Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Я/Или ад - Егор Георгиевич Радов

Я/Или ад - Егор Георгиевич Радов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 88
Перейти на страницу:
своими задними сегментами, стремясь привлечь к себе его неколебимую твердолобость и сломить его гордыню, явив пред ним самого себя как такового.

Я почувствовал безумное томление и возбуждение; сперматофоры поперли из моих половых путей, словно словесный понос какого-нибудь очкастого недоумка, — но коралл все так же был на своем месте, никуда не сходя и никак не реагируя на порывы моей внутренней секреции, а тысячи его жадных микроскопических ртов впитывали в себя всю информацию моря, выбирая для своих нейрожелудков ценный планктон и мельчайших рачков, которых они преобразовали в свой образ и свое подобие, почкуя новые клетки, обращенные щупальцами в мир, но умом и глоткой внутрь себя.

Тогда я приблизился к нему вплотную, коснулся его шершавости своей кроной, ощутив покрывающую его слизь; и тут он как будто бы вздрогнул, зажегся на миг лиловым светом, словно автомобильный стоп-сигнал при резком торможении, и будто бы пригласил меня внутрь, в себя. Я вытянулся, нацелился, как стрела, и, словно горячая игла, входящая в сливочное масло, проткнул его насквозь, растворяясь в нем и становясь его частью.

Я провалился в его мерцающую тьму, потеряв время, любую ориентацию, всяческое пространство и себя самого как такового. Но нет — что-то во мне продолжало оставаться мной. Я все-таки, каким-то непостижимым образом, все еще существовал.

Прости меня, Господи, за столь чудовищнейший грех!

Все пропало, все сгинуло, все исчезло. Вдруг, прямо перед единственной малой точкой, которой мог быть затерявшийся здесь я, проявилась бескрайняя белая плоскость, на которой пестрились розовые ромбы и ярко-зеленые треугольники. Они жили здесь, а я был где-то рядом, возле, затаившись и чего-то ожидая.

Продолжалась целая вечность, но ничего не менялось в этом мире, как, наверное, и повсюду. Ромбы то сливались с треугольниками, то резко отскакивали в сторону, то присоединялись друг к другу, словно целуясь своими границами, то устраивали целый хоровод из самих себя и вообще всевозможно кружились перед моим ничтожным присутствием тут, которого они, казалось, совершенно не замечали.

Где-то в иных измерениях, позади меня, склонившись надо всем, встали две большие фигуры в белых одеждах. Они словно положили свои ладони на мою обнаженную суть, которая все еще продолжала жить, и один из них проговорил:

— Утад убил Я, погиб и ощутил мощные преображения, далеко выходящие за его рамки. И он никак не мог найтись; видимо, как следует из отчета, его выбросило куда-то слишком далеко, под чересчур заостренным углом. Вовне решили, что отныне он должен рассчитывать на собственные силы, так как заслужил самое наивысшее, что возможно для существа такого типа. Предписывается создать условия нормальной свободы для дальнейшего продвижения Утада (под его истинным именем) в секторе, куда он забрался, проявив неосторожность при самопожертвовании. Также поощряется любая поддержка, если таковая может быть оказана. Спасение неминуемо!

— Утад — это розовый ромб? — спросил другой субъект из этих двоих, стоящих надо мной, указывая белой рукой на плоскость.

— Утад — это Я, — ответил первый, показав на меня своим взглядом.

— Я?.. — насмешливо повторил второй. — Ихтеолус Среднерусский?

— Homo Sexus, — ответил первый, слегка хохотнув. — Аглая. Я. Ну что, окажем поддержку, Альберт?

— Окажем, Адольф, — совсем весело проговорил второй из них, погладив меня по непонятно откуда взявшемуся в этой неразберихе лбу. — Спасение-то неминуемо!

— Что верно, то верно. Пусть возвращается, раз по-другому никак не может.

Они стиснули мой, пришедший в абсолютный ужас, дух своими ладонями и обратили мой взор вперед. Белая плоскость приближалась, распространяясь в бесконечность, и будто жадно желала вобрать меня в себя, пожрав своей двумерностыо и расположив где-нибудь на своем краю, где, очевидно, и находилось мое изначальное место во всех этих мыслимых или немыслимых мирах.

“О!.. — взвопил я той единственностью, которая во мне еще оставалась. — Я?!.. Розовый ромб??!! Утад?.. Нет!!!! Нет… Не хочу, не хочу!”

Плоскость продолжала приближаться. Я понял, что сейчас я пойму и осознаю единый принцип всех принципов построения всего — и чего угодно; и именно это и будет истинной, окончательной смертью.

— О! — выкрикнул я, уничтожаясь. — Я не хочу! Спасение неминуемо! Спасение неминуемо!!! Спаси меня, Господи…

Тут же раздался какой-то глобальный, но почти неощущаемый взрыв; мощный мгновенный катаклизм, потрясший все основания этих загадочных мест, куда я забрался; и тут нечто невидимое схватило меня, словно утопленника, за шкирку, резко вытягивая ввысь, и я, как пустая бутыль, отпускаемая ныряльщиком у дна, выпрыгнул с дикой скоростью на спасительную поверхность.

Все ушло, все было кончено; подо мной все так же возвышался коралл-мозг, а рядом весело плыл в свою пещеру алый красноперый групер, иллюминисцирующий своими крапинками.

Потом эта реальность вдруг как будто зашаталась, словно испытывая внутренние толчки сокрытой в каждой ее клеточке энергии, рвущейся наружу, как воспламененная горючая смесь двигателя внутреннего сгорания; затем все окружающее качнулось перед моим взглядом туда-сюда, будто прощающаяся с тобой рука любимой, — и вмиг все вновь сгинуло, исчезло, преобразовываясь в глобальный, разрастающийся во все стороны лабиринт, в центре которого было мое “я”, превращенное в некое ядрышко с отходящим от него длинным, извивающимся хвостиком.

Я стал каким-то простейшим организмом, а вокруг меня простирался микромир. Кем же я все-таки стал?..

Задумавшись, обернув взор внутрь своего ядрышка, я неожиданно все понял.

“Отныне я — сперматозоид! — слились в моем сознании слова истины. — Я простой, лишенный всех прочих черт сперматозоид, хранящий в себя заряд и силу для создания величайшего и могущественнейшего из существ! Это твоя милость, Господи, Ты наконец явил меня именно тем, кем я бессознательно всегда себя ощущал; и как раз теперь я могу, несмотря ни на что, исполнить свою цель и великое предназначение! Спасибо, Господи, спасибо!.. Ты услышал меня!”

Вот до какой степени богохульства я тогда дошел! Вот в какой великий грех и искушение впал! Ослепленный гордыней, я не ведал, что мыслил. Прости меня, Г., если можешь, пожалуйста, прости.

Однако, окрыленный тогда своим тогдашним пониманием происходящего и сущего вообще, я радостно двинулся вперед, отталкиваясь хвостиком от среды обитания, — вперед к новым приключениям моей ужасной, греховной жизни.

Я, очевидно, все еще находился в море, поскольку повсюду была водяная синь и соль — но как оно видоизменилось!.. Непонятные и причудливые формы различных цветов проносились мимо меня или просто парили возле, а внутри них проистекали всевозможные физиологические процессы. Одна амеба дернулась в мою сторону, выпячивая ложноножку, видимо желая меня захватить и сожрать, но я оказался юрче — и резко улепетнул вдаль.

Я плыл вперед на зов моей мечты, мощно работая хвостиком, словно плавником или турбовинтом. И тут, обойдя стайку каких-то

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?