Запретный плод - Эмма Холли

– Флоренс, – сказал Эдвард как можно мягче. – Все не так, как ты подумала. Я хочу жениться на тебе и хочу, чтобы наша свадьба произошла как можно раньше, но вовсе не потому, что ты мне нужна для постели. То есть я понимаю, почему ты так решила. Та ночь в домике на острове, дело в этом, да? Возможно, мы делали то, что не имели права делать, но теперь все по-другому.

Она покачала головой:

– Ты меня не понял.

– Так объясни мне. – Эдвард нежно поцеловал сжавшийся кулачок.

Флоренс уставилась себе в тарелку, не решаясь посмотреть ему в глаза.

– Той ночью, когда ты пошел за мной на остров, когда нам было так хорошо вдвоем... я убеждала себя, что всего лишь хотела понять, каково быть желанной. Но позже, наутро... – Ее плечи поникли. – Наутро я решила, что эта ночь сблизила нас, решила, что что-то значу для тебя и, что ты попросишь моей руки.

– Ты правильно думала. Это я был глуп. Я должен был сделать именно это.

– Нет. – Флоренс протянула другую руку и погладила ладонь графа как бы в задумчивости. – Я не это хотела сказать. Просто тогда я придавала большее значение законам общества, потому что не так давно стала его частью. Поэтому мне было так важно соблюдение определенных приличий. А теперь я вижу, что эти законы делают с человеком, во что его превращают! Вспомни Фредди, своего отца. Я больше не желаю жить только по правилам, потому что боюсь потерять самое дорогое, что у меня есть.

Эдвард погладил ее руку, приподнял подбородок и задумчиво заглянул в глаза.

– И все-таки эти законы по-своему важны. Только через них мы понимаем, что дорожим друг другом.

– Это глупо! – Флоренс отвернулась, выдернув подбородок из его пальцев. – Ты сказал, что стыдишься меня. И при этом хочешь взять меня в законные жены. Разве это не глупо?

Эдвард уставился на нее с неподдельным удивлением.

– Я не говорил подобного. Я просто не мог сказать такое!

– Но ты сказал. Когда ты ворвался к Кэтрин, ты заявил, что так сильно меня любишь, что боишься этого. Ты стыдишься своей любви ко мне! – Глаза Флоренс наполнились слезами. – Я по-прежнему дочь викария. Небогатая. Некрасивая. Все, что у меня есть, – это моя честь и гордость. Не так уж и много, согласись. Если ты женишься на мне, это едва ли смоет пятно с имени Бербруков. Едва ли общество одобрит подобный шаг с твоей стороны. Я знаю, что ты хочешь меня, я вижу это в твоих глазах. Но когда ты устанешь от меня, не лучше ли будет в тот момент оказаться не связанными узами брака?

– Господи помилуй! – воскликнул Эдвард потрясенно. – Ты вообще меня слушала? Или все, что я говорил, пролетело мимо твоих чудесных ушек? Что ты советуешь мне? Повторить одну за другой все ошибки моего отца, чтобы всю жизнь потом раскаиваться?

– Насколько я поняла, ты хочешь переспать со мной, а из твоих рассуждений насчет законов общества я сделала вывод, что твое дурацкое джентльменство не позволит тебе сделать это, не будучи женатым на мне!

– Мое дурацкое джентльменство не имеет ничего общего с моим желанием жениться на тебе! Черт возьми, Флоренс, что за чушь тебе приходит в голову! Еще пару дней назад ты считала, что я хочу женить на тебе своего брата, чтобы при этом делить с тобой постель!

– Ну, – смутилась Флоренс, – признаю, в этом я ошибалась.

– И не только в этом. Я хочу жениться на тебе, потому что люблю тебя, глупая. Ты заполнила пустоту, в которой я жил до сих пор и сам не подозревал об этом. С тобой я счастлив. Даже когда просто держу тебя за руку. Когда просто смотрю на тебя. Я не могу представить жизни без тебя. И еще одно, самое важное: я не разлюблю тебя, потому что ты такая одна. Выкинь эти глупости из головы!

Флоренс разрумянилась от смущения, но по тому, как она кусала нижнюю губу, Эдвард понял, что она все еще сомневается.

– То, что ты говоришь, звучит очень красиво. Но мне сложно поверить в то, что это правда. Пока это только слова.

Эдвард чуть не застонал от отчаяния.

– Ты не веришь мне, потому что я уже однажды обманул тебя!

– Я не верю тебе, потому что на самом деле я не представляю собой ничего особенного.

– Флоренс, – с облегчением улыбнулся граф, – ты даже не знаешь, насколько ты особенная.

– Конечно! – хмыкнула девушка. – Я простая деревенская девчонка, и между нами всего лишь короткий роман, основанный на физическом притяжении. Я вовсе не бриллиант в навозной куче. Я не способна окрутить мужчину даже если очень этого захочу.

В этих словах Эдварду послышались нравоучительные проповеди Кэтрин Эксетер. Он усмехнулся и поцеловал Флоренс между нахмуренных бровей.

– Кэтрин удачно подтасовывает факты, чтобы доказать свою правоту. На самом деле я разорвал отношения с Имоджин потому, что все время думал о тебе. Уже тогда я жалел, что она не такая, как ты. Имоджин не смогла бы затронуть мое сердце. И если уж есть женщина, которая способна меня окрутить, то это ты, милая.

Огромная прозрачная слеза повисла на ресницах Флоренс, и она быстро смахнула ее пальцем.

– Мне так хочется поверить тебе! Сердце болит – так хочется верить!

– Тогда просто возьми и поверь. – Неожиданно граф поднялся и потянул Флоренс за собой. – Пойдем со мной?

Девушка смутилась, но послушно встала со стула.

– Куда?

Эдвард и сам затруднился бы ответить на этот вопрос. Единственное, что он сознавал, – необходимо заставить Флоренс поверить в его чувства. Она должна доверять ему! Если он хочет прожить с ней свою жизнь, он должен начать это делать прямо сейчас.

Граф быстрыми шагами вышел из столовой, затем резко остановился. Флоренс, которая спешила за ним, чуть не уткнулась в него носом. Эдвард обернулся и обнял ее.

– Я просил тебя довериться мне. А теперь я хочу показать, что и сам доверяю тебе.

– Это совсем не... не обязательно, – пролепетала Флоренс, не понимая, куда он клонит.

– Нет, обязательно. – Эдвард потянул девушку за собой, не выпуская ее рук. Он шел задом, постоянно наклоняясь к Флоренс, чтобы легким поцелуем коснуться виска или макушки. Они миновали холл, и парадную лестницу, прошли мимо десятков старинных портретов и стеклянных шкафов с доспехами и оружием.

Флоренс замечала эти неопровержимые признаки власти и гордости старинного рода, повторяя про себя, что ей не место в этом доме. Повторяла и сама не верила. Стоило ей поднять глаза на Эдварда, как все самое невероятное казалось возможным и исполнимым.

Когда они поравнялись с бильярдной, Эдвард замедлил шаг и отпустил ее руки, только чтобы перехватить ее за талию. Большая мужская ладонь казалась тяжелой, заставляя Флоренс чувствовать себя слабой и ранимой.

Они прошли в семейное крыло, миновали апартаменты Фредди, пустовавшие с момента его неожиданного отъезда вместе с Найджелом. За комнатами виконта следовала дверь в оранжерею, откуда доносился сладкий запах пионов, смешанный с тонким ароматом цитрусовых.