Право остаться - Игорь Негатин

Знаю, что произойдет дальше, и чувствую свое недоумение. Растерянность. Недоверие и легкую досаду на эту глупую, неизвестно кем подстроенную шутку. Нет… Не надо! Не смей! Пожимаю плечами.

Не надо, Саша! Поверь!!! Это правда!

Листок смят и отброшен.

Он не долетает до урны и падает рядом с огрызком яблока и окурком. Мое сознание заволакивает туманом, а человек из прошлого, который так поразительно похож на меня, пожимает плечами, разворачивается и уходит в сторону дороги! Ему надо встретиться с женой и дочкой. Она отвезет малышку к семейному доктору, а потом они отправятся в парк…

Я, сегодняшний, сидел на берегу озера и выл! Выл от боли… Цеплялся руками за песок и выл. Как старый и одинокий волк. Видел голубое небо и понимал, что нельзя изменить наше прошлое. Время неподвластно! Никому. Даже «часовщикам». Единственная возможность что-то изменить – делать все, что нужно для будущего. Чтобы однажды обернуться назад и счастливо улыбнуться.

Даже здесь – в чужом для меня мире, которому суждено стать моей новой родиной.

После того как Ростовский вернулся в Форт-Росс, уже в чине действительного статского советника, я два года прослужил под его непосредственным началом. Гонял бандитов на приисках и обеспечивал охрану золотых обозов. Потом начались дела поважнее. Закрутились другие комбинации и начались шпионские игры. Кстати, Дмитрий Алексеевич не забыл о своем обещании «похлопотать» и привез именную грамоту, согласно которой мне было пожаловано личное дворянство. Должен признать, что это событие никоим образом не отразилось ни на моих отношениях с местными жителями, ни на карьере. Еще одно доказательство, что в этих краях людей оценивают по делам, а не по званиям. Вместе с этой грамотой получил и документы на Прошкину падь. Она стала моей вотчиной, но, увы, без особой пользы для меня лично. Там сейчас живут пять человек: Михалыч, Челищев и трое новых поселенцев, которые пришли из нашего мира. Они как-то сотрудничают с «часовщиками», но как и чем именно занимаются, не знаю. Дэвид Митчелл сдержал свое слово: про меня забыли. Будто и не было никогда Алекса Талицкого – путешественника между мирами. Есть Александр Сергеевич Талицкий – сотрудник одного из департаментов Казначейства Форт-Росса.

Новая служба, новые приключения и новые встречи. Неудачи, промахи и победы. Марк Брэдли оказался прав: стрельбы было не меньше. Несколько раз нащупывал след Вениамина Кротова, но этот парень был так ловок, что ускользал из всех моих ловушек. Он и правда оказался очень достойным противником.

Вскоре началась война между Россией и Британией, которая продолжалась почти два года. Даже сейчас я не рискну назвать победителя. Русский медведь изрядно потрепал шкуру английского льва, но и сам зализывал тяжелые раны. Отголоски войны долетали и до наших окраин. Прибавилось работы у шерифа Брэдли, который воевал с разной швалью на своем пограничье. Благодаря супруге, Марьяне Минаевне, он довольно сносно говорил по-русски, а самым любимым выражением стала фраза, которой с ним поделился Михалыч: «Я мзду не беру – мне за державу обидно!» Если честно, то я даже боюсь представить, сколько купцов, уличенных им в контрабанде, получили по морде под эту знаменитую фразу! Марк Брэдли всегда был скор на расправу.

Пытаясь взять реванш после неудачной военной кампании, британцы активизировались на окраинах Российской империи. Можно сказать, что для нас война так и не закончилась. Воспоминаний хватило бы на целый роман, не будь они под грифом «Совершенно секретно». Может быть, позже? Если выживу.

Так уж получилось, что правила игры изменились, и Александр Сергеевич Талицкий был выведен за штат. Несмотря на «официальную отставку», моя фамилия частенько мелькала в секретных циркулярах. Вы правы – негласно я так и остался в департаменте Казначейства, но служба больше походила на ремесло охотника за головами. Может, и не совсем точное определение, но я предупреждал, что все не так просто, как может показаться.

Начались новые игры и операции. Эта – одна из них. То, что мы совершили в городке Верещагино, можно назвать диверсией. Вместе с тремя помощниками я организовал налет на гостиницу, где без лишних слов и разговоров мы уничтожили девять человек, собравшихся на негласную встречу.

Четверо принадлежали к русской Особой экспедиции, а их «приятели», прибывшие из Брикстоуна, старались быть похожими на торговцев, но их английский язык был настолько безупречен, что резал мой огрубевший слух. Еще один заговор, еще одна кучка предателей, которых требовалось убрать. Увы, мы совершили ошибку, и планировавшаяся ликвидация кучки заговорщиков превратилась в бойню. Было убито несколько случайных прохожих, и среди них один из приставов: молодой парень лет двадцати, подчиненный Марка Брэдли. В общем, тут все и завертелось…

После перестрелки нам удалось разойтись. Мои парни укрылись в Верещагине, чтобы отсидеться, пока не уляжется весь этот переполох. Кстати, среди них был и Акакий Азаров. Тот самый, который некогда служил в Русской Промышленной компании, а теперь состоял в «группе розыска и ликвидаций».

Мне удалось вырваться из города и увести погоню на север. Лошадь у меня хорошая, быстрая. Оторвался от преследователей и ушел, как мне казалось, почти незамеченным. Спустя двое суток добрался до охотничьего домика, купленного несколько лет назад неподалеку от Верещагина. Там-то меня и настигли…

Конечно, я мог заранее согласовать операцию с Брэдли, но это грозило еще большими неприятностями и могло поставить под угрозу жизнь Марка и его близких. Было подозрение, что один из местных приставов подрабатывает осведомителем у наших противников. Парни, против которых мы играем, не остановятся ни перед чем, а у Брэдли недавно родился второй сын. Не мог я подставлять своего друга. Он в этих играх не участвует. Его дело – ловить преступников, а не влезать в круговерть очередной шпионской игры. Иногда очень трудно разобраться, где враг, а где друг.

Выход? Его не было. Я его не видел. Даже раскрыться не могу. Если мне придется говорить, то это провал всей нашей работы. На долгие-долгие годы. Тяжелые потери и непредсказуемые последствия для русских земель.

Перед глазами, словно кадры из кинохроники, возник мир. Привычный, оставшийся по ту сторону барьера. Залитая полуденным солнцем площадь, толпы праздношатающегося народа и небольшой ресторанчик неподалеку от входа в Александровский сад. Как же давно это было! Словно и не со мной…

– Талицкий, – снаружи опять послышался голос Брэдли, – я иду к тебе!

– Зачем?

– Поговорить. Не вздумай дурить! Иду один и без оружия.

Послышались тяжелые шаги. Хрустнула ветка, попавшая под сапог. Стукнула входная дверь. Секунду спустя я увидел Брэдли. Он посмотрел на меня, сидящего на полу рядом с разбитым выстрелами окном, и недовольно поморщился:

– Можно я присяду?

– Валяй.

Марк кивнул и обвел взглядом избушку. Поставил на место поваленный табурет, смахнул с него пыль и уселся. Снял шляпу и аккуратно положил ее на стол. Достал из кармана платок и вытер со лба пот.