Наемник - Алекс Орлов

Услышав объявление о прибытии в порт Эль-Гео лайнера «Пан-Спейс лайнс», Генри Пипон в сопровождении Жоржа и Гилберта направился к разгрузочному терминалу. Именно оттуда должны были выйти прибывшие пассажиры.

Встав возле эскалатора, встречающие принялись ждать, а Жорж поднял табличку с надписью «Зеленый Бристоль».

Вскоре появились первые представители «Воинов радуги».

Это были спокойные молчаливые люди с аккуратно подстриженными бородами. Увидев табличку, они приветливо помахали Пипону руками и стали собираться вокруг него. Всего «Воинов радуги» оказалось больше пятидесяти человек.

— Приветствую вас, братья, на многострадальной земле Бристоля, — произнес Генри, стараясь говорить как члены ордена. — Познакомьтесь, вот это брат Жорж, а это брат Гилберт. «Зеленый Бристоль» — молодая организация, но наши люди очень преданы делу. Ну, а я брат Генри…

— Рады видеть своих единомышленников в этом несчастном мире, — сказал один из прибывших. — Я магистр Олема, а остальных братьев пока представлять не буду. Вы познакомитесь позже.

— Конечно, магистр, идемте к выходу. Правда, мы не ожидали, что вас будет так много, но эта проблема разрешима, мы возьмем еще пару такси.

Сопровождаемые подозрительными взглядами полицейских, бородатые братья проследовали через зал ожидания и вышли к автомобильной стоянке. Часть из них сразу разместилась в автобусе, а остальных Генри Пипон рассадил по свободным такси.

Вскоре вся кавалькада двинулась по насыпному шоссе в одну из пригородных резиденций Солейн Гутиерос.

Пипон сидел в автобусе на переднем сиденье, а рядом с ним находился предводитель прибывших братьев магистр Олема.

— Как у вас со снаряжением, брат? — спросил магистр. — По понятным причинам мы ничего не смогли с собой привезти.

— О, брат, пусть вас это не беспокоит. В вашем распоряжении будет наилучший арсенал, — пообещал Пипон.

— Брат Генри сказал, что проблем со снаряжением не будет! — крикнул магистр, повернувшись к братьям.

В ответ послышались дружные крики радости. Было видно, что этот народ знал толк в «снаряжении» и вообще любил повоевать.

— Исполним наш гимн, братья! — предложил Олема, и бородачи запели. Они исполняли свою песнь очень эмоционально, и, когда закончили, у многих на глазах Пипон заметил слезы.

— А какой гимн поете вы? — спросил магистр.

— О… У нас еще нет гимна, ведь мы молодая организация. Нам еще много чего не хватает, брат Олема.

— Ну, с этим мы вам поможем, — пообещал магистр, — Ведь это удивительно — люди, исповедующие наши взгляды, в одном из молодых миров. Обычно это удел старых планет с умирающей природой.

— Мы решили, что не следует ждать смерти, нужно бороться при жизни.

— Мудрые слова, брат! — восторженно воскликнул магистр. — Воистину мудрые!

— Спасибо, брат, — поблагодарил Генри Пипон, — но правильный путь делает мудрым любого, кто встает на него.

— Я рад, что на Бристоле есть братья такого глубокого ума. Не удивлюсь, если скоро тебя изберут магистром, брат Генри.

Водитель автобуса повернулся к Пилону и спросил:

— По какому шоссе желаете ехать, сэр, по Т-78 или С-55?

— По семьдесят восьмому, — ответил Пипон.

— Почему он называет тебя «сэр»? — удивился магистр Олема.

— Это просто наемный рабочий. Несчастный, он далек от истинного учения, — пояснил Пипон.

— Да, — согласился Олема, — тайна открывается не всякому.

Затем он снова повернулся к братьям и предложил:

— А не спеть ли нам еще один гимн, братья?

И снова они запели, радостно, словно дети, приехавшие на отдых в лагерь скаутов.

Пипон осторожно оглянулся и увидел, что Жорж и Гилберт тоже распевают гимны, подсматривая слова в подаренных им книжечках.

Винсу Ламберту еще никогда не приходилось бывать в таких шикарных заведениях, как это. Одних только тарелочек и платиновых ложек им подали на его годовую зарплату. Что уж говорить о девицах, которые скакали на сцене и задирали ноги так синхронно, что Вине заподозрил какой-то подвох — не могли живые люди двигаться, как настоящие машины.

— Эй, парень, — подозвал Вине пробегавшего официанта.

— Слушаю вас, сэр, — склонился тот.

— Эти девки настоящие или, может, куклы?

— Ну что вы, сэр, конечно же они живые.

— А чем докажешь? — не унимался Вине.

— Доказать очень легко. Вы можете купить любую из них, сэр.

— Понятно, — кивнул Вине и отпустил официанта.

За одним столиком с Ламбертом сидели еще трое ребят, среди которых он был главным.

«Поведешь этих трех придурков, Ламберт, — сказал утром его босс, мистер Пипон. — Когда подвезут заказ, начинайте действовать сразу. Но косить только сцену и охранников. Толстые клиенты пусть останутся живы».

Живы так живы. Вине хорошо стрелял, даже из армейского «люкса», хотя из такого барахла можно было расстрелять разве что стену.

Бота, Жираф и Диккенс тоже были ребята не промах. В том смысле, что не промахивались. Правда, у каждого имелись свои недостатки, но на то и Ламберт, чтобы следить за ними и не позволять им разгуляться.

— Ты главное скажи, Вине, патронов сколько будет? — не выдержав, спросил Жираф.

— Сколько будет, все твои, — ответил за старшего Бота.

— А я тебя не спрашиваю. Тебе вообще здесь делать нечего — все клиенты пришли без детей.

Ламберт ткнул Жирафа под столом ногой. Не стоило задевать Боту его небезупречным прошлым.

— Так, придурки, сидите спокойно и пейте эти дерьмовые коктейли. Или чего-то неясно? Вам сказали: дадут пушки и будете стрелять — чего тут непонятного? Вон посмотрите на четверку Бурбона, сидят себе, напитки дуют — ну чистые банкиры. И вы так делайте…

В этот момент на сцену дали больше света, и началась та часть программы, где танцовщицы сбрасывали с себя практически всю одежду.

— Во, это другое дело, — оттаял Диккенс. — А то все прыгают, прыгают…

Пока троица его подопечных рассматривала прелести танцовщиц, Вине осторожно изучал зал, примечая пути отступления и прикидывая, откуда может выскочить подмога находящимся в зале охранникам.

Посмотрев наверх, Вине обнаружил ярко подсвеченный фонарь, в котором находился отдельный кабинет. Судя по всему, там отдыхали самые важные посетители «Старс». А возможно, даже его владельцы.

«Что ж, ребята, так и быть. Покажем вам настоящее представление, — подумал Ламберт. — Вот только по чему не несут „пушки“?»