Неукротимый огонь - Льюис Сьюзен

– Боже, – ахнула Ула. – Кто снимал? Это известно?

– Знаешь, Ула, рядом с такими фотками визитных карточек не оставляют, – ответил Ферфакс и, помолчав немного, добавил: – У меня тут никак концы с концами не сходятся. На некоторых она как будто перепугана до смерти. Корчится в каком-то углу, как будто на нее надвигается маньяк. Я хочу сказать, это самый настоящий ужас. А вот я смотрю еще на одну… Черт, тут она выглядит так, как будто дает ему по доброй воле.

Ула посмотрела на Мориса и Эллиса.

– Сколько там снимков? – спросила она.

– Дюжина, а может, больше. Цветные, десять дюймов на восемь.

– Ее легко узнать?

– Даже когда у нее во рту восьмидюймовая штука, нет никаких сомнений, – отрезал Ферфакс.

Мориса передернуло.

– У тебя есть какие-нибудь догадки, где могут быть негативы? – осведомился он.

– Пока нет. Брайан сейчас этим занимается.

– Брайан? – переспросил Эллис.

– Редактор, – напомнил ему Морис. – Послушай, кому еще это известно?

– Насколько я знаю, пока только мне, Брайану и тому парню, что принес снимки.

– Он написал цену?

– Нет еще. Но можешь смело поклясться жизнью, что за этим дело не станет. Хотите, перешлю вам по фототелеграфу парочку? Может, вы сможете предположить, кто придет за платежом.

Через несколько минут Морис держал в руках шесть фотографий Галины. Кем бы ни был ее партнер, этому мужику хватило ума не показывать лицо. Зато другие части тела он демонстрировал весьма и весьма охотно. На первый взгляд могло показаться, что Ферфакс прислал им обрывок фоторепортажа об оральном сексе, но трудно было перенести зрелище лица Галины, искаженного криками о пощаде. По щекам юной женщины текли слезы. Боль и страх были настолько очевидны, что снимки казались живыми.

Из динамика опять раздался голос Дентона:

– Вы меня слушаете?

– Да, – отозвался Морис, передавая друзьям две последние фотографии, те, что так смутили Ферфакса. Галина на них смеялась и, по всем признакам, отдавалась добровольно. А возможно, и сама проявляла инициативу. Почему-то Эллис, Ула и Морис не удивились.

– Хорошо бы все уладить до того, как узнает Макс, – сказал Морис. – Есть надежда?

– Все зависит от хозяина негативов, – отозвался Ферфакс. – Как я уже сказал, Брайан пытается выяснить, кому они принадлежат. Как только узнаю что-нибудь свежее, сообщу вам.

Телефон умолк. Эллис вертел в руках два последних снимка и чувствовал, что не может сдержать приступ боли в паху. Интересно, подумал он, чувствуют ли то же самое Морис и Ферфакс. Он готов был спорить, что да. Разумеется, ни один мужик, если он мужик, не может смотреть на то, как кто-то входит в такую роскошную бабу, и не желать оказаться на месте этого кого-то.

Отшвырнув фотографии, он закрыл лицо руками. Ула подобрала снимки со стола, внимательно рассмотрела и медленно проговорила:

– Похоже, насчет Мемфиса Макс был прав.

Эллис поднял голову.

– Знаете, что я думаю? – сказал он. – Мы должны заполучить эти негативы до того, как продавец отправит их в “Праймэр”.

– Если еще не отправил, – заметил Морис.

Оба молча посмотрели на Улу. Потом Морис спросил:

– Кто-нибудь видел, с кем она выходила из магазина в Мемфисе?

Ула покачала головой.

– Марибет не может дознаться. Только что была здесь, и вот ее нет. Никто не видел, как она выходила, что, с моей точки зрения, весьма странно – ведь она же звезда. Я бы скорее поверила, если бы мне сказали, что все присутствовавшие глаз с нее не сводили.

Мысль Эллиса работала в другом направлении.

– Мы проверяли того парня, с которым она была несколько лет назад? Ну, которого она увела у лучшей подруги?

– Да, им занялись с самого начала, – ответил Морис. – Там все чисто. Живет сейчас в Оклахоме с певичкой из ночного клуба.

Помолчав, Ула спросила:

– И что теперь делать?

Головы Мориса и Эллиса повернулись к ней.

– Нам не удастся скрыть это от Макса, – продолжала она. – Есть два варианта: подождать, пока он вернется, или звонить немедленно и обрадовать его.

Решение принял Морис:

– Подождем, что накопает Ферфакс.

Три часа спустя Дентон Ферфакс исчез. Редактор “Сазерн белль” Брайан Силон сообщил, что Ферфакс раздобыл негативы, но каким образом – неизвестно. По словам Силона, он сам пытался проследить путь снимков, когда управляющий позвонил ему и сказал, что достал негативы и завтра будет у себя в офисе. Где он собрался провести время до завтрашнего дня, оставалось только гадать.

И Морис, и Эллис страшно нервничали. Если негативы у Ферфакса, то совершенно непонятно, почему он до сих пор не сообщил об этом в Малибу. Никто не понимал, для чего Ферфаксу понадобилось отлучаться. Чем, черт возьми, он так занят, почему не позвонил, как обещал? Не мог же этот парень вести двойную игру, в конце концов, он друг Макса! И не мог не отдавать себе отчета в том, чем может обернуться для него самого столь странное поведение.

Все трое говорили по телефону. Ула вновь общалась с Галиной, убеждая ее, что самолет Макса прибудет в Балтимор по расписанию. Эллис звонил в Бостон, где располагалась редакция другого романовского журнала “только для взрослых”, чтобы убедиться, что там никто не пытался продать некий необычный товар. Морис разговаривал с Брайаном Силоном, который доложил, что в Джексоне прошел слух, будто Макс Романов вот-вот будет арестован за совершение сделки с привлечением конфиденциальной информации.

– Послушайте, откуда вы это взяли? – ворчал Морис. – Мисс Отрава не сможет подтвердить свое обвинение, так как никакой противозаконной сделки вообще не было. Я как его юрист утверждаю: ничего не было. Если бы намечался арест, то я бы об этом знал. Есть новости от Ферфакса? Нашли его?

– Соедините меня с Дагом Вассером!

Эллис наконец дозвонился в бостонский журнал.

– Галина, можешь ты успокоиться наконец, – говорила Ула раздраженным тоном. – У меня масса дел, я не могу постоянно занимать телефон и повторять тебе одно и то же. Пойми, нужно заниматься организацией свадьбы, так что оставь меня, пожалуйста, в покое.

– Скажите ему, что звонит Замойский по срочному делу, – надрывался Эллис.

– Галина, – взмолилась Ула, – это же смешно!

– Даг? Замойский у телефона. Да, все нормально. Скажите, пожалуйста, на вашем столе сегодня не появилось ничего необычного? Ну, скажем, из ряда вон выходящего?

– Хорошо, – сказал Силону Морис Реммик. – Держите меня в курсе.