Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Этносфера: история людей и история природы - Лев Гумилев

Этносфера: история людей и история природы - Лев Гумилев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 147
Перейти на страницу:

Как известно, деятельность человека на поверхности планеты, по размерам приравниваемая к геологическим переворотам малого масштаба, была не всегда благотворна. Антропогенные воздействия иной раз превращали болота в Эдем, а другой раз – райские места в пустыни. И в обоих случаях для таких работ требовалась не та энергия, которая необходима для метаболизма и размножения с обязательным воспитанием потомства, а избыточная, не сохраняющая особь или популяцию, а толкающая на самопожертвование, которое почему-то иногда предпочитается самосохранению. Однако как бы редко ни наблюдалось это явление, только оно ведет к изменению лика Земли, а ныне даже состава атмосферы. Вот почему пассионарность можно причислить к природным факторам биосферы, которая, как известно, весьма лабильна, что усиливает ее воздействия на людей, не успевающих реадаптироваться. А люди, в свою очередь, воздействуют на беззащитные биоценозы с помощью техники, созданной при становлении человека и накапливающейся в течение тысячелетий. Таков импульс пассионарности.

Направление воздействий определяется не слепой геобиохимической энергией, описанной В.И. Вернадским, а уровнем социального развития, которое бывает либо прогрессивным, либо застойным. Любой общественный строй характеризуется тем или иным способом производства, причем смена его касается всей ойкумены и часто происходит внутри одного и того же этноса, тогда как этносы оригинальны и неповторимы. Следовательно, для сравнения их друг с другом необходим иной инвариант и другая шкала.

Подавляющее число поступков, совершаемых людьми, несомненно, диктуется инстинктом самосохранения – либо личного, либо видового. Последнее проявляется в стремлении к размножению и воспитанию потомства.

Однако пассионарность имеет обратный вектор, ибо заставляет людей жертвовать собой и своим потомством, которое либо не рождается, либо находится в полном небрежении из-за иллюзорных вожделений: честолюбия, тщеславия, гордости, алчности, ревности и прочих страстей. Следовательно, мы можем рассматривать пассионарность как «антиинстинкт», т.е. импульс, имеющий знак, противоположный инстинкту самосохранения. А поскольку нет и не может быть этноса, не связанного с первичным взрывом пассионарности, то она является соизмеримой для всех этносов величиной.

Следовательно, все этносы мы можем классифицировать по степени возрастания и падения пассионарного напряжения этнического поля. Наличие флуктуации несколько осложняет этот принцип, но не слишком, потому что схема – быстрый подъем пассионарности и медленная ее утрата – действительна для всех известных нам этносов. Это не может быть случайностью. Потому пусковой момент этногенеза мы можем считать подобием толчка, сообщившего этнической системе инерцию, утрачиваемую при сопротивлении среды.

Как инстинктивные, так и пассионарные импульсы лежат в эмоциональной сфере. Но ведь психическая деятельность охватывает и сознание. Значит, в области сознания следует отыскать такое деление импульсов, которое можно было бы сопоставить с описанным выше. Иными словами, оно должно быть разбито на импульсы, направленные либо на сохранение жизни, либо на ее пожертвование во имя иллюзии. Для удобства отсчета обозначим жизнеутверждающие импульсы знаком плюс, а импульсы «жертвенные» – знаком минус. Тогда эти параметры можно развернуть в плоскостную проекцию, похожую на привычную систему декартовых координат, причем отметим, что положительные – не значит «хорошие» или «полезные», а отрицательные – «плохие»; так, в физике катионы и анионы, а в химии кислоты и щелочи не имеют качественных оценок.

(Вообще надо отметить, что только внутри общественного развития есть смысл противопоставлять прогресс застою и регрессу. Поиски осмысленной цели в дискретных процессах природы – неуместная телеология. Как горообразование в геологии ничем не «лучше» денудации, а зачатие и рождение – такие же акты жизни организма, как смерть, так и в этнических процессах отсутствует критерий лучшего. Однако это не значит, что в этногенезе нет системы, движения и даже развития, но главным определяющим его признаком, как в любом колебательном движении, является ритм и большая или меньшая напряженность.)

Положительным импульсом сознания будет только безудержный эгоизм, требующий рассудка и воли для осуществления себя как цели. Под рассудком мы условимся понимать способность выбирать реакции при условиях, это допускающих, а под волей – способность совершать поступки согласно выбору. Следовательно, все чувственно-рефлекторные действия особей из этого разряда исключаются, равно как и поступки, совершенные по принуждению других людей или достаточно весомых обстоятельств. Но ведь внутреннее давление, диктуемое либо инстинктом, либо пассионарностью, также детерминирует поведение. Значит, и его надо исключить наряду с давлением этнического поля и традиций. Для «свободных» или «эгоистичных» импульсов остается небольшая, но строго очерченная область – та, где человек несет за свои поступки моральную и юридическую ответственность.

Тут мы опять сталкиваемся с невозможностью дать дефиницию, практически ненужную. Коллективный опыт человечества четко отличает вынужденные поступки от преступлений. Убийство при самозащите отличается от убийства с целью грабежа или мести, обольщение – от изнасилования и т.д. В середине XIX в. делались попытки отождествить такие поступки, но это было беспочвенное резонерство. В наше время очевидно, что, сколь бы ни была разумна забота человека о себе, это не дает ему основания сознательно нарушать права соседей или коллектива.

«Разумному эгоизму» противостоит группа импульсов с обратным знаком. Она всем хорошо известна, как, впрочем, и пассионарность, но также никогда не выделялась в единый разряд. У всех людей имеется странное влечение к истине (стремление составить о предмете адекватное представление), к красоте (тому, что нравится без предвзятости) и к справедливости (соответствие морали и нравственности). Это влечение сильно варьирует в силе импульса и чаще всего ограничивается постоянно действующим «разумным эгоизмом». Но в ряде случаев оно оказывается более мощным и приводит особь к гибели не менее неуклонно, чем пассионарность. Оно как бы является аналогом пассионарности в сфере сознания и, следовательно, имеет тот же знак. Назовем его аттрактивностью (от лат. attractio – влечение).

Природа аттрактивности неясна, как, впрочем, и природа сознания, но соотношение ее с инстинктивными импульсами самосохранения и с пассионарностью такое же, как соотношение двигателя и руля. Равным образом соотносится с ними «разумный эгоизм» – антипод аттрактивности.

Но нужно ли такое сложное построение и для чего?

В биологической природе инстинктивных импульсов можно не сомневаться. Как желание долго жить, так и тяга к воссозданию себя через потомство – биологический признак, свойственный человеку как виду. Но если так, то его величина, в смысле воздействия на поступки особи, в хронологических рамках определенного исторического периода должна быть стабильна. Это значит, что тяга к жизни у всех живущих, живших и тех людей, которые еще только будут жить, в каждом отдельном случае одна и та же. На первый взгляд это противоречит наблюдаемой действительности.

В самом деле, есть сколько угодно людей, не ценящих жизнь: разве мало случаев самоубийства; бывает, что родители бросают детей на произвол судьбы, а иной раз и убивают. И это наряду с дезертирами, уклоняющимися от войны; с теми, кто ради спасения жизни терпит оскорбления; родителями, отдающими жизнь за детей, часто недостойных и неблагодарных. Огромный разброс данных! Кажется, что системы в сумме наблюдаемых явлений нет.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 147
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?