Горец-завоеватель - Ханна Хауэлл

– Я тебя полюбил в то самое мгновение, как только увидел в подвале Драмвича. Правда, я не могу вспомнить никаких подробностей. Но в этом виноват не я, а ты, – проговорил Сигимор. Джолин попыталась возражать мужу, но он не стал ее слушать. – Внутренний голос настойчиво повторял «моя». Ты англичанка, черноволосая, маленькая англичанка. Мне казалось, я просто раздавлю тебя, если займусь с тобой любовью. Но меня уже ничто не могло остановить. Я понял, ты – это то, что мне нужно. Ты предназначена мне самой судьбой.

Джолин снова поцеловала Сигимора и обняла.

– Жаль, что ты не сказал мне все это раньше. Мы могли бы избежать множества недоразумений.

– Я, разумеется, глупо вел себя, но вначале я и не подозревал, насколько сильны мои чувства. Я понял, что именно со мной происходит, когда ты сбежала. Собственно говоря, я догадывался об этом и раньше. Когда ты оказалась в руках у Гарольда, я думал, что сойду с ума. Тогда я начал понимать, что ты для меня значишь. Я хотел сказать тебе об этом, но ты убежала. Я просто не успел... – Сигимор провел рукой по спине Джолин. – Но вот теперь я тебе все это говорю. А ты говоришь мне все эти сладкие слова. Все так и должно быть, полная идиллия.

Разумеется, все эти «сладкие слова» ей не придется часто слышать от мужа. Сигимор не тот человек, из которого комплименты льются рекой. Но она любит его такого. Наконец он сказал ей то, что она так хотела услышать. Конечно, Джолин знала, чувствовала, что Сигимор любит ее, но не была в этом уверена. Теперь же в каждом его слове, даже если он станет ругать ее, она будет ощущать его любовь. Эти слова музыкой звучат в ее голове. Но только Сигимору она никогда этого не скажет.

– Женщина иногда чувствует себя не слишком уверенно рядом с мужчиной, поэтому он постоянно, время от времени, должен ободрять ее, каким-то образом показывать, что она любима и желанна, – пробормотала Джолин.

Сигимор взял руками ее голову и, поцеловав маленький точеный носик, внимательно посмотрел в серые глаза.

– Я люблю тебя, моя маленькая, хитрая английская женушка. Сегодня я уже дважды сказал тебе об этом. Ты мое сокровище. Ты та причина, из-за которой мне хочется утром открывать глаза, смотреть на солнце, дышать. Ты никогда не должна сомневаться в том, что я люблю тебя. А иначе... Иначе мне придется отшлепать тебя по твоей забавной попке.

– Господи, Сигимор, да ты вдруг заговорил как поэт. Ты ужасно хитрый. Ты дьявол!

– И всегда таким был, – засмеялся Сигимор. – Поэтому даже и не пытайся снова сбежать от меня.

– Я и не собираюсь, это не входит в мои планы. В мои планы входит все время думать о тебе. Утром, когда я просыпаюсь, и вечером, когда мои глаза закрываются от усталости, я все время буду думать о тебе и любить тебя.

Граница Шотландии, три года спустя

Джолин поцеловала сидящего у нее на коленях малыша и посмотрела на кузена Роджера.

– Он такой красивый, Роджер. Такой пухленький, розовощекий и веселый. – Джолин бросила взгляд на Эмму, расположившуюся вместе с Рейнардом у камина. На лице женщины сияла счастливая улыбка.

Роджер подошел к Джолин и взял сына на руки.

– Появление маленького Питера просто чудо. Мы не могли сначала поверить в это. Признаться, и ты нас удивила. Теперь Сигимор стал отцом двух близняшек. – Роджер подмигнул Джолин. – Сразу две черноволосые дочки!

– Да уж! Когда они родились, все действительно были очень удивлены. Вокруг них так много взрослых, что, боюсь, девочек просто избалуют до невозможности. – Джолин нежно провела рукой по круглому животу. – Но это точно будет мальчик.

– Твой муж не был разочарован тем, что не получил наследника?

Джолин повернула голову в сторону Сигимора, который с довольным видом сидел в большом кресле, а по его коленям ползал ребенок.

– Разве он выглядит разочарованным? – Лицо Джолин озарила улыбка, когда Роджер засмеялся.

– Он говорит, что у него уже больше наследников, чем требуется. Я знаю, что ты доволен тем, что у вас родился мальчик. Но полагаю, ты был бы не менее счастлив, если б это была девочка.

– Разумеется. – Роджер нежно поцеловал сына в макушку. – Что ж, предсказание твоего мужа сбылось. В тот день, когда мы встретились с ним на опушке три года назад, он сказал, что у нас обязательно родится ребенок. Надо просто ждать и надеяться на Господа. Когда я привез Рейнарда, Эмма плакала от счастья. Она очень любит мальчика. А потом вдруг она забеременела и родила собственного ребенка. Моя жена просто расцвела. После рождения Питера у Эммы неожиданно погибла ее сестра с мужем, и к нам в замок привезли еще двоих детей. Так что здесь теперь повсюду звучат детские голоса. Мы довольны жизнью как никогда.

– Это понятно. У нее теперь есть кого любить и о ком заботиться.

– Да, Эмма перестала грустить. У нее есть то, о чем она всегда мечтала. И Питера она просто обожает. Эмма говорит, что это дар Господа.

Джолин посмотрела на Рейнарда. Теперь ему было уже шесть лет. Наконец удалось организовать эту встречу здесь, на границе Шотландии, в замке, которым сейчас управлял Сомерлед. Сначала из-за беременности Эммы, а потом из-за ее беременности эта встреча все время откладывалась. И, похоже, что все это к лучшему, сделала вывод Джолин. Рейнард был рад видеть ее, но не более того. Его чувства к ней несколько остыли, что было вполне естественно. Эмма стала для Рейнарда матерью, а Роджер отцом. Кроме того, теперь у мальчика появилась компания детей. И хотя Джолин было немного грустно оттого, что племянник больше не нуждался в ней так сильно, а ее брат Питер, отец Рейнарда, превратился для него в смутное воспоминание, она понимала, что все это к лучшему.

– Эмма любит его, – тихо прошептал Роджер. – И я тоже.

– Я знаю, – проговорила Джолин. – Это сразу чувствуется. Рейнард спокоен и счастлив. Ребенок бывает таким лишь тогда, когда его любят. Это очевидно. Я хотела поблагодарить вас с Эммой за то, что вы назвали своего сына в честь моего брата. Я вам очень признательна за это.

– Это Эмма настояла. Хотя Питер так трагически погиб, мы подумали о том, что, сложись все по-другому, в нашем доме не поселилось бы счастье. Вот так всегда в жизни. Несчастье одного человека, бывает, оборачивается счастьем другого. Если б не смерть Питера, у нас бы никогда не было Рейнарда. А возможно, и нашего сына. Подозреваю, что все это как-то связано между собой.

Джолин снова посмотрела на Сигимора. Он все еще играл с дочерью. У Алласон были большие зеленые глаза и сердито выдвинутая вперед маленькая нижняя губа. Девочка, по всей видимости, уже устала от этой возни и поэтому тяжело дышала. Сигимор был прекрасным отцом, мягким, внимательным, а когда нужно – твердым и решительным. Он с удивлением и даже с некоторым восхищением смотрел на все проделки своей маленькой дочери.

– Мама, тут бо-бо, – пискнула девочка и показала Джолин красное пятнышко на тыльной стороне руки.