Дети Капитана Гранта - Жюль Верн

В одну октябрьскую ночь 1864 года ему удалось обмануть бдительность туземцев и скрыться в дебрях огромных лесов. Целый месяц блуждал он по этим пустынным местам, питаясь кореньями, папоротниками и мимозной смолой, ориентируясь днем по солнцу, ночью по звездам, часто впадая в отчаяние. Так перебрался он через болота, реки, горы — через всю необитаемую часть Австралийского материка, где побывали лишь немногие отважные путешественники. Наконец, истощенный, почти умирающий, дотащился он до гостеприимной кровли Падди О'Мура и здесь, поступив на работу, зажил счастливой жизнью.

— Если Айртон доволен мной, — проговорил колонист-ирландец, когда моряк кончил свой рассказ, — то должен сказать, что и я доволен им. Человек он умный, храбрый, хороший работник, и если он захочет, то дом Падди О'Мура надолго будет его домом.

Айртон поклонился ирландцу в знак благодарности и стал ждать новых вопросов. Впрочем, ему казалось, что законное любопытство его слушателей должно уже быть удовлетворено. И в самом деле, что мог он еще сказать, чего бы уже раз сто не повторил!

Гленарван собирался было начать составление нового плана действий, учитывая полученные от Айртона сведения, но тут майор обратился к моряку с вопросом:

— Вы были боцманом на «Британии»?

— Да, — ответил, не задумываясь, Айртон и вслед за этим, понимая, что вопрос Мак-Наббса был продиктован остатком недоверия, прибавил: — У меня даже уцелел при крушении мой судовой договор.

И он тут же отправился за этим документом. Отсутствовал он менее минуты, но Падди О'Мур все же успел сказать Гленарвану:

— Милорд, поверьте мне, Айртон — честный человек. За два месяца его службы у меня я решительно ни в чем не могу его упрекнуть. О том, что он пережил кораблекрушение и был в плену, я знал от него и раньше. Это надежный человек, достойный вашего доверия.

Гленарван хотел ответить, что он и не думал сомневаться в порядочности Айртона, но в эту минуту боцман вернулся и подал Гленарвану заключенный по всем правилам договор. Подписан он был владельцем «Британии», капитаном Грантом. Мери тотчас же узнала почерк отца. Документ устанавливал, что «Том Айртон, матрос первого класса, был принят боцманом на трехмачтовое судно «Британия». Итак, относительно личности Айртона не могло быть больше никаких сомнений, ибо трудно было допустить, чтобы документ, находившийся в его руках, не принадлежал ему.

— А теперь, — сказал Гленарван, — прошу всех высказаться и немедленно решим, что следует сделать. Ваши советы, Айртон, для нас особенно ценны, и я буду вам за них очень признателен.

Подумав немного, Айртон ответил:

— Спасибо вам, милорд, за доверие, которое вы мне оказываете. Надеюсь, что я оправдаю его. Конечно, я кое-что знаю об этом крае, о нравах туземцев, и если я смогу быть вам полезен…

— Несомненно, — ответил Гленарван.

— Я думаю так же, как и вы, — продолжал Айртон, — что капитан Грант и двое матросов спаслись после крушения, а раз они при этом не добрались до английских владений и о них нет никаких сведений, то я не сомневаюсь в том, что они, как и я, попали в плен к какому-нибудь туземному племени.

— Вы, Айртон, повторяете те самые доводы, которые я уже приводил, — сказал Паганель. — Очевидно, капитан Грант со своими двумя матросами, как он и опасался, находится в плену у туземцев. Но можем ли мы считать, что их, подобно вам, увели на север от тридцать седьмой параллели?

— Вероятно, да, сэр, — ответил Айртон, — враждебные племена не очень-то любят жить по соседству с районами, подвластными англичанам.

— Это осложнит наши поиски, — проговорил озабоченно Гленарван. — Как найти следы пленников на таком огромном материке?

Ответом на эти слова было продолжительное молчание. Тщетно леди Элен обводила вопросительным взглядом своих спутников. Даже Паганель, вопреки своему обыкновению, оставался нем. Его всегдашняя изобретательность изменила ему.

Джон Манглс в замешательстве расхаживал по зале большими шагами, словно по капитанскому мостику своего судна.

— А что бы вы предприняли, мистер Айртон? — обратилась к моряку леди Элен.

— Я, сударыня, вернулся бы на «Дункан» и прямо отправился бы на то место, где произошло крушение, — с живостью ответил Айртон. — А там я бы действовал сообразно с обстоятельствами, а быть может, и с теми указаниями, которые бы мог послать мне счастливый случай.

— Отлично, — сказал Гленарван, — но только придется подождать, пока отремонтируют «Дункан».

— А, так у вас на судне есть повреждения? — спросил Айртон.

— Да, — отозвался Джон Манглс.

— И серьезные?

— Нет, но для исправления нужно оборудование, которого у нас нет на судне. У винта погнулась одна из лопастей, и починить его смогут только в Мельбурне.

— Но разве нельзя идти под парусами? — спросил боцман.

— Можно. Но если подует встречный ветер, наш переход до Туфоллд-Бей затянется надолго, а зайти в Мельбурн все равно надо.

— Ну, так пусть «Дункан» идет в Мельбурн, — воскликнул Паганель, — а мы и без него доберемся до бухты Туфоллд!

— Каким же образом? — поинтересовался Джон Манглс.

— Мы пересечем Австралию подобно тому, как пересекли Южную Америку, придерживаясь тридцать седьмой параллели.

— А как же «Дункан»? — с какой-то особой настойчивостью спросил Айртон.

— «Дункан» придет к нам или мы придем к нему. Это будет зависеть от обстоятельств. Если во время нашего перехода мы найдем капитана Гранта, то вместе с ним вернемся в Мельбурн. Если же мы продлим поиски до самого побережья, «Дункан» явится туда за нами… Кто возражает против этого плана? Вы, майор?

— Нет, — ответил Мак-Наббс, — если только переход через Австралию возможен.

— Настолько возможен, что я предлагаю леди Гленарван и мисс Грант присоединиться к нам, — ответил ученый.

— Вы серьезно говорите это, Паганель? — спросил Гленарван.

— Вполне серьезно, дорогой лорд. Это переход в каких — нибудь триста пятьдесят миль. Делая по двенадцати миль в день, мы закончим его меньше чем за месяц, то есть за то время, какое потребуется для ремонта «Дункана». Вот если бы нужно было пересечь Австралийский материк севернее, там, где он шире всего, где простираются его необозримые безводные пустыни с нестерпимым зноем, — словом, проделать то, чего не пытались еще осуществить самые смелые путешественники, тогда другое дело. А тридцать седьмая параллель проходит через провинцию Виктория, через английские владения, почти везде заселенные, с дорогами, поездами. Такое путешествие можно совершить даже в коляске, а еще лучше на телеге. Это все равно что прогулка из Лондона в Эдинбург, не больше.

— А хищные звери? — заметил Гленарван, желая предусмотреть все заранее.

— В Австралии нет хищных зверей.