Пышка с характером - Арина Ларина

– Я сейчас, – сказал вдруг второй амбал, выбираясь из машины.

Вернулся он минут через пять с открытой бутылкой пива. Сев рядом с пойманным мужичком, он начал со стоном и бульканьем заливать в себя пенящийся напиток. Делал он это так душевно, что даже Стасу захотелось присоединиться. Пленник заерзал, подергал кадыком и страдальчески посмотрел на стремительно убывающую жидкость. Амбал аппетитно крякнул, вытер тыльной стороной ладони влажные губы и сочувственно произнес:

– А ты, мужик, все, отбегался. Помянем? – обратился он к Стасу.

– Ребята, что вы! – заволновался допрашиваемый.

– Молчи, тебя уже нет! – равнодушно подхватил игру белобрысый. – У нас банкет, а ты тут тормозишь.

– Точно! Мог заработать ящик водки и идти бухать. А так ни себе ни людям. Давайте, пацаны, кончаем с ним по-быстрому и едем на праздник, а то без нас все выпьют и съедят, – прогудел второй.

– Какая водка? – поинтересовался пленный.

– Не боись, не паленая.

– Спрашивайте.

Из дальнейшей беседы, периодически прерываемой опасливыми вопросами алкаша «С собой ли водка?» и «А вдруг я все расскажу, а вы меня кинете?», выяснилось, что это действительно бывший муж Маруси и отец мальчика. Стас изумленно рассматривал его и недоумевал, как могла Маруся полюбить такое ничтожество. Ситуация, описываемая Виктором, походила на бред. Он действительно встречался с Максимом. Но это происходило вовсе не потому, что в окончательно опустившемся алкоголике проснулся отцовский инстинкт. Ему заплатили. Одежда, деньги, подарки выдавались ему женщиной по имени Нина, с которой он познакомился много лет назад. Она всегда помогала ему, даже посоветовала прописаться к жене, правда, это ничего ему не дало, но ее заботу Виктор оценил.

– Я ей из благодарности помогал. Да и она для меня старалась! Хотела мне сына вернуть, мы бы поженились и жили втроем. Я бы человеком стал!

Он получал четкие инструкции, что говорить и как себя вести. Ожидание щедрой оплаты за труды помогало ему пережить томительные часы похмелья. Кроме того, Нина предоставляла ему шанс хоть немного поуважать себя, почувствовать обездоленным злыми кознями врагов мужчиной, борющимся за воссоединение с сыном. Перед наивным Максом Виктор изображал тяжело больного отца, давно брошенного подлой матерью, предательски поменявшей его на врача, который и стал причиной смертельного недуга. По версии Нины, Стас специально заразил его, желая коварно завладеть клиникой, принадлежавшей когда-то Виктору. Алкоголик настолько вошел в роль, что даже приврал от себя про то, что его, беднягу, отвезли в тундру и бросили там в глухом темном лесу, привязав к дереву. Максим, еще не проходивший географию и плохо представлявший, что такое тундра, поверил и возненавидел своих близких. В финале истории был запланирован их побег, до которого, к счастью, дело не дошло.

К Нине поехали вместе. Виктор всю дорогу суетился и показушно переживал по поводу потери источника дохода, намекая, что надо бы компенсировать.

– Хорошо, что я дом и квартиру ее помню, уж сколько раз там бывал. Она женщина хорошая, от любви ко мне на такое пошла, – многозначительно задирал подбородок мужик, призывая окружающих оценить его значимость.

Адрес, названный алкашом, показался Стасу смутно знакомым. Когда машина проехала мимо Марусиного дома, он забеспокоился.

Вся четверка медленно поднялась по лестнице. Виктор неожиданно начал упираться, но белобрысый дал ему затрещину, и тот послушно пошагал через ступеньки. Им открыла высокая худая брюнетка. Увидев Виктора, подпирающего стену, она попыталась захлопнуть дверь, но один из амбалов успел схватиться за ручку.

– Это она? – крикнул Стас.

– Она, она, – закивал Виктор, опасливо входя за ними в прихожую.

Женщина визжала и выгибалась, пытаясь укусить белобрысого, крепко державшего ее за локти.

Стас огляделся. Повсюду фотографии Маруси, изуродованные, прожженные и изрезанные.

– Смотри, смотри! – заорала женщина. – Как только он уехал, я сразу эту фотовыставку попортила! Сра-а-азу!

– А кто уехал?

– Антон! А то ты не знаешь!

– Вы Нина?

– Я Наина!

Наина всегда знала, что будет счастлива. Нет, ее счастье будет не киношно-розовым, а настоящим, крепким, надежным и на всю жизнь. Щенячие радости и первые неудачи своих подруг на любовном фронте она тщательно анализировала, запоминая их ошибки и просчеты. У нее всегда было хорошо с точными науками, поэтому к двадцати годам Наина поняла: жизнь – это задачка, решить которую можно правильно, а можно и ошибиться. Главное – знать правило. Человечество, достигшее на пути своего развития невиданных вершин в науке и технике, формулу счастья, тем не менее, не вывело. Наина не замахивалась на великое открытие и Нобелевскую премию, просто хотела составить эту несложную теоремку для себя, а делиться выводами ни с кем не планировала. Наина была общительной, поэтому недостатка в материале для исследований у нее не наблюдалось.

Первой из ее многочисленных подруг влюбилась разбитная Валентина. Не страдавшая от излишков скромности, Валя нацепила капроновые чулки, накрасила губы и сообщила подругам ранее неизвестные им подробности строения мужского тела. Поскольку уже в шестнадцать лет Наина понимала, что счастье это не в последнюю очередь правильно избранный спутник жизни, романом подруги она заинтересовалась. Равно как и все остальные, уже дозревшие, но еще не приобщенные к запретным радостям девчонки из ее двора. Кавалера привели на смотрины на майские праздники, когда демонстрация уже закончилась, а застолье еще не началось. Девушки сидели во дворе на скамеечке, мимо которой Валя, как и договаривались, должна была продефилировать с женихом.

Одинокие барышни подметили все: широкие плечи, густые кудрявые волосы, орлиный нос и модные джинсы. Наина констатировала лишь одно: подвыпивший красавчик с раскисшей координацией и отвратительно обмякшими чертами лица выглядел жалко. Во всех последующих кавалерах, какими хвастались подруги, она выхватывала опытным взглядом дефекты, обычно замечаемые лишь строгими мамами, которым насильно пытаются присвоить гордое звание «теща». Откуда в юной неопытной девчонке появилась эта житейская мудрость, она и сама толком объяснить не могла. Но встретив в очередной раз бывшую одноклассницу с мужем, Наина видела только то, как молодой супруг стреляет глазами по ее фигуре, забыв про стоящую рядом жену. Муж соседки по лестничной площадке, высоченный красавец-брюнет, всегда вежливо кивавший при встрече и пленявший местных дам белизной рубашки и идеально отглаженными костюмами, тоже имел недостаток: одевался намного лучше жены, что означало одно – он главный в семье, и все должно крутиться вокруг него. Махровый эгоист не мог претендовать на звание эталона. Коренастый деревенский парень из соседнего подъезда, все выходные копающийся в своей таратайке или старательно увязывающий тюки на крыше «Москвича» перед поездкой на дачу, показался бы идеальным супругом, если бы не одно «но»: он никогда не носил сумки сам, их всегда таскала маленькая толстенькая женщина, суетливо метавшаяся от машины к парадному, пока супруг курил, лениво наблюдая за процессом и подавая команды. Наина знала, что никогда не примирится с подобным мужским превосходством, женщина – это цветок, его нужно оберегать и защищать. Садовая роза – не крюк, на который вешают набитую продуктами авоську. Да что там далеко ходить за примерами: отец Наины прятал заначку в банке с шурупами вместо того, чтобы каждую копейку скидывать в семейный бюджет. Мужчина должен быть честен во всем, вранье между супругами недопустимо. Ее разборчивость и наивные постулаты, озвучиваемые прилюдно, являлись предметом шуток подруг и препятствием в поисках кавалера.