Мама напрокат - Слава Доронина

- Хорошо, мам, - отозвались близнецы.

Я спустилась вниз. Андрей стоял в гостиной и с кем-то разговаривал по телефону. Заметив меня, он сузил глаза и задержал на мне взгляд дольше обычного. У меня до сих пор сердце учащенно билось в груди, когда он так на меня смотрел. Завершив вызов, он подошел ко мне.

- Я сегодня договорился с твоей мамой, чтобы она посидела с детьми. У меня есть для тебя сюрприз... - он обнял меня за талию, а у меня ноги подкосились от его прикосновений.

- Какой? - немного охрипшим голосом спросила я.

- Ангелина, - покачал головой Андрей.

- Ах, прости, сюрприз… - я закатила глаза и смущенно улыбнулась.

Нет, со мной определенно было что-то не так. Как же мне преподнести эту неожиданную новость Андрею, если выяснится, что я беременна? К тому же девочкам скоро идти в школу, столько планов было, и вдруг маленький ребенок...

- Скажи мне, что ты придумал? Экстрим пока исключаем. Мы же никуда не летим?

- Нет. Но над Москвой будем высоко, - задумчиво протянул он.

- Вертолет? - я удивленно вскинула брови.

- Дети бы нам такого не простили, - он рассмеялся и мелкие морщинки собрались вокруг его глаз.

- Ладно, я сдаюсь. Не хочу гадать, - он нежно поцеловал меня в губы, а его пальцы направились вверх по позвонкам.

- Мы почти не проводили последний месяц время вдвоем. Думаю, они же все справятся без нас несколько дней? - спросил Андрей.

Кажется, я догадалась! Андрей снял нам шикарный номер с видом на город. И мы будем два или три дня полностью предоставлены сами себе. Мы иногда такие вылазки устраивали и это получалось всегда очень романтично. Ведь буквально несколько дней назад я говорила ему, как мечтала побыть в тишине и только с ним вдвоем... Он запомнил, получается?

- Кстати, мы не опаздываем на выставку? Если Никита продолжит с таким усердием рисовать, то семейного врача мы можем лишиться.

Вначале он думал о профессии врача, но чем старше становился, тем сильнее погружался в творчество.

- Да, этим Ван Гогом я обязан тебе, - усмехнулся Андрей.

- Нет уж, давай выберем художника с более простой судьбой.

Что-что, а об искусстве я знала очень много и постоянно пополняла библиотеку Никиты какими-нибудь новыми энциклопедиями или книгами о произведениях искусства. После операции нам всем было очень непросто вести замкнутый образ жизни, чтобы Никита не подцепил никакой инфекции. Возможно, мы перестраховывались, но лучше уж так. Это сейчас та страшная болезнь и его состояние казалось чем-то далеким, но я бы ни за что не хотела пережить такое снова. Чуть дети заболевали, как я начинала волноваться. Именно поэтому даже и речи не шло об еще одном ребенке. Это ответственность, страх за его жизнь... А если окажется, что я жду малыша, то буду сильно переживать. И как к этому отнесется Андрей? Будет ли он рад?

- Что притихла? С тобой все хорошо? - спросил муж.

Собственно, я и не должна от него ничего скрывать. Мы всегда были вместе. С самого начала. Он поддерживал меня и был опорой все это время, и обязательно скажет мне что-то такое, отчего все мои тревоги уйдут. Иначе и быть не могло.

- Я была в аптеке… - начала я издалека.

Хорошо, что и тут память меня не подвела, но вполне бы могла.

- Что-то с девочками? Или с тобой?

Я всмотрелась в обеспокоенное лицо мужа, не решаясь продолжить.

- Что-то с тобой? Ты неважно себя чувствуешь? Что молчишь, Ангелина? Я ещё утром заметил, что ты бледная...

Так получается, и Андрей тоже заметил...

- Мне бы хотелось перед твоим сюрпризом кое-что прояснить. Мало ли… Вдруг ты придумал что-то экстремальное?

- Ты думаешь, что беременна? - догадался он.

- Я не уверена...

Повисла пауза. Андрей напряженным взглядом всматривался мне в лицо. Несмотря на то, что я хорошо его изучила за эти годы, сейчас не могла понять рад он или огорчен такому известию.

- Купила тесты? - голос так же не выдавал ни радости, ни огорчения, а я начала паниковать.

- Да, но еще не проводила его. После выставки, хорошо?

- Как скажешь, - он улыбнулся и поцеловал меня в макушку.

Больше поговорить мы об этом не успели. Вниз спустились близнецы с мамой, и девочки бросились к отцу.

- Ты помнишь, что обещал завезти нас после выставки в кафе и купить по большому мороженному? - спросила Маша.

- Помню! - он подхватил девочек под мышки и направился с ними на выход.

И это Андрей-то переживал, что будет плохим отцом? Как по мне лучшего для всех наших детей и не найти…

- Ты помнешь им сейчас платья, - строгим голосом проговорила я, а мама одернула меня за руку и покачала головой.

- Пусть. Такие они счастливые, когда вместе. Они и так их сейчас помнут. Непоседы же.

Тут я не могла с ней поспорить. С самого рождения они были такими. И если кто-то у меня спросит, как выглядело счастье, то мы с Ником очень даже знали, что оно из себя представляло. Все его картины были посвящены нашей семье и дому. Он полюбил пейзажи и все время, которое мы жили на даче, он выходил на террасу, располагался на ней с мольбертом и художественными принадлежностями, и проводил за рисованием очень много времени. Потом переключился на близнецов и портреты людей. Я очень надеялась, что его работы будут сегодня иметь успех.

В выставочном зале было прохладно, на всю мощность работали кондиционеры, я стояла в объятиях любимого мужчины, и ощущала внутри легкость и радость.

- Правда, красиво? - спросила я. - Он очень талантливый!

Несколько картин Андрей видел впервые, мы рисовали их вместе с Никитой и близнецами. Я за эти годы тоже кое-чему научилась. Мне хотелось, чтобы мой муж не только чувствовал нашу любовь к нему, но и видел глазами - каждую эмоцию, все наши чувства с детьми, которые иногда мы выражали таким способом.

- Поразительно, у меня есть личный маленький художник с исключительным вкусом, - он крепче обнял меня. - Ведь он первым рассмотрел тебя...

- Кстати, да, - протянул Никита. - Моя личная муза, - улыбнулся он и тоже меня обнял. - Мой наставник и боевой товарищ.

- Думаете больше такой ни у кого нет?

- Нет, - гордо ответили Андрей и Ник в один голос.

Я поцеловала Никиту в щеку, хотя и знала, как он не любил все эти нежности.

- Все очень красиво, Ник! Ты большой молодец. Мы тобой гордимся, - сказал Андрей и повернулся ко мне лицом. Посмотрел в глаза нежным и трепетным взглядом полного обожания и любви. - Спасибо тебе, что своим присутствием вдохновляла Никиту на эти прекрасные работы. Наши дети будут ими любоваться, а дети Никиты передавать друг другу из поколения в поколение. Ты создала для нашей семьи исключительную реликвию, стала той женщиной, которая подобно птице Феникс из пепла создала не одну новую жизнь, а возродила все четыре. Мы всегда будем тебя беречь, - прикоснулся к моим губам и оставил на тех легкий, пьянящий поцелуй.