Полусолнце - Кристина Робер

– А для Коджи… он знает о том, что произошло между тобой и Мидори?

– Да, я рассказал ему.

Мы замолчали. Рэйкен лениво гладила меня по щеке, погружая в дрему и невольно насыщая мои воспоминания красками. Я прокручивал в голове тот день снова и снова, но впервые кроме тихой тоски ничего не ощущал. В этот момент я всерьез задумался о том, что Рэйкен и вправду могла внушать другим необходимые ей чувства. От этой мысли стало не по себе.

– Так… значит… как ты сказал? То, что происходит между нами, тебе нравится, но какой-то загадочный голос разума говорит, что это неправильно?

Я довольно улыбнулся.

– Аморально.

– Потому что ты мне не веришь?

– Конечно, ты же лгунья.

Рэйкен фыркнула и выпустила когти, но я перехватил ее руку и потянул на себя. Теперь ее лицо нависало над моим.

– Но… твое тело – оно другое. Руки, когда касаются меня. Губы… – Я провел пальцем по ее нижней губе. – Дыхание… Когда ты обнимала меня в гостевом зале, я вдруг понял, что это единственный шанс узнать тебя. Когда ты говоришь, ни один мускул не дрогнет на лице. Голос не выдаст эмоций. Наверное, в твоем мире иного пути нет, кроме как оставаться бесстрастной или филигранно контролировать чувства. Но тело… Кажется, над ним ты не властна. Почему?

Рэйкен стряхнула мою руку и выпрямилась, а я остался лежать головой на ее коленях.

– Этот секрет я должна тебе раскрыть?

«Нет», – порывался сказать я, но вовремя прикусил язык. Эта ночь скоро закончится. Хотел ли я тратить остатки драгоценных минут на то, чтобы в очередной раз вернуться к Такимару или Коджи? Хотел ли я свои законные минуты абсолютного наслаждения и покоя отдать мрачным мыслям, которые непременно вызовет правда, если я начну задавать Рэйкен вопросы, которыми терзаюсь последнюю неделю?

– Почему бы и нет. Раскрой секрет, – улыбнулся я.

Рэйкен оперлась руками в пол и откинула голову, и теперь я мог видеть лишь ее подбородок.

– Чтобы научиться что-то контролировать, нужна практика. А в делах любовных я недалеко продвинулась, – беззаботно сказала она и внезапно рассмеялась. – О, ты же наверняка считал, что все демоны распущенные и ни во что не ставят близость. Так?

Я надул щеки и с шумом выпустил воздух. Да, виновен. Откуда взялись эти мысли – знать не знаю, но я вправду так считал.

– А призрак на поляне – ты любила его? Сколько лет?

– Это еще два вопроса.

– О, ну прекрати.

Рэйкен обхватила себя за плечи и, нависнув надо мной, наградила приторной улыбкой и нехотя протянула:

– Всю свою жизнь, больше ста лет. И готова дать тебе один совет. Заметь, совершенно бесплатно. Никогда не надейся провести с кем-то вечность – это самое глупое желание. Рано или поздно кто-то из пары обязательно пойдет своим путем. А второй никогда не избавится от надежды вернуть его. Потому что, когда проводишь с одним существом столько лет, это уже не вопрос одной лишь любви. Привязанность, зависимость, привычка – называй как хочешь. Ты просто не знаешь, как это – жить без него. Потому что он и есть сама жизнь. Без этого существа страшно и одиноко. Будто ты снова стал младенцем и оказался в поле без навыков ходьбы.

– Но я был уверен, что это ты оставила его… Разве нет?

Рэйкен быстро отвела взгляд, и я вытаращился:

– Но ты же говорила, что он охотится на тебя!

– Уж не ради того, чтобы вернуть в свою спальню, поверь, – фыркнула она. – Хэджам… так его зовут. Хэджам Чироши. Он первый предал меня, и его предательство вынудило меня ответить тем же.

Я сел, обдумывая услышанное. Тело, эмоции… дурак, на что же я надеялся? Столько лет Рэйкен любила того призрака! Мы провели вместе волшебную ночь, но что значит эта ночь в сравнении со столетием? Я поймал ее нежную улыбку, но не смог улыбнуться в ответ.

– Как же он предал тебя?

– Как мужчина предает женщину: разделил постель с ее подругой. В этом плане демоны ничем не отличаются от людей. – Рэйкен беззаботно пожала плечами. И если бы я раньше не уловил волнения, с которым она озвучила имя своего преследователя, то наверняка поверил бы в ее безразличие.

Возможно ли провести с кем-то столько времени и не пожелать кого-то другого? Я смотрел на нее, очарованный изысканностью лисьего лица, мягким свечением волос и пленительными изгибами тела. Всего лишь оболочка. Совершенная, невообразимо прекрасная, но оболочка. Все это я разглядел в ней с самого начала, но чувства родились позже. Что же на самом деле притягивало меня к ней? Почему все внутри переворачивалось, стоило ей лишь коснуться меня, обнять или – какой пустяк! – назвать по имени?

– Рассвет, – шепнула Рэйкен.

Я нехотя проследил направление ее взгляда. Сквозь дождевые тучи проклевывались розовые лучи пробуждающегося солнца. Вот и всё… Когда я вновь повернулся к ней, Рэйкен была совсем рядом. Наши взгляды встретились. Мы одновременно потянулись, прижались друг к другу губами и замерли. Я держал ее лицо в ладонях, бережно поглаживая щеки большими пальцами. И всё.

Прощание? Обещание? Что? Мне хотелось большего. Черт возьми.

– Выход там.

Уже на пороге, когда я готов был распахнуть двери, она окликнула меня:

– Если бы ты обладал могуществом, способным запечатать солнце, не дать этому рассвету случиться, ты бы сделал это?

Я обернулся. Рэйкен сидела на том же месте, боком ко мне, завернувшись в покрывало, и смотрела в стену.

– Не раздумывая, – ответил я.

Ее губы растянулись в улыбке, но головы она так и не повернула.

– Доброго дня, Шин.

– Доброго… Рэйкен.

Коджи

Я вернулся в спальню на рассвете. Уставший, выбившийся из сил, но абсолютно счастливый. Уже засыпая, я все еще нашептывал мелодии, кружившие нас минувшей ночью: пробиравшее до мурашек сплетение нежных звуков сямисэна, ранимые перезвоны струн кото[36] и трепетное журчание сякухати – флейты, мелодию которой я услышал на холме, перед тем как увидеть огни Блуждающей крепости.

Впервые за последние два года я отпустил все гнетущие мысли о сестре и наслаждался волшебством народа Мэйко. Их магия заразительно проникала под кожу, струилась по венам. Я насыщался ею. Их силой, их безграничным могуществом. Словно то, чего мне всю жизнь не хватало, часть меня, по ошибке не заложенная богами в мое новорожденное тело, наконец нашла свое место.

Я любил дом, в котором вырос, ценил жизнь, которую дал мне дядя, но в Блуждающей крепости среди птичьих духов впервые понял, что нахожусь там, где должен находиться. Я бы хотел жить здесь и позволить своей силе раскрыться.