Сын природы - Тимофей Иванов

они не стоят того. Ни он, ни кто-либо из его подельников, ни даже жена моего деда. Ни один лесной зверрь не мучает добычу ради своего удовольствия, прежде чем убить и у меня нет причин падать ниже животного. Я отрезал его голову, он умерр и больше не сделает никому зла, а этот мирр стал немножко лучше. И сего довольно.

С последним сказанным словом внизу моего живота вновь произошёл взрыв, ударивший горячей, упругой волной силы по всему телу и заставивший мои волосы шевелиться, будто их раздувает порывистый ветер. Эйфория взяла новую планку, как и чувство всепоглощающей свободы. Месть была более не властна надо мной и больше она не заставит меня подставить или кинуть людей, которые мне поверили. Я больше не буду есть себя поедом и представлять пытки врагов. Наверно даже перестану вспоминать ту проклятую ночь так часто. Смогу просто жить настоящим и смотреть в будущее, не оглядываясь раз за разом назад. Это ли не настоящая свобода? Не от цепей, решёток, стен, чужого мнения, рамок общества, а от самого себя, своей слабости?

Спустя несколько секунд после моего внезапного, но такого приятного прорыва, а вновь утратил кристальную ясность мысли, которую не могу не сравнивать с просветлением и вернулся к действительности. Там меня ждали три бывших ополченца, которые прервали свои труды и смотрели на одного скромного дикаря.

— Хорош палиться на меня, как на карртину — хмыкнул я.

После этого работа продолжилась и вскоре мы наконец двинулись в путь. Ветераны молчали, я тоже не горел желанием что-то говорить, разбираясь в своих собственных ощущениях. Невидимый ветер, шевелящий мои волосы успокоился, повинуясь моей воле, но неожиданно для меня не исчез. Он как будто прибывал одновременно здесь и не здесь, в некой суперпозиции. Без тех кратких мгновений, когда я шагал со ступени на ступень и всё в мире мне казалось очевидным и предельно понятным, я мог бы и не допереть до некоторых нюансов, но сейчас осознавал, что сквознячок просто находится не в этом мире, а в некоем паралельном. Вероятно в местных книжках по магии есть для него какое-то вырвиглазное название, что меня же он был просто планом ветра. Я уже и прежде инстинктивно смещал на него свою энергетику, разгоняясь на максимум и немного теряя материальность, но теперь наша связь стала осознанней и… пожалуй послушней. Хотя и вызывала вопросы. К примеру что будет на следующих ступенях и не стану ли я на какой-то из них просто осознающим себя воплощением стихии без материального тела вовсе? Вполне себе Лестница в Небеса, вполне себе в духе философии местных с их любовью к перерождениям. Которых надо бы потрясти о старших ступенях, но я не представляю кого именно донимать вопросами. Секреты тут принято хранить, оберегать и не делиться ими с посторонними. Я именно что посторонний и всем людям чужой кроме трёх бывших ополченцев, которым спас жизни, купца, который связывает со мной свои барыши и жителей четырёх деревень, которые надеяться на мою защиту в случае новых телодвижений ближайшего тэна. В магии из них нормально не разбирается никто.

А ещё я пожалуй сейчас самая крупная жаба на местном болоте. Ближайший удельный князь-то конечно десятка и он может размазать меня, не особо заметив сопротивления, тут к гадалке не ходи. К тому же в его доме найдутся маги не намного слабее, пусть таковых и не толпа. Но зато за всеми ними стоит хорошая школа и знания, которые собраны поколениями их предков. Но вот мелкие северные дворяне разговор другой. На шестой ступени их стоит меньше, чем пальцев у меня на одной руке и они уникумы. Основная же масса четвёрки-пятёрки и первых гораздо больше, чем вторых. Их рода относительно молоды, знаний и секретов не так много, а главное они вообще не знают о том, что я самоучка, но испытывают большой пиетет перед высокими ступенями. То есть если тот же Лэнома приедет в Речнолеску и встретит там меня, почувствовав семёрку, потому что я не буду прятаться, то он просто извинится за беспокойство и свалит в свой замок, считая за счастье, что не помер. И будет не далёк от истинны, с разницей в несколько ступеней я задавлю его голой силой. Это шестёрка меня на умении задавить может, если на неё внезапно со спины не нападать из кустов.

Кстати о силе и страхе перед ней. Мы наконец добрались до стоянки каравана работорговцев и я решил попробовать больше никого не убивать этой ночью без необходимости, просто задавив преступников авторитетом. Они ведь действительно нарушают закон, потому что рабство в Тибцене существует только по приговору королевского суда, а это явно не наш случай. Значит должны бояться воздаяния за грехи. А караван всё таки, как я видел днём, охраняло лишь ещё две двойки, если не считать мертвецов и пленника на плече Кэпра, который магией контролировал его состояние. Водники ведь не только подлечить могут, но своеобразный наркоз организовать. В бою от него толку нет, но на уже бессознательном пленнике данный приём, как я видел, работал отлично, даром, что речь о маге. Вот и выходило, что у нас тут должны быть нервничающие бандиты, главная ударная сила которых ушла не стрелку, с которой их принесут в недееспособном виде, а кое-кого и по частям.

Реальность мои ожидания не сильно обманула, обе двойки бодрствовали и спорили с дородного вида бородатым мужиком в окружении нескольких человек. Я напряг чувствительность на максимум и чуть не исполнил жест под названием челодлань свободной от отрезанной готовы рукой. Может часовой и был выставлен, но сейчас похоже учувствовал в споре.

— Сказочный долбо#б — тихо прошептал я, а потом кинул башку однорукого под ноги спорщикам, отпуская маскировку и наоборот обостряя своё присутствие в чувствах других одарённых, да и простых людей тоже, заодно по максимуму тянясь к плану ветра, от чего волосы снова стали трепать его невидимые порывы.

— Гггосподин Хэйтэ — выговорил бородатый, заикаясь, когда опознал голову.

Я же мысленно хмыкнул, входя в круг света, который обеспечивал костёр. Именем своего кровника я так и не поинтересовался, пока он был жив, меня интересовало другое. Когда он умер, мне стало без надобности знать, как звали мертвеца. Да и бывшие ополченцы, которые сейчас встали на свету рядом со мной, в любом случае были с ним знакомы, можно бы