Любовь с призраком - Алена Белозерская

— Крыльцо не просматривается, — поцокал языком Борис.

— Лысенко тоже сетовал по этому поводу, — отозвался Степанов и замолчал, блаженно предвкушая, как завтра на планерке он доложит генералу о раскрытии сразу нескольких дел, уже попавших в категорию висяков.

Степанов взглянул на Бориса. Борис Аркадьевич Мильгунов — так звали помощника Никлогорского, ведавшего охраной Червонного. Дважды судим, первый раз — за незаконное приобретение и хранение наркотиков, второй — за убийство. «И как только он, контрактник, увяз в торговле наркотой? — подумал Степанов, разглядывая гладкое, без единой морщинки лицо Бориса. — Правда, тогда на Кавказе этим многие промышляли. Хорошо, что не за распространение срок получил, а только за хранение. А если бы он того лейтенанта не придушил во время задержания, то вел бы праведную жизнь. Это же надо — так стиснуть парня, не давая ему выстрелить в своих подельников, чтобы тот задохнулся. Какая же у него кликуха на зоне была? Забыл. Вот память!»

— Началось, — сказал Борис, указав в сторону участка.

Оттуда послышались глухие выстрелы. Глаз резанули яркие вспышки — они вылетали из дул автоматов. Отряд Лысенко действовал быстро и уверенно. Несколько бойцов уже вошли в дом.

— Твою мать! — вскричал Борис. — Ты-то куда прешь, Говорило?!

Степанов увидел, как машина, на которой приехал Борис Аркадьевич, быстро покатила вслед за автобусом спецназа к дому, где велась перестрелка.

— Заводи, Степа, — услышал он приказ и не посмел ослушаться. — Быстрее, не жалей свою железку, все равно казенная!

Они уже подъезжали к дому и тут увидели, как разбилось окно, оттуда вывалился какой-то мужчина и, отстреливаясь, побежал к машине. Потом он метнулся влево и повис на заборе, убитый метким выстрелом майора Лысенко. Из дома вышел командир группы и отчитался:

— Чисто. Семь трупов, один ранен. Легко, в плечо.

— Восемь?! — опешил Лысенко. — Их должно быть десять человек! Ищите, остальные вряд ли далеко ушли, они все еще где-то здесь.

Краем глаза он уловил легкое движение возле туалета. Через секунду оттуда выскочил толстый Карулин и, петляя как заяц, понесся по направлению к машине, в которой сидел Гаврила. Борис выскочил на улицу. С одинаковой скоростью они с разных сторон приближались к Гавриле. Словно могучий рейнджер из вестерна, Гаврила бесстрашно открыл дверцу, выскочил из машины и прицелился. Карулин оказался немного расторопнее и точнее. После прозвучавшего выстрела Гаврила быстро пригнулся и тут же, к облегчению Бориса, поднялся. Карулин был уже рядом с ним, готовый пристрелить лежавшего на земле мужчину и запрыгнуть в машину, но внезапно остановился, увидев Бориса, прицелившегося в него. Недолго думая, он несколько раз нажал на курок. Раздались два выстрела — больше патронов в магазине его пистолета не оказалось. Карулин поднял было руки вверх, но, мгновенно просчитав, какое наказание грозит ему за совершенные преступления, прицелился в майора Лысенко. Получив от него несколько пуль в грудь, он уронил руки вдоль тела и рухнул в снег.

Гаврила осторожно дотронулся до шатавшегося Бориса. Тот не удержался на ногах и упал ему на руки. Аккуратно придерживая раненого друга, Гаврила опустил его на землю и с испугом оглядел залитую кровью куртку.

— Борька, ты что?

— Живой? — прохрипел Борис и, не дождавшись ответа, обмяк.

— Боря! — скрипя зубами позвал его Гаврила.

К ним подошел Лысенко, опустился на колени и приложил пальцы к шее Бориса.

— Мне жаль, — сказал он, с сочувствием глядя на побелевшего Гаврилу.

— Эй, Гавр, очнись, — подергал его за плечо Степанов. — Свяжись с Михаилом Андреевичем. Скажи, что Бурмистров-младший сбежал. Старший убит выстрелом в голову. Заимис ранен.

Гаврила ничего не слышал, он вцепился в куртку мертвого Бориса и думал лишь о том, что виноват в смерти друга. Если бы не его желание получить похвалу от Никлогорского, Боря остался бы в живых…

— Как — сбежал? — наконец он понял смысл сказанного и потянулся за телефоном.

— Твой не возьмет. Здесь низина, — сказал Лысенко и протянул ему маленький черный предмет. — Бери. Спутниковый.

Гаврила набрал номер и тихо сказал в трубку:

— Бурмистрова-младшего упустили. Борис погиб. Из-за меня…

Ирина тихо открыла дверь, остановилась в прихожей и услышала голос Таисии, доносившийся из кабинета деда. Она читала строки из стихотворения, которое Ирина уже слышала однажды.

— И белой королевы вверх взмывает флаг. Защита пешек и слонов отчаянно пробита. Фигуры черной силы торжествующе кричат. И, как последний гонг, по полю разнесется… Макаронина! — обрадованно воскликнула Таисия, вдруг заметив стоявшую на пороге Ирину, наблюдавшую за ходом ее игры с профессором. — Здравствуй, дорогая!

— Всем привет, — с улыбкой ответила Ирина. — Я в кухню. Ужасно проголодалась. Вы составите мне компанию?

Она постаралась, чтобы ее голос звучал беззаботно и доброжелательно.

— Я с тобой, — Таисия поднялась с кресла и, подойдя к Ирине, крепко обняла ее.

Ирина дотронулась до ее светлых волос и вгляделась в лицо подруги. Безмятежная, нежная и восхитительно красивая. Такой была Таисия, ни на секунду не терявшая самообладания, с нежностью улыбавшаяся подруге, которую безжалостно предала. Ирина взяла ее за руку и повела за собой.

— Как прошел день? — спросила она, оказавшись в кухне.

— Замечательно. А где ты была? Я два часа назад пришла, а тебя все нет.

— Я гуляла. Ты знаешь, что мы с дедом переезжаем в Брайтон?

— Да, он уже сказал, — улыбнулась Таисия и, подойдя к холодильнику, посмотрела, из чего можно приготовить ужин.

— А где Дмитрий? — спросила Ирина, наблюдая за ее неторопливыми движениями. — Я звоню ему с самого утра, а он трубку не берет.

В лице Таисии ничего не изменилось.

— Мы виделись вчера, — солгала она. — А где он сегодня — мне неизвестно. Может, загулял. Говорила я тебе, что не стоит доверять ему!

— А кому можно доверять? — не удержалась Ирина. — Тебе?

— Милая, что произошло? — Таисия медленно закрыла дверцу холодильника и посмотрела на подругу. — Твой взгляд… Ты от меня что-то скрываешь?

— У меня нет секретов.

— Разве? — усмехнулась Тая. — Секреты есть у всех. А у некоторых их даже больше, чем нужно.

Эта фраза окончательно вывела Ирину из себя, и она забыла о данном ею Михаилу Андреевичу обещании — сдерживать эмоции. Ирина стремительно подбежала к подруге, схватила ее за волосы и со всех сил толкнула в стену. Таисия взмахнула руками, задела плечом шкафчик и упала на пол. Посуда в шкафу протяжно зазвенела. Ирине показалось, что это жалобно заплакало ее сердце. В кухню, привлеченный этим шумом, вошел профессор и озабоченно склонился над Таисией.