразговорчивого принца.

В Королевской гавани им предстояло сесть на корабль и плыть в Пелсию, в Торговую гавань. Непосредственно на причале Клео увидела Ника: одетый в красный мундир лимерийского стражника, он стоял возле большого черного корабля, что вздымался из воды подобно морскому чудовищу. Ник широко улыбался, его морковно-рыжие волосы торчали во все стороны.

При виде близкого друга Клео так и раскрыла рот. Хотелось немедленно броситься к нему и заключить в объятия, но пришлось сдержаться.

– Что такое, принцесса? – спросил Магнус.

– Просто я… увидела Ника. – У нее часто билось сердце. – Он здесь!

– Да, он здесь.

– Ты не удивлен?

– Нет, потому что это я его вызвал.

Клео повернулась к принцу, недоверчиво и с подозрением глядя на него:

– Но почему?

– Потому, – Магнус пожал плечами, – что ты уже не первый день прямо-таки излучаешь горе, и это скверно отражается на мне. По какой-то неведомой причине тебя радует присутствие этого клоуна, ну так и получай его до конца путешествия – пока мы не вернемся в замок и я не отбуду в поездку, которая для меня в самом деле важна. Пусть этот малый таскает твои вещи и выносит за лошадьми навоз. Уверен, что сумею найти для него еще множество увлекательных занятий.

– Ты… – Клео была совершенно сбита с толку и не верила ушам. – Ты вызвал его сюда, чтобы мне было повеселее?

Губы Магнуса сжались в одну черту.

– Мне нужно, чтобы ты соблюдала свою часть уговора, пока мы кормим этих глупцов сладкими сказками, придуманными моим отцом. Вот и все.

– Спасибо тебе, – прошептала Клео.

Горло в очередной раз перехватило. Неожиданная доброта Магнуса, так не соответствовавшая грубым словам, поразила ее.

Он едва взглянул на нее:

– Обойдусь как-нибудь без твоих благодарностей.

Клео сердито покосилась на него, но Магнус уже отвернулся и разговаривал со стражником возле корабля.

Принцесса приблизилась к Нику, напустив на себя всю царственность, какую только могла, но все равно не сдержала улыбки:

– Ты здесь!

Он тоже улыбнулся – куда шире, чем полагалось бы.

– По королевскому приказанию!

– Тогда я очень рада, что король тобою командует.

– Сейчас с тобой трудно не согласиться!

В сопровождении Ника они проследовали в Пелсию, чтобы там объехать несколько деревень и виноградников. Клео только отметила про себя, что к Имперской дороге они не приближались. Неимущие земледельцы встречали их молчаливо. Присутствие Клео неизменно привлекало детей, они во все глаза разглядывали ее нарядное и яркое платье. В детских глазах плескалась надежда, уже утраченная старшими. Это зрелище разрывало сердце принцессе.

В отличие от оранийцев, пелсийцы оказались не очень-то склонны доверять речам короля. Они сами, своими глазами видели его жестокость и вероломство. Такое, чего ни забыть, ни простить было нельзя.