Ликвидаторы - Виталий Романов

– Угу. – Вдруг перехватило горло, и Сергей не смог сказать ничего другого.

– У тебя глаза изменились, – Снежанна отодвинулась назад, взяла его лицо в ладони. – Совсем другие глаза. Я сначала, когда тебя увидела, даже немного испугалась. Вроде мой Сережка, а глаза другие!

– Плохие? – грустно пошутил Воронин, целуя ее в висок.

– Нет. Усталые. Печальные. Такие бывают у бездомной собаки. Всего-то десять дней прошло, а ты изменился…

– Десять дней? – Сергей не поверил.

– Да. Я считала. Каждый из них тянулся, будто вечность, особенно последние. Ты ведь говорил, что на неделю уходите. Ой, что же мы стоим у крыльца, Сережа?! Пойдем в дом, расскажешь, как там ваши? Сержант Клещ?! Ребята?! Все хорошо?! Знаешь, жители Цикады часто вспоминают вашу команду! Многие женщины и до сих пор в церковь ходят, свечки ставят, за ваше здоровье…

Она осеклась, отшатнулась, увидев, как изменились его глаза.

А губы – не родные. Непослушные. Деревянные. Никак не могут произнести то, что нужно.

– Поздно, Снежинка.

– Как поздно? Что поздно? – Она не поняла.

– Они… – Голос глухой, чужой. Будто не он, Сергей, говорит. Кто-то другой. – Они все… все остались там… На Илане… Только Клещ и… и… я и… Отец…

Он не выдержал, закрыл глаза. Слезы сами побежали из-под ресниц, против воли. Сергей прикусил губу, пытаясь сдержаться. Хотел вернуться к Снежанне сильным, уверенным в себе. Не получилось.

– Да как же это, Сереженька?! Как же так? Я ничего… ничего не знала…

А Воронин не смог ответить. Ткнулся лбом ей в руки, принялся трясти головой.

– Несправедливо… Нечестно… За что?! – он выдавливал слова, будто Снежанна могла подсказать ответ.

Она прижала его к себе, и кусала губы, и успокаивала, и плакала вместе с ним.

– Не надо, Сереженька. Не плачь. Ты сильный. Ты у меня сильный. Ты вернулся. Все будет хорошо! Не надо! Не плачь… Плачь. Плачь, милый! Может, станет легче? Я сама… сама плачу… господи, за что же так?!

…В ту ночь они долго не могли уснуть. Просто лежали рядом, прижимаясь друг к другу. Когда чуть успокоились, Сергей рассказал о том, как закончила путь «Метла-117». Снежинка слушала, крепко обнимая его. Иногда сжимала руки сильно-сильно, видно, переживала страшно, но втайне радовалась, что Сергей вернулся. Проводила ладонями по волосам, утыкалась носом в шею. В конце концов так и уснула, крепко обнимая его, словно боялась: стоит только выпустить из рук – он взлетит, будто птица, унесется на Илану, туда, где остались его товарищи.

…Сергей начал понемногу оживать только на третьи сутки – Снежанна проявила терпение и женскую мудрость, дала ему возможность переболеть прошлым. Не торопила, не упрекала – все время находилась рядом, но если чувствовала, что он провалился в ад на Илане, ждала его возвращения.

Постепенно прошлое отпустило его – не исчезло совсем, но уступило немного места настоящему, – и Сергей со Снежанной провели неделю вдвоем, забыв о существовании остального человечества.

…В колледж Снежинка все-таки опоздала, но не очень из-за этого расстроилась – на Ламур возвращались вместе.

– Теперь будем рядом, – сказал Сергей, хотя и знал, что это не совсем правда.

На базе ликвидаторов нет квартир для семейных. Придется им заново создавать свой мир, пытаясь совместить двухлетний контракт Сергея, колледж Снежанны и собственную реальность, в которой есть место только для двоих.

– Да, рядом, – чуть помедлив, после колебаний, ответила девушка. – Только знаешь, Сережа… Я бы хотела жить с тобой. Готовить тебе еду. Встречать по вечерам после работы. Сидеть на диване рядом с тобой, поджав ноги. Потом… потом родить тебе сына. Или дочку. Кого захочешь. Чтоб все было, как у людей…

– Ну… – отшутился он. – Ты сначала колледж закончи, звезда моих очей! А там и…

– Хорошо, я подожду, – кротко ответила Снежинка. – Только ты возвращайся ко мне с других планет. Обязательно возвращайся. Каждый раз.

– Обязательно! – пообещал он. – Ведь у меня есть ангел-хранитель. Твой голос, записанный на аудиокристалле. Он помог мне на Илане. Я буду возвращаться, Снежинка!

Сергей проводил ее до общежития, поднялся до комнаты, совсем такой же, в какой некогда жил сам. Нежно поцеловал на прощание. Еще раз. И еще. Много-много раз. Кажется, прошли миллионы лет, а они все стояли на пороге и не могли расстаться.

Мимо, по коридору, тенями скользили другие девчонки, тихо вздыхали, завидуя Снежанне. А она ничего не видела вокруг, только гладила ладонями его лицо, целовала в губы, а глаза умоляли выполнить обещание.

Возвращаться. С других планет. К ней. Каждый раз. Несмотря ни на что.

– Все-таки мне пора, Снежинка, – наконец, решился он. – Не скучай, не грусти, любимая. Ты лучшее, что есть в моей жизни.

– И ты… И ты… – эхом откликнулась она.

Он повернулся, пошел по коридору. Не выдержал только у лестницы, когда надо было сворачивать, чтобы идти вниз. Обернулся, глянул назад. Снежанна стояла возле дверей, кусая пальцы. Смотрела ему вслед.

Возвращаться. Всегда. К ней. Несмотря ни на что.

На базу Сергей возвращался на попутке – подобрали свои же, из группы обеспечения. Он стоял на шоссе, у выезда из города, когда у обочины лихо тормознул большой грузовик – так, что чуть не задымились тормозные колодки.

– Садись, Белоснежка! – открыв дверцу справа, весело крикнул полузнакомый пилот.

Воронина не надо было просить дважды. Он забрался внутрь, благо в широкой кабине грузовика могли запросто поместиться три человека, а там находились только водитель да старший лейтенант, который возвращался из увольнения.

«Странные дела, – думал Сергей, слушая болтовню соседа, который решил ввести бойца зонд-команды в курс всех последних новостей. – Офицер. Пилот транспортника. Элитная каста. Голубая кровь. Все такое… Раньше даже на Клеща смотрел чуть свысока, не то, что на меня. Теперь узнает в лицо. Помнит мой позывной. Кажется, готов обниматься…»

Впрочем, эти мысли быстро унеслись прочь – старший лейтенант принялся рассказывать о том, что действительно волновало Сергея.

Клещ. В ночь после того, как сержант отправил Отца и Белоснежку на «тренинг за территорией базы», он жутко напился в кабаке. Когда спиртное развязало ему язык, стало понятно, что довело твердого как кремень Клеща до такого состояния.

Оказывается, во время визита в штаб – когда сдавал рапорт о работе в системе Толимана – сержант узнал о судьбе прочих зонд-команд, побывавших на Илане. «Метла-116», действовавшая в экваториальной зоне другого полушария, замолчала на шестой день с момента выброски на негостеприимную планету. Группа просто перестала выходить на связь после серии сейсмотолчков.

Когда с орбиты выбросили разведкатер, который подошел к базе «сто шестнадцатой», пилоты с помощью электронных увеличителей смогли разглядеть треугольник лагеря во всех деталях. Там действительно некому было отвечать на запросы. По краям лежали пустые скафандры. Вернее, не совсем пустые – внутри оболочек копалось местное дерьмо: черви, жужелицы, муравьи.