Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин

В общем потоке фраз о том, что он написал теперь, Пастернак упомянул и о своем желании увидеть роман напечатанным за границей. На это Якобсон никак не отозвался. Если у Пастернака в предыдущем разговоре со мной и мелькнуло намерение вовлечь Якобсона в эту свою затею, реакция того едва ли обнадежила Пастернака. Разговор не имел продолжения (Звезда. 1999. № 7. С. 141).

Говорят о предложении Поликарпова в Цк147 о ликвидации Союза (РГАЛИ. Ф. 2590. Оп. 1. Ед. хр. 95).

Я, – пересказывает С. Д’Анджело свой разговор с Пастернаком, – явился с предложением о разумном соглашении: вы передадите мне копию «Доктора Живаго», дабы Фельтринелли, не мешкая, занялся переводом его на итальянский язык, опередив тем самым других западных издателей; при этом, естественно, издатель обязуется не публиковать итальянский перевод до выхода романа в свет в СССР, а, учитывая его партийную принадлежность, переговоры с компетентными советскими инстанциями он будет вести подобающим образом…

«Оставим в покое вопрос, выйдет или нет советское издание, – говорит мне Пастернак. – Я готов отдать Вам роман при условии, что Фельтринелли пообещает мне передать его, скажем, через несколько месяцев, крупным издателям других стран, прежде всего Франции и Англии. Что Вы об этом думаете? Можете связаться с Миланом?»

Я заверяю Пастернака: то, что он предлагает, безусловно возможно; более того, такой ход событий неизбежен, ибо всякий крупный издатель рассчитывает в случае успеха книги заработать деньги и славу за счет продажи прав на нее за границу; я советую не затягивать с нашим соглашением в ожидании подтверждения из Милана, которое можно считать делом решенным.

Пастернак минуту-другую слушает мои доводы, затем поднимается, просит позволения отойти на минутку, уходит в дом и возвращается с объемистым пакетом. Он протягивает его мне: «Это „Доктор Живаго“. Пусть он увидит мир».

Я многозначительно взвешиваю в руках пакет и объявляю, что, по счастливому стечению обстоятельств, буквально на днях смогу переслать его в Милан – первый пункт его кругосветного путешествия. Напоследок у калитки, когда уже были сказаны слова прощания, хозяин бросает нам с Владленом полный дружелюбной иронии взгляд и говорит: «Теперь вы приглашены на мою казнь» (С. Д’Анджело. С. 12–13)148.

говорили об антирусских настроениях, о том, что есть разветвленная националистическая подпольная организация и т. п. И ни один из выступавших не упомянул о Сталине, ни один человек не сказал объективно, правильно, как происходило, что произошло, кроме тов. Хрущева. Ни один не выступил тогда и не сказал, что мы защитим тов. Сталина (это сказал только тов. Хрущев) (Молотов, Маленков, Каганович. С. 337).

Провести встречу членов Президиума ЦК КПСС с писателями после июньского Пленума ЦК КПСС (Литературная Россия, 30 ноября 2018 г.).