Альдов выбор - Дарья Быкова

Альд молчит и смотрит на неё, ещё и ещё, вгоняя девушку в краску и панику, и запрещая себе спрашивать почему. Когда тебя отвергли, спрашивать «почему» – жалко и нелепо.

– Ты этого хочешь? – спрашивает он. – Чтобы я это выпил?

– Да, пожалуйста, – чуть слышно, но твёрдо отзывается она. Без тени сомнения, лишь с сожалением и лёгким привкусом грусти и вины. Асия добрая девушка. Возможно, она сама не понимает, что не могла сделать ему больнее и унизить сильнее, чем разорвать всё именно так.

Йар берёт металлическую кружку из её холодных и чуть дрожащих пальцев, выпивает залпом пряное зелье, и уходит не оборачиваясь.

Всё, что нужно, они с Александром уже обсудили, а его ждёт отряд и «точки», названные магом.

Я смотрю в спину удаляющегося Йара, на комок металла в его руке, бывший несколько секунд назад моей железной кружкой, и мне как никогда раньше хочется стать клятвопреступницей, забыть про все свои видения, догнать, и всё объяснить, даже если это будут мои последние слова. Но нельзя. Может быть, потом, когда отворот подействует, и Йар успокоится. Будет лишь дивиться, что он во мне находил, и досадливо морщиться… и ирония в том, что тогда ему будет совершенно всё равно и уже ни капли не интересно, так что я не скажу никогда.

Говорят, люди делятся на два вида: одни, узнав, что неизлечимо больны и заразны, отправятся в уединение, чтобы никого не заразить, другие же придут в самый крупный город и попытаются утопиться в источнике воды. Возможно, я недостаточно смирилась, чтобы просто пойти куда-то умирать, но я и не из вторых. Подействует свадьба с Александром или не подействует, я не хочу быть поводом к войне. Узнай Йар про проклятие, и он отправится убивать Катарину – это ведь самое верное средство его снять, даже принц признаёт. Вот только вряд ли успеет – я уверена, что Александр сестру предупредил, так что, когда альд доберётся, это будет не спасение, а уже месть. А потом война. Тысячи, десятки, сотни тысяч жертв. Не я ли так самоуверенно говорила Его Высочеству, что даже своя собственная жизнь – далеко не всегда самое главное? Не я ли требовала у альда мир? Говорить и требовать легко, взвалить на других трудные решения – тоже, но есть всегда и свой собственный выбор, который невозможно, немыслимо переложить. Ну и что с того, что с разбитым сердцем могут жить не все? Я смогу. Оно ведь не будет болеть так всегда… уймётся, когда-нибудь уймётся, если будет оно у меня, это когда-нибудь…

Альд давно уже растворился среди деревьев, а я всё не могу пошевелиться, отвести взгляд и, кажется, даже моргнуть не могу.

– Идём, – мягко говорит Аркка, присаживаясь рядом и обнимая меня за плечи. – Вечером будет гроза. Надо пройти как можно больше, иначе не успеем к утренним обетам в храм…

Аркку предстоящая свадьба принца не радует. Я даже начинаю подозревать, что она влюблена в Его Высочество куда больше, чем требует просто верная служба, но выбора теперь уже нет ни у меня, ни у принца, и уж подавно нет у неё.

Случайно встречаюсь взглядом с Камилой, и тут же отворачиваюсь. Мне её не жалко. Себя жалко. Йара. Того, что могло бы у нас быть, но уже никогда не будет. Александра жалко – женится на безродной, нелюбимой и невлюблённой. Аркку. Лаис, в конце концов, которая умчалась спасать своего любимого князя, а Камилу нет. И пусть на её руке красуется изготовленный из первой попавшейся ветки браслет, зачарованный любимыми заклятиями принца, такой же, как и тот, что чуть меня не угробил, этого мне кажется мало. Хорошо, что Йар не стал пытаться помогать ей в этот раз. Я бы, наверное, не удержалась тогда, вывалила всё…

Она скулила, что просто хотела помочь нам быть вместе. Что сожалеет. Что виновата и раскаивается. Я не верила, и Александр, кажется, тоже не верил. Не удивлюсь, если на границе с королевством Син Камилу поджидает пара ментальных магов, чтобы допросить… жаль только, мне это никак не поможет.

Переход запомнился плохо. Мы шли до грозы, и даже своевременно успели найти укрытие, и надо было бы отдыхать, спать, но я не могла. Сидела на крыльце безымянного охотничьего домика, смотрела на раскалывающие небо молнии и плакала о Йаре.

Пусть у него всё будет хорошо. Наверное, отворот уже подействовал. Наверное, альд уже не думает обо мне, а если и думает, то ему не больно. Мне кажется, что мне больно за двоих, но я знаю, что поступила правильно. Может быть, это вообще единственный шанс избежать войны?

В храме меня заставили переодеться. Я равнодушно сменила походную одежду на не новое, но вполне чистое и опрятное, немного великоватое мне платье. У меня никогда не было мечты о свадьбе, и теперь уже никогда не будет, так что пусть идёт, как идёт. Надо переодеться – переоденусь. Спеть – спою… Зато у нас не спросили никаких документов – полагаю, местный служитель очень удивился бы, узнай он, что ему выпала честь провести одно из самых скандальных бракосочетаний. Принц и почти что нищая…

Впрочем, степень скандальности я, оказывается, сильно недооценила.

Мы с Александром стояли по разные стороны алтаря, одинаково мрачные и грустные, и служитель уже почти дошёл до клятв, когда на нашей скромной свадьбе появились гости. Альды со свойственной им внезапностью и скоростью заполнили небольшой храм, и почти мгновенно схлынули, уводя с собой всех, кроме меня… и своего короля. Ошибиться невозможно – на голове Йара сапфировый венец, а в глазах столько льда, что я мгновенно холодею. Отворот не подействовал? Подействовал как-то не так? Или всё так, но альд пришёл меня добить, потому что отворотом я его смертельно оскорбила?

– Я не помешал? – спрашивает Йар, не глядя на меня, задумчиво изучая раскрытую на алтаре книгу. Там уже вписаны наши имена, но отметки о заключении брака пока нет, ведь церемония не закончена. У меня нет сил и нет права сказать альду, что помешал, и ещё как. Я слишком рада увидеть его ещё раз, и слишком боюсь того, что будет дальше…

– Тебя устроит, если я выберу мир, пока ты жива? – вдруг спрашивает Йар, и я вздрагиваю – какое меткое попадание. Выдавливаю из себя:

– Нет.

– Почему? – насмешливо прищуривается зелёный лёд. – Боишься, что убью?

– Нет, – второй раз даётся мне легче. Этого я и правда не боюсь. Может, зря.

– Здесь указано, что ты вступаешь в брак с Александром… совершенно добровольно, – показательно удивляется Йар. Я заставляю себя сказать:

– Да.

В конце концов, это и правда добровольно.

Альд неопределённо хмыкает, снова устремляя на меня насмешливый взгляд. Нет, ему определённо уже не больно.

– Я хочу получить свой долг, – холодно роняет он. – Честный ответ на один простой вопрос.

Я помню, и я готова ответить, вот только ответ его вряд ли устроит. Он ведь спросит, зачем я это сделала. А я уже и так честно пояснила зачем – чтобы отпустил. Разлюбил. Забыл. И, может, даже возненавидел…

Но Йар спрашивает совсем не о том.