Не оставляй меня - Мара Вульф

на краю небольшой арены, которую боги огородили в саду, и следили за поединками. Оказалось, Геракл тренировался не только с Джошем. Судя по всему, для богов это считалось абсолютно обычным времяпрепровождением. Мы уже видели, как Борей боролся с Аполлоном, а Афина сражалась с Гермесом. При этом она была вооружена трезубцем, а он – сетью.

– У нее такой вид, будто она готова пронзить стрелой любую женщину, которая приблизится к Энею, – добавила Леа.

– Как можно остаться девственницей, когда за тобой ухаживает такой парень, как он? – Я смотрела на залитую потом обнаженную грудь героя. Рядом с нами хихикали несколько богинь помоложе.

Артемида стояла с противоположной стороны и ни на секунду не выпускала дерущихся из поля зрения. В ее луке лежала готовая к пуску стрела. Впрочем, Геракл и Эней представляли собой потрясающее зрелище. Артемиду нельзя винить. Оба мужчины были примерно равны по силе, и, хотя Геракл значительно превосходил противника в мышечной массе, Эней оказался более проворным. Каждый раз, когда Геракл брал верх, Артемида сжимала губы. Правда, я так и не поняла, то ли она боялась, что он проиграет, то ли надеялась, что Геракл размажет его по земле. А ведь обычно богиня охоты казалась мне такой уравновешенной.

После того как поединок закончился ничьей, мы с Леа и другими богинями восхищенно захлопали в ладоши. Геба подбежала к Гераклу и заключила его в объятия. Тот звонко чмокнул ее в губы, что вызвало у зрителей бурный восторг. Эней улыбнулся Артемиде, которая отвернулась и ушла. Теперь она опять будет часы напролет стрелять в соломенную куклу, которая стояла в глубине сада. Соглашусь, в одном Афродита права: существовали и более толковые занятия. Кейден и Джош бросали на нас сердитые взгляды с другой стороны арены, где Афина упражнялась с Джошем в сражении на мечах. Кейден появился всего десять минут назад и даже со мной не поздоровался. Хотя это могло быть связано с тем, что Зевс не отходил от него ни на шаг.

Эней вытер полотенцем пот со лба и груди. Попил немного, а потом подошел ко мне.

– Твоя очередь, – заявил он. – Выносливость у тебя уже неплохая, но надо поработать над силой и ловкостью. У тебя будет не так много шансов нанести удар врагу и победить.

– Не так уж плохо я дерусь, – сказала я в свою защиту, пускай мои занятия кикбоксингом – детский сад по сравнению с его опытом.

– Тогда покажи, что ты умеешь, – бросил мне вызов полубог.

Я пошла за ним в центр огороженной площадки и приняла обычную исходную позицию. При этом старалась расслабиться и не сильно напрягать мышцы. Я ведь уже столько раз дралась с Джошем. Не мог же Эней настолько от него отличаться. Тем не менее я нервничала сильнее, чем всегда, не в последнюю очередь из-за множества прикованных ко мне божественных взглядов. Я перенесла вес тела равномерно на обе ноги и убедилась в устойчивости позы. Эней встал напротив, и не успела я вообще сообразить, что он делает, как уже лежала на земле.

– Так нечестно, – возмутилась я и снова вскочила. – Я была еще не готова.

Парень весело улыбнулся.

– Союзники Агрия нечестные. Лучше следи за защитой. – Он вскинул ногу, но я блокировала удар в бедро. Затем сама перешла в нападение. Как правило, я дралась на большем расстоянии от противника, но такой возможности Эней мне не давал. Он тут же на меня наседал. Левой ногой я нанесла ему удар снизу и прямой удар правым кулаком. Для него это, наверно, было похоже на укус комара. Он загнал меня в угол и через минуту опять уложил на лопатки.

– Уже лучше, – похвалил герой и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. – Не зажимайся так, – велел он. – У тебя слишком неустойчивая позиция. Прежде чем нанести удар, нужно уже снова стоять обеими ногами на земле.

Как будто я сама не знала.

– Еще раз, – оборвала я его лекцию.

Следующие полчаса он гонял меня по арене. Я шаталась из одного угла в другой и едва получала шанс до него дотянуться. Джош выкрикивал мне какие-то советы, которыми все равно не удавалось воспользоваться. Просто мне не сравниться с Энеем. Тем не менее сдаваться я не собиралась и сцепила зубы, все время ощущая на себе взгляды Кейдена от края площадки.

Эней ударил меня в грудь, и я со стоном рухнула на колени. Пот заливал глаза, и я моргнула, потому что они щипали.

– Я могу лучше ее научить, – раздался голос Кейдена. – Ты слишком груб с ней. Что она так усвоит?

Полубог, который опустился рядом со мной на колени, пока я старалась восстановить дыхание, выпрямился, представ во всем своем великолепии. Невозможно отрицать, что он сын Афродиты. Мышцы на груди и животе играли под загорелой кожей. У меня даже не получилось заставить его вспотеть. Острые симметричные черты лица сегодня проступали резче, несмотря на щетину, потому что он завязал свои африканские косички на затылке. Серые глаза не отрывались от Кейдена, который выдержал его взгляд. Я решила вывести его из себя. Не так уж он и нуждался в моей близости, раз без проблем не виделся со мной уже несколько дней. Если так пойдет и дальше, я свихнусь.

– Эней бессмертный, – вмешалась я. – У него намного больше трюков, чем у тебя.

Я кое-как поднялась на ноги. А когда увидела обиду у него на лице, мгновенно пожалела о своих словах.

Эней закинул руку мне на плечи. От него довольно приятно пахло.

– Слышишь? Джесс предпочитает мои способности.

Я удержалась от того, чтобы пихнуть его локтем в бок. Не обязательно заходить так далеко.

Разъяренный Кейден отвернулся и ушел. У меня сразу же проснулась совесть. Вот и получила. А чего я ожидала? Что он взбунтуется против приказа Зевса? Ну, да, чего-то в этом духе. Ему не впервой в конце концов. Если бы действительно хотел быть со мной…

– Это к лучшему, – сказал Эней. – Ему придется отучиться от этих повадок мачо, чтобы выжить в человеческом мире.

Похоже, он неправильно все понял, но все равно говорил правильные вещи. Присев, парень перешнуровал свои сандалии. На троянском герое даже эта нелепая обувь смотрелась круто, а еще кожаная набедренная повязка, которая, кстати, служила ему сегодня единственным предметом одежды.

– Да все вы мачо, – ответила я, разозлившись на себя саму. – И суперчувствительные, и совершенно не восприимчивые к критике.

– Ни то, ни другое ко мне не относится. Я бы даже сказал, что довольно