Наша служба... - Евгений Товстонос

На плечах Квиз нёс своих братьев.

Увидев гаишников, он остановился. А потом отрешённым голосом, в котором звучали нотки горечи, произнёс:

– Мы… Не… Справились…

И Квиз повалился лицом вперёд.

Гаишники расположили пострадавших на кушетках. Находящихся в стазис-коме подключили к аппаратам жизнеобеспечения, Квиза же просто накачали стимуляторами, как Вантиара незадолго до этого.

Старшина сидел на стуле и смотрел в одну точку. Его пальцы шевелились, будто он вращал в руках одну из своих головоломок.

– Нужно сваливать, – наконец-то тихо сказал он.

– Мы не можем улететь и оставить их здесь, – ответил Прокофьев.

– Не можем, – согласился Семёныч. – Но я пока что очень плохо представляю, что нам делать.

Ненадолго повисла тишина, нарушаемая лишь попискиванием аппаратов жизнеобеспечения.

– Нужно найти остальных, – снова сказал Прокофьев.

– Нужно, – подтвердил Семёныч.

Однако ни Прокофьев, ни Семёныч не двинулись с места. Было что-то успокаивающее в медпункте. Словно гаишники находились в убежище. Однако никакой безопасности медпункт, конечно же, обеспечить не мог.

Призраки появились бесшумно. Только что в медпункте находились лишь живые, а в следующий миг в проходе появились две туманные фигуры.

Прокофьев застыл. Он не знал, что теперь делать. Отступать некуда, а как защититься от призраков – неизвестно. Однако он не успел ничего предпринять.

Семёныч, секунду назад сидевший неподвижно, поднялся и вышел на середину медпункта, преграждая призракам дорогу к кушеткам.

– Ну что же, вот он я, – решительно заявил старшина и развёл руки в стороны. – Забирайте. Только остальных не трогайте. Зачем они вам? Вам нужен только я. Делайте, что хотели, и улетайте.

К горлу Прокофьева подкатил ком. Он хотел помочь Семёнычу, да не знал как. А даже если бы и попытался совершить что-то геройское, то сейчас всё равно не смог бы. Его сковал страх. Обречённость.

Призраки некоторое время стояли неподвижно, а потом раздался тихий, словно прозвучавший издалека голос:

– Ты нам не нужен. Главное, не стой у нас на пути.

Призраки развернулись и вышли.

Некоторое время в медпункте царила тишина. Никто не двигался.

Первым зашевелился Семёныч. Он тяжело развернулся, достал из шкафчика бутылочку с медицинским спиртом и приложился к ней. Прокофьев протянул руку к старшине и, получив сосуд, тоже сделал пару глотков.

– Ничего не понимаю, – тихо сказал Антон, всё ещё не отошедший от произошедшего. – Ведь призраки угрожали именно вам!

– Значит, не мне.

– Но на станции только один старшина! И именно вы… – Прокофьев прервался, заметив на лице Семёныча странное выражение, и спросил: – Что?

– Свон! – воскликнул Семёныч.

– Что Свон?

– Он раньше был гаишником! Дослужился до старшего лейтенанта!

До Прокофьева начало доходить, о чём говорит старшина.

– Но прежде чем стать старлеем, он был старшиной. И наши призраки были знакомы с ним именно в то время!

– То-то он так занервничал, когда мы получили ответ с корабля-призрака! И не сказал ведь ничего, зараза!

– Как бы то ни было, мы не можем допустить убийства на нашей станции.

Семёныч некоторое время смотрел на сержанта, потом сказал:

– Прежде чем бежать к нему на помощь, я тебе расскажу кое-что про Свона. Нужно было сделать это раньше.

Старшина пересказал Прокофьеву свой разговор со Своном.

– И что вы предлагаете? Позволить вершиться на нашей станции бандитским разборкам? Ну уж нет!

– А ты что предлагаешь? Рисковать нашими жизнями ради них?

– Да если бы вы не покрывали их, не договаривались, а арестовали, как только вывели на чистую воду, всего этого и не было бы!

– И ловили бы мы этот чёртов корабль-призрак ещё сто лет! А у нас, между прочим, через три часа…

– Да вам бы только о праздниках и думать! Не только в них счастье! Иногда нужно и о работе подумать! Сколько можно штаны просиживать?

Семёныч сник.

– Может, ты и прав, – тяжело вздохнул он. – Но что мы можем сделать? С призраками нам всё равно не совладать. Ты ведь это и сам понимаешь.

– Но ведь должен быть способ! Не могут они быть неуязвимыми.

– Да нет такого способа, Антон! Нет!

Свон направлялся к ангару. Он отлично знал устройство станции, помнил ещё с тех пор, как служил в ГАИ, и сейчас выбрал не самый ближний, зато самый безопасный путь. По крайней мере, он надеялся, что его не станут искать в загромождённых аппаратурой коридорах техотсека, контейнерной для сбора мусора и аварийном тоннеле высотой в метр.

Всё. С него хватит. Когда он брался за это дело, то даже не мог догадаться, что ему придётся столкнуться с призраками из своего прошлого. О том, что фантомы прилетели за ним, Свон сообразил, когда услышал: «Ab altero expectes, alteri quod feceris». Это была любимая фраза Сокурова, человека, которого Свон когда-то убил.

Он был уверен, что это кто-то из друзей покойного решил отомстить ему. Однако когда увидел корабль… Теперь Свон уже и не знал, что думать.

Он рассудил, что сейчас главное – убраться со станции, а не фантомам погнаться за ним. Для этого-то и нужно было взорвать или отбросить корабль-призрак. Свон собирался связаться с Плюхом, как только отойдёт от поста ГАИ достаточно, чтобы не работала глушилка связи, и вызвать пару боевых кораблей – разнести пост вместе с призраками.

Наконец-то Свон добрался до нужного ему коридора. К счастью, тот был пуст. Быстрым шагом Свон направился в ангар. Там уже кто-то был.

Свон пригнулся и аккуратно пробрался к баррикаде, которую построили перед нападением корабля. Выглянул из-за ящиков и, уже не скрываясь, вышел.

– Ты куда это собрался? – спросил Свон.

Жорик, который уже был возле шлюза, ведущего на корабль Додиков, застыл и медленно повернулся, взявшись за рукоять пистолета. Клептоман увидел Свона, и его глаза нервно забегали.

– Засаду хочу устроить, – наконец ответил толстяк.

– Я тебе приказал прикрывать наших подрывников.

– Сами справятся, – буркнул Жорик.

– Слинять решил? – нехорошо улыбаясь, спросил Свон.

Жорик склонил голову.

– Может, и решил. Я не нанимался с призраками воевать. Моё дело спереть чё-то. Убрать кого-то. Но всё это касается живых. Я так понимаю, ты того же мнения?

Свон некоторое время молча глядел на Жорика, потом ухмыльнулся.