Черный страж - Э. Дж. Смит

– А Рам Джас, что ему о них известно?

Ута пожал плечами:

– Я не знаю. Могу предположить, но точно не знаю. Скорее всего, он родом из Киринских лесов, что далеко на юге, а мне говорили, что кирины живут там бок о бок с восставшими из мертвых и даже водят с ними дружбу. По этой причине Пурпурные священники время от времени пересекают Кирин-Ридж и сметают их деревни с лица земли… Рэндалл, я ценю все, что ты сделал для меня, но сейчас мне надо отдохнуть. Уже скоро я вернусь в Черный собор в Тирисе, получу облачение священника и приказание отдать мой топор более достойному воину. – Он лег поудобнее.

– А со мной что теперь будет? – спросил Рэндалл и тут же понял, как это эгоистично прозвучало.

– Посмотрим, юный оруженосец… посмотрим, – пробормотал Ута и погрузился в сон.

Рам Джас Рами устал. Несколько часов назад он, перекинув бесчувственное тело Брома через седло краденой лошади, выехал из Козза. Его собственная лошадь была неуживчивой старой дрянью, и выбрал он ее главным образом потому, что она принадлежала какому-то чиновнику, а кирин любил красть у официальных лиц. Стражники, которые принялись искать их после боя, плохо выполнили свою работу, и Рам Джасу легко удалось выбраться из города вместе с Бромом. Козз не настолько тщательно охранялся, как Тирис или Вейр, и существовали десятки способов незаметно выскользнуть отсюда, если человеку было очень нужно.

Сейчас Бром ехал следом за ним по неровной местности; они направлялись на северо-запад от торгового анклава. Молодой лорд молчал, и Рам Джас решил дать ему возможность спокойно поразмыслить о гибели отца. Кроме того, в лесу от Брома было мало толку. У него имелось много достоинств: умен, крепок духом и телом и безжалостен, но выживание в дикой местности не числилось среди его дарований. Однако любому терпению приходит конец, и Рам Джас с легким раздражением заметил:

– Я не возражаю против роли проводника, но, если ты так и собираешься ехать позади, мог бы, по крайней мере, поговорить со мной время от времени.

Перед ними лежала глубокая лощина, поросшая лесом и окруженная холмами; она вела прочь от Козза. Через два дня они должны были достичь Стен Ро, горного хребта, который тянулся на север и являлся частью Киринской тропы. Рам Джас прекрасно знал дорогу, и, по его оценкам, им предстояло добраться до Ро Тириса меньше чем через неделю.

– Мне не хочется. – Бром получил довольно сильный удар в челюсть и выговаривал слова с трудом. Конечно, повреждение не было серьезным, но Черный священник оказался сильным противником и выбил молодому человеку несколько зубов.

– Если ты будешь все время это повторять, нам предстоит долгое и тоскливое путешествие. – Кирин разозлился и не дал себе труда скрыть раздражение.

– Просто поезжай вперед, Рам Джас… езжай вперед. – Голос у Брома был усталый, и спутник его едва разбирал, что он говорит.

Рам Джас перестал настаивать и посмотрел вперед, на темнеющее небо, на фоне которого вырисовывались очертания Стен Ро. Он не считал, что их преследуют; впереди их также вряд ли ждали неожиданности, возможно, лишь за исключением парочки гигантских Горланских пауков или случайного бандита.

Прокручивая в памяти недавнюю схватку, Рам Джас упрекал себя за то, что сохранил Черному священнику жизнь. Он совершенно не испытывал угрызений совести по поводу того, что прикончил Пурпурного рыцаря, но он нарушил собственные правила и оставил свидетеля. Убийство Пурпурного священника в Тор Фунвейре было делом серьезным, и кирин про себя сокрушался о том, что через несколько дней его портрет с подписью «разыскиваемый преступник» будет украшать все столбы в королевстве.

Они скакали по направлению к лощине через редкую рощу, и убийца закатал правый рукав и взглянул на шрамы от порезов на локте; их было примерно двадцать, и каждый означал убитого Пурпурного священника. Он наносил себе эти порезы для того, чтобы никогда не забывать, кого он убил и за что. Зажав поводья в зубах, Рам Джас вытащил небольшой охотничий нож и медленно провел лезвием по свободному участку кожи ближе к запястью. Место на руке заканчивалось, и он подумал: интересно, сколько еще этих ублюдков ему предстоит убить? Он поразмыслил и решил, что, возможно, будет теперь ставить отметины на ноге, а может быть, даже и на груди, хотя последняя идея казалась менее привлекательной.

Потерев свежую царапину для того, чтобы избавиться от слабой боли, он опустил рукав. Рана должна была затянуться через несколько минут, и едва заметный шрам будет единственным доказательством смерти брата Ториана из Арнона – кстати, Рам Джас считал, что имя звучит глупо. Люди ро были помешаны на своих именах, добавляли к ним титулы, места рождения, названия профессий и прочую совершенно никчемную информацию. Даже Бром был подвержен тщеславию, когда дело касалось его имени. Лорд Бромви из Канарна, наследник герцогства Канарн – по мнению кирина, это была ничего не значащая вереница слов. Единственное слово, которое он сам добавлял к своему имени, было «Рами», означавшее «лучник» на древнем языке Каресии.

– Почему ты не убил того Черного священника? – спросил Бром, словно отвечая на беспокойные мысли Рам Джаса.

– Решили все-таки рот открыть, выше высочество?

– Он способен доставить нам массу неприятностей, не говоря уже о том, что мы так и не получили глиняный пропуск в Канарн.

Кузнец-мошенник все еще продолжал торговаться, когда Рам Джас отправился на поиски съестного, а когда вернулся, обнаружил Брома в обществе двух рыцарей. Теперь у беглецов не было необходимых документов, и кирин знал, что без них будет трудно выбраться из Тириса по морю.

– Я не убил его потому, что мы… у нас есть общие друзья, – ответил Рам Джас и тут же сообразил, насколько глупо это звучит.

Бром рассмеялся впервые с того момента, как они покинули Козз.

– Прошу прощения, я не знал, что ты свой человек на ежегодных вечеринках Черных церковников.

– Да не в этом дело, – пробормотал Рам Джас, снова не скрывая раздражения. – Я о нем слышал, вот и все.

– Ну и я тоже слышал, но убил бы без малейших колебаний.

– В таком случае мне кажется, что тебе следует тренироваться немного побольше, чтобы при вашей следующей встрече он снова не расквасил тебе губу. – Рам Джас произнес это с большим сарказмом, нежели намеревался.

Бром придержал коня и остановился в нескольких футах позади своего друга.

– Как я уже сказал, я не настроен разговаривать, но ты держи оскорбления при себе.

При встрече с Утой Призраком Бром получил не только телесные раны. Рам Джас, не останавливаясь, продолжал углубляться в лес и бросил через плечо:

– Я просто хотел сказать одно… Если ты считаешь себя вправе решать, кому остаться в живых, а кому умереть, тебе следовало бы научиться получше обращаться с этим блестящим мечом. Я одолел священника, поэтому имел полное право оставить его в живых.