Ватник - Юрий Мори

Дмитрий разогнулся и что было сил ударил кулаком в зеркало, разнося его на мелкие осколки. Костяшки в кровь – да наплевать. На всё теперь наплевать, всё, ради чего он жил, дышал, воевал – оно всё умерло вместе с двумя самыми близкими людьми.

Он кричал. Он что-то кричал, дико, на одной ноте, так что заглянувший с сочувственным, скорбным лицом в ванную Дрон отшатнулся.

В квартиру вбежал вызванный им Алихан, мигом оценил обстановку и пропал, снова бухая ботинками по лестнице вниз. Здесь он ничем помочь не мог, а вот опросить, кто что и – главное – кого видел, это сейчас самое верное.

Сунулась было привлечённая криками баба Люся, забывчивость которой и сунутый в карман другой кофты ключ от квартиры Разиных спасли ей жизнь. Дрон тормознул её на пороге, о чём-то активно расспрашивая, старушка кивала и что-то длинно-длинно пыталась объяснить, но Дмитрий их всех не видел и не слышал. Он окунул руки, от одной из которых по воде поплыло, растворяясь, облачко крови, и поднял из ванны безвольно обвисшее тело дочери. Постоял, потом понёс в гостиную: баба Люся увидела его мельком, вздрогнула и мелко перекрестилась.

Опустил Светочку рядом с Мариной на диван, прямо в кровавое пятно, но тут уж… Встал рядом на пол на колени и прижался лицом к руке дочки.

– Командир, они недавно уехали. Совсем недавно, – сказал Алихан. Он вернулся снизу, наскоро опросив сидевших у подъезда бабулек. Был чеченец непривычно бледен и столь же непривычно серьёзен. – Попробуем догнать, минивэн приметный, милиция поможет. Мстить надо. Мужчины мстят, а не плачут, мне дед так говорил.

Плачут мужчины, ещё как плачут… Беззвучно, но слёзы так и бегут, смешиваясь с водой из ванны, с кровью жены, падая вниз как капли дождя.

– Э, слышишь меня? Белый с синим микроавтобус. Людей трое – девка-блондинка и два мужика в спецовках, типа «Горгаза», бабки не рассмотрели. Один большой, как горилла. Уехали десять минут назад, прямо перед нами. Почти пересеклись, догонять надо.

– Злая баба… – еле слышно прошептал Дмитрий. Очень тихо, но Алихан его услышал:

– Злая. Ты – мужчина, командир. Встань и убей их. А потом плачь, только потом.

Ожила рация на поясе Дрона. Он остановил бесконечный рассказ бабы Люси, схватил «баофенг».

– Нармилиция, третий участок. Видели похожий минивэн на перекрёстке Солнечной и проспекта Кирова. Две минуты назад. Направляется в Мельники, судя по всему.

– Бегом, командир! Мы их догоним, – почти приказал Алихан, и Дмитрий послушался. Вытирая мокрое от слёз лицо, он рванулся к выходу из квартиры, сунув свою связку ключей бабе Люсе.

Болела голова, ныло не зажившее до конца плечо, болели костяшки, разбитые в кровь, но больше всего болела душа. И эта, последняя боль перечеркивала всё остальное, делая ненужным. Незначительным. Не важным.

Дрон бросился за ними следом. В дверях подъезда Дмитрий растолкал собравшихся посмотреть, что за суета соседок, подскочил к «уазику», выдернул из него автомат и бросился к своей машине, так и стоявшей во дворе, под раскидистым деревом почти напротив окон квартиры. Квартиры, в которой теперь никто не живёт, куда и возвращаться теперь ни к чему: был дом, а стали чужие постылые стены, в которых бродит, завывая, призрак смерти.

– За мной езжай! – бросил он Алихану, садясь за руль. Зажигание, сцепление, задняя с перегазовкой, крутой разворот, и сразу на второй – со двора. «Уазик» держался следом как привязанный.

Выскочили на Космонавтов, Дмитрий, не отрывая взгляда от дороги, нащупал одной рукой в бардачке синий стакан спецсигнала – положено ему было по должности, да ни разу не использовал, наощупь воткнул провод в прикуриватель и одним движением, едва не уронив, кинул мигающую лампу на крышу. Поморщившись, сдвинул болтавшийся перед глазами кабель ниже, сжал его коленями.

«Октавия» была пошустрее «уазика», но и Алихан не отставал, выжимая всё из не очень-то спортивного движка.

Проскочили один перекрёсток, второй. На светофоры плевали, благо, завидев мелькание спецсигнала, машины останавливались, пропуская. Но непременно найдётся невнимательный идиот за рулём, непременно, машину не жалко, но надо успеть догнать минивэн.

Белый с синим и злой бабой внутри.

Включил рацию, так же наощупь, бросил на сидение. Дрон тут же доложил, что минивэн видели невдалеке от моста. Куда же их чёрт несёт, сволочей этих? Дальше выезд на окружную, но там и блокпосты, и заметны будут всем. Либо – поворот на парк Энтузиастов. Вот там можно полк спрятать, не то, что трёх человек и машину. А если у них есть сменный автомобиль и запасная одежда – а всё это у них есть, сто процентов, – то найти их потом не получится.

Доверчивого бедолагу Тома Ронсона Дмитрий вспомнил почти с участием, он-то был куда растяпистей. И добрее, если сравнивать… Стоп! Стоп-стоп-стоп! Ронсон. И его напарница тогда в «Сапфире», он же её ещё и в своём видеопризнании упоминал. Божена Миньковска, двадцать девять лет, агент второго класса. Мозговой центр всех кровавых инициатив миссии.

Злая баба…

По крайней мере, Дмитрий теперь знал, за кем они гонятся. С большой степенью вероятности. Про подготовленных нахлами агентов-женщин он пока не слышал, а здесь паззл складывался на раз.

Проскочили мост. Дрон сообщил, что на посте возле выезда на окружную подходящей машины не видели. Значит, он прав – свернули в парк. Следом, следом, отставание минимальное благодаря тому, что он гнал как сумасшедший, а этим тварям приходилось ехать медленно, по правилам.

Над головой мелькнула дурацкая вывеска «Шырока-land», феерический гибрид из английского с песмарийским, химера, над которой справедливо смеялась вся область. Ворота открыты, стоило бы притормозить и осмотреться, но Дмитрий почему-то подумал, что вряд ли эти станут менять машину и переодеваться прямо у въезда в парк. На их месте он бы доехал до конца аллеи с неработающими сейчас аттракционами, свернул в зону мелких кафе, и там, где-нибудь возле складов…

– Ватник, приём! Патруль нармилиции, седьмой участок. Мы видели подходящую под описание машину в парке «Шы-лэнд». Направлялась к складам за фуд-кортом. Как слышно, приём? – голос деловитый, немолодой. Ну да, они в нармилиции с самого начала событий такие все. Не ополчение всё-таки.

– Ватник – патрулю седьмого участка. Принял, спасибо. Отбой связи.

– Удачи. Мы тоже подойдём, но на своих двоих. Небыстро, в общем.

«Октавия», взвизгнув тормозами, с трудом вписалась в поворот.

Аллея здесь стала уже, как бы в дерево не въехать. Скрипнув зубами, Дмитрий скинул скорость. А вовремя он – ещё поворот, на углу забытый кем-то пластиковый бак для мусора,